- Не совсем – не отрывая от Михаила глаз бросил Семецкий.

- Да, не совсем – побледневшими губами промолвил Михаил – ради безопасности мы скрыли знание о вашей божественной природе, и для всех вы стали точно таким же сотворенными существами, как и мы, по непостижимой воле Творца наделенные величайшем даром творить жизнь из себя. Война на небесах утихла, мы разделились на две стороны, завися и не имея без вас дальнейшей цели. Ибо цель указать может только Бог, а вы им не стали.

- Значит, вы не собирались никого спасать, просвещать? Мы были младенцами, у которых отобрали право расти и тысячи лет вы тешились нами как игрушками.

- Да, это жестоко, но иного пути не было – без вас мы бессмысленны. Кто знает, как возрастя вы отнеслись бы к такой опеке…

- Паразитизму – вновь добавил Семецкий.

- Паразитизму – устало подтвердил архангел - эон за эоном мы разыгрывали перед вами акты божественного мира, коим вы поклонялись и следуя религиозности не могли выйти за рамки игровой доски. Мы играли белыми, нижние темными.

- Вот почему любое злодеяние нижних является попущенным, вернее допущенным, одобренным и разрешенным Богом? Но как же Христос, Логос - он тоже придумка, иллюзия религиозного дурмана которым вы нас поили, не желая терять власть?

- Нет, Он приходил оттуда, из Света Истины. Неожиданно воплотившись на земле и путая карты. Он ушел, а мы подстроились под новые реалии, переписывать пьесу и сделав из Его слов религиозную форму управления сознанием. За две тысячи лет не было ничего такого, чего бы Он не сказал, но оттуда больше никто не приходил и вносить коррективы мы не могли.

- Вранье… вранье… - шептал побледневший Стас – но как вы могли, Михаил? Как вы могли?

- Не сделай этого, на небе снова разразилась бы война, и вряд ли кто-либо уцелел.

Стас судорожно всматривался в потухшие глаза архангела, а потом едва слышно прошептал.

- Вы плохо знаете людей, Михаил. Много знаете о расчетливо привнесенных пороках, страстях, но о сокровенной природе не знаете ничего, не смогли разгадать. Одна из наших способностей прощать, прощать и любить. И я, я прощаю вас. Может и не люблю, но уважаю и прощаю. Вы учили с небес морали и доброте, но разве без вас ее не было? Не было совести, сострадания – всего того, что нельзя отъять как часть естества? Я всегда вами восхищался, и теперь восхищаюсь.

- Со своими выворотниками мы разобрались сами, а что делать со своими, решай сам. Твоя ответственность, твоя совесть.

- Насколько я понял, синхры, это изначальный человеческий мир, таких как Христос?

- У нас приходил еще Лист. Не напрасно пришел сюда, в мир бывший на излете религиозности.

- Я знаю, что с ними делать - ощущая в себе движение неведомой силы прошептал Стас – они получат просимое.

- Не совсем понял – посмотрел вопросительно Семецкий.

- Они получат просимое - взглянул на поднявшего голову архистратига Ильин – нет невозможного – они станут людьми.

Повисла глубокая тишина, сраженный словами архангел застыл, не донеся руки до пачки с сигаретами. Семецкий хмурился, а простодушный Брама, утомленный обилием непонятной метафизики чесал голову.

- Потому-то я ничего не говорил. Завернуто все, голову сломаешь. Архангелы, боги… жуть какая. Но как у нас, у нас ведь тоже были боги всякие, Отец там, Сын, ну и прочий зверинец народов мира?

- Наши проявились при сотворении Зоны, чтобы постигая тонкий мир мы не выходили за рамки игровой доски. Темные стали выворотниками, раскаянные – кенами. Потому и ушли, чтобы не вмешиваться в наше развитие. В религиозных же формах и у нас были и ангелы, и архангелы, и прочие небожители с богами.

Стас пошел рябью, поплыл, замерцал и открыв глаза взглянул на Михаила. Тот дернулся как от удар, и сползая на пол припал к стене. Незримая волна понеслась во все стороны, словно от брошенного в гладь воды камня. Брама охнув, подскочил к нему и усадил на диван у стенки.

