Исход выборов был предрешен заранее: толпа закричала: «Волим под царя восточного православного! Лучше в своей благочестивой вере умереть, нежели ненавистнику Христову, поганину достаться!»

Началась русско-польская война. Напомню, что она велась не только за освобождение Украины от поляков, но и за возвращение стратегически важного русского города Смоленска, захваченного поляками в 1614 г. И весной основные силы русской армии во главе с самим Тишайшим царем были двинуты именно на Смоленск.

Первую приятную весть царь Алексей получил по дороге из Царева-Займища в Вязьме 4 июня. Ему дали знать, что едва отряд вяземских охочих людей показался перед Дорогобужем, как поляки побежали оттуда в Смоленск, а посадские люди сдали Дорогобуж без боя. 11 июня на дороге из Вязьмы в Дорогобуж царь получил весть о сдаче его войскам Невеля. 14 июня в Дорогобуж пришла весть о сдаче Белой. 26 июня передовой полк имел первую стычку с поляками на реке Колодне под Смоленском, а уже 28 июня царь сам прибыл под Смоленск и встал в Богдановой околице. На следующий день пришла весть о сдаче Полоцка, 2 июля — о сдаче Рославля. 5 июля царь расположился станом на Девичьей горе в двух верстах от Смоленска. 20 июля Алексею доложили о сдаче Мстиславля.

Царь Алексей желал присоединить к Москве не только потерянный в Смутное время Смоленск, но и все русские земли, захваченные в XIV—XV веках Литвой, и требовал от воевод не обижать своих новых подданных. Так, православной шляхте из Полоцка и других земель был предложен выбор: поступать на русскую службу и ехать к царю под Смоленск за жалованьем, а тем, кто по-прежнему считал себя королевским подданным, было разрешено беспрепятственно ехать в этническую Польшу.[30].

Как сказано в летописи: «22 июля выехал на государево имя могилевский шляхтич Поклонский и жалован в полковники; ему поручено было уговаривать земляков, чтоб поддавались государю и служили ему против поляков, для чего велено было тому же Поклонскому всяких служивых людей прибирать к себе в полк и обнадеживать их государским жалованьем. Уговаривать могилевцев к сдаче отправлен был вместе с Поклонским московский дворянин Воейков с отрядом ратных людей. На дороге прислали к ним чаусовцы с просьбою принять их под государеву руку, и Поклонский набрал из них 800 человек пехоты».

24 июля русские войска овладели малыми крепостями Дисной и Друей, которые поляки сдали без боя. Войско литовского гетмана Януша Радзивилла оставило Оршу и отошло на запад. 2 августа город был занят русскими. 20 августа князь Трубецкой настиг войско Радзивилла на речке Шкловке в 15 верстах от города Борисова. Поляки и литовцы были вдребезги разбиты, 282 человека взяты в плен, среди них оказались двенадцать полковников. Трофеями русских стали гетманские знамя и бунчук, а также другие знамена и литавры. Сам Радзивилл, раненный, едва ушел с несколькими своими людьми.

Конный отряд московских дворян под началом Воейкова и казацкий отряд Ивана Золотаренко 20 августа взяли Гомель. А еще через четыре дня без боя сдался Могилев. Воейков отписал Алексею Михайловичу, что православных могилевцев он привел к присяге, а католиков, которые хотят служить царю, приводить к присяге не смеет, потому что они не христиане.

«Жиды были побиты в Могилеве, но мещане сложили эту вину на казаков Поклонского. Государь исполнил челобитье могилевцев, чтоб жить им под магдебургским правом, носить одежду по прежнему обычаю, не ходить на войну, чтоб не выселять их в другие города; дворы их были освобождены от военного постоя, позволено было выбирать из черни шаферов для заведывания приходами и расходами городскими; обещано не допускать ляхов ни в какие должности в городе; казаки не могли жить в Могилеве, разве по делам службы; жиды также не допускались в город на житье; школе быть по образцу киевских училищ»^{40}.

Подобные же грамоты были даны и другим покорившимся городам.

29 августа пришла весть от Золотаренко о взятии им Чечерска, Нового Быхова и Пропойска.