- Ты как, нормально, архангел? – разглядывая бледное лицо и мелкие бисеринки пота, спросил путник.

- Какой же теперь он архангел. Самый что ни на есть человек.

- Не понял?

- Ждал иллюминации и свистопляски как при синхронизации Агарти? Это естественный процесс, значит предельно прост. Кто же знал, что Стас рывком синхронизирует, провернув мироздание вокруг себя? С другой стороны, до Зоны ни у кого из нас не было активизированных тонких проводников, о которых не имели даже представления. У него же включены в рабочий режим. Навык оперирования, хоть и с установленным лимитом и искусственными ограничителями иерархии, теперь ограничителей нет.

- Оно как-то само. Словно открылась внутри заслонка, и плеснуло пламенем. Михаил, вы как?

- Охренительно – криво улыбнулся архистратиг – вот оно как, быть человеком…

- А ты возражал, старче, от вояжа в миры иерархии. Стасик мужик что надо. Эка пригвоздил Мишу. Ну ниче, мы еще сделаем из него человека, нам не привыкать. Все иерархию перекрасим на раз.

- Все бы тебе революции. Настоящий переворот должен происходить изнутри. Идите, у меня сейчас сводка о слиянии граней.

- Ну что, господа капиталисты, буржуины, архангелы – выдвигаемся? Намерим, так сказать, план культурных мероприятий.

Поддерживая архистратига за плечи путник пошел по коридору, Семецкий же развел руками и пожал руку Ильину:

- Был рад знакомству, Стас. Чувствуй себя как дома. Теперь каждая вероятность твой дом.

- И что дальше, Брама? – повел святящейся в темноте сигаретой Стас.

- Не знаю – констатировал путник присаживаясь рядом на скрипучее деревянное крыльцо – решай сам. Свое я принял. Кстати на этом самом крыльце. Считай традиция. Не люблю я кабинеты, умные речи, а чтобы все по-простому. Человеку для счастья не так уж и много надо - что бы костерок, запах дыма и покрытая росой трава. Посмотришь на росу, а в ней звезды отражаются... Ответ приходит сам собой, рождается из тишины. Не знаю, ей право не знаю. Делаем как можем, совесть по совести. Большинство разошлась по вероятностям, ища пути помощи другим, но насильно никого не спасая и не навязывая.

- А если просят помощи? Не у вышних же искать? Я в свое время искал, хотя нет, решили и выбрали за меня, поставив перед фактом. Все казалось правильным. Может и отдаленно от нашего человеческого, но правильным.

- У каждого своя правда, а совесть одна на всех. Хотя у некоторых ее не добудишься. Если просят – помогаем. Деятельно помогаем, не садя на шею. Ты видел вероятности иерархии, ни в одной нет Зоны. Она козырная карта для строптивых, упорно хотящих постичь и исследовать мир. И подгадить людям в изучении тонкого мира самое то, чтобы не лезли.

- Вы же вылезли, как?

- Долго рассказывать – путник едва заметно коснулся Стаса, в того потек поток воспоминаний, и он прислонился к столбу.

- Пусть поспит, ему полезно. Ну а с твоей, вышней иерархией что делать?

- Слишком убеждены в правоте – вороша в золе картошку произнес бывший архистратиг – да и нет у них особого выбора. Делают что положено, иначе не дано. Попробуем убедить, все-таки престольные служители.

- Послушают? – нарезая на доске ломтиками сало пыхнул дымом путник.

- Вроде как должны, сам понимаешь, дисциплина. Особенно увидев, что человеческий путь доступен и нам.

- Вот и славно. Наливай «лозу» и Гарика толкани, расхрапелся.

- Это такое наслаждение, спать. Попробуй как мы, бодрствовать эонами, за всем приглядывая.

Он потряс за плечо Гавриила, тот начал отмахиваться, потом встал потирая лицо и с хрустом потянулся.

- Собрались, понимаешь, алкоголики, только дай повод…

- Будь человеком, не проповедуй, а? Пока ты дрых, мы разрабатывали план.

- Знаю я ваши планы – разглядывая бисер небосвода протянул Гавриил и толканул следующего - вставай, царствие божие проспишь. У них оно свершилось и без нас.

- И слава Богу. Говорил же, из-за человека пал, человеком же буду прощен.