10 сентября 1654 г. по требованию населения и гарнизона польские воеводы сдали Смоленск. Алексей Михайлович предложил шляхам и мещанам города выбор — уехать в Речь Посполитую или присягнуть русскому царю.

С декабря 1654 г. по март 1655 г. русские войска заняли всю Белоруссию, а в марте — июле 1655 г. — собственно Литву.

Царь указал воеводам Белоруссии предварительно посылать в город «листы» с предложением сдаваться, и лишь в случае отказа города сдаться воеводы имели право начинать штурм. Жители многих городов — Белой, Дорогобужа, Полоцка, Копыси, Невля, Диены, Друи и др. — практически без сопротивления сдались царским войскам: «добили челом и город здали». Царь Алексей Михайлович особо обращал внимание воевод на гуманное отношение к населению: «А ратным людям приказали б есте накрепко, чтоб они белорусцов крестьянские веры, которые против нас не будут, и их жон, и детей не побивали и в полон не имали, и никакова дурна над ними не делали, и животов их не грабили». Воеводам наказывалось прибирать «белорусцев», которые захотят служить государю: «…и вы о тех белорусцев нашим государевым жалованьем обнадежили и велели их приводить к вере, что им быть под нашею… рукою навеки неотступно, и нам служить, над польскими и над литовскими людьми промышляли, с нашими ратными людьми сопча за один».

Подобные указы царь дал и казакам. Отправляя к русским войскам отряд Ивана Золоторенка, Хмельницкий писал царю: «…тому ж полковнику нежинскому приказали есми, чтоб во всем, по велению твоего царского величества, исправлялся и никакие людем не чинил обиды, идучи с полком твоего царского величества запорожским». Увы, запорожцы плевать хотели на оные указы.

Жесткие царские указы 1654—1667 гг. «сел не жечь» под угрозой смертной казни часто попадаются в архиве главного военного ведомства XVII века — Разрядного приказа, в столбцах Московского и Новгородского столов. Так, в одном из дел Новгородского стола о войне за период 1655—1656 гг. имеется такой приказ «начальным людям»: «А как нынешних ратных людей с нынешние службы отпустите и в город пошлете, и вы б нашим ратным и пешим людем сказали и наказ учинили крепкой по смертною казнию, чтоб они, идучи дорогою Курляндские земли и Диноборгского уезду оне не воевали и задору с ними никаких не делали, также от полоцкого, витебского, дисенского и иных уездах, которые под нашею государскою рукою, учинились оберегать, чтоб тех городов уездным всяким людем от ратных людей обид и утеснения никакова не было».

К 10 декабря 1655 г. русская армия завоевала в общей сложности 68 городов, и еще 26 городов (литовских) присоединились к России по договору. Подводя итоги всей кампании 1654 и 1655 гг., царь 30 декабря 1655 г. издал манифест о присоединении Великого княжества Литовского к России и после этого вернулся в Москву.

Но в июле 1655 г. семнадцатитысячная шведская армия вышла из Померании на Познань и Калиш. Король Ян Казимир бросил Варшаву и отошел к Кракову. 6 сентября шведы настигли королевскую армию и разбили ее при Чернове. Варшава и Краков были заняты шведскими войсками. Литовский гетман Януш Радзивилл перешел на сторону шведского короля Карла X Густава. Кстати, Радзивилл был протестант. На севере Польши держался только город Данциг, да и то из-за поддержки голландской эскадры.

Еще до начала боевых действий Карл X отправил к царю посла Розенлинда с грамотой, где объяснялись причины, побудившие Швецию начать войну, и предлагался военный союз против Речи Посполитой. В июле 1655 г. Розенлинд был принят Алексеем Михайловичем в Смоленске.

Вступление Швеции в войну с точки зрения здравого смысла было большой удачей для Русского государства. Спору нет, русская армия заняла значительные территории Речи Посполитой, но ее военную мощь сокрушить не удалось. Неужели в Москве надеялись, что соседние государства одобрят захват Россией большей части Речи Посполитой? Шведы должны были радоваться выходу русской армии к Риге, а турки — появлению русских на Волыни вблизи вассальной Молдавии? Единственным союзником царя против Польши, Швеции, турецкого султана и крымского хана был Богдан Хмельницкий, преследовавший совсем другие цели, нежели царь, да еще к 1655 г. ставший хроническим алкоголиком.