Я уставилась на его задницу в этих узких джинсах, наблюдая за изгибом мышц спины, когда он аккуратно складывал инструменты в свой абсолютно мужской ящик. Господи, у парня отличная задница. Очень…

«Вызывающая желание укусить?»

Я с трудом сглотнула, когда мои щеки вспыхнули и похоть пронзила меня. Одна только мысль о Вайяте и его супер аппетитной заднице заставляла мои соски твердеть, а лоно — увлажняться, и, о боже, отправляться к нему без трусиков — очень, очень плохая идея.

Не может же быть нормальным, чтобы влагалище становилось таким мокрым просто от взгляда на мужчину? Я имею в виду, очевидно, что-то не так с моей вагиной, раз она требовала немедленного внимания языка.

Медицинского. Я говорю о медицинской помощи.

— Что требует медицинской помощи?

Святая матерь божья... неужели я только что произнесла это вслух? Перевела взгляд с задницы Вайята на его лицо.

— Хм, прости, что?

— Что нуждается в медицинской помощи? — На лице Вайята отразилось замешательство и беспокойство.

— Ох, э...

«Не говори влагалище. Не говори влагалище. Не говори так…»

— Вагина! — выпалила я.

Боже мой!

Его взгляд упал на мою промежность.

— Твоя вагина нуждается в медицинской помощи?

— Она мокрая, — прошептала я. — В смысле... там все болит.

Он придвинулся ближе, и когда его взгляд упал на мою грудь, я тоже посмотрела на нее. Мои соски были твердыми, как камень, и упирались в футболку. Я наблюдала, как дергается мускул на челюсти Вайята, когда он смотрел на них. Он придвинулся еще ближе, пока я не почувствовала жар его тела, не увидела небольшое пятнышко щетины на его подбородке, которое он пропустил бритвой. Я хотела дотронуться до этого места, хотела облизать его языком, пока он не застонет.

— Твоя киска мокрая, или она болит? — спросил он.

Я молча уставилась на него, и он бросил на меня суровый взгляд, который послал новую волну жидкости в мое влагалище.

— Ответь мне, Магнолия.

— Хм... она не... я имею в виду, это, наверно, как-то нездорово? — проговорила я, как идиотка.

— Может быть, мне стоит взглянуть на нее, — ответил он.

— Ты же не врач.

Прежде чем он успел ответить, я пошутила:

— Но ты же играешь одного из них по телевизору, я права?

Нервно хихикнула и подняла руку, чтобы дать пять.

Он скрестил руки на груди, и я уставилась на легкую пыль темных волос на его предплечьях, на мускулистые мышцы под кожей, прежде чем медленно опустить руку.

— Прости.

— Как служитель закона я имею некоторое медицинское образование, — произнес он.

— Хорошо, — сказала я. — Ну, если не возражаешь, может быть, ты мог бы быстро взглянуть на нее. В медицинских целях, а не в целях облизывания.

О. Мой. Бог.

Его губы дрогнули, и мускул на челюсти задергался быстрее, прежде чем он ответил:

— Я совсем не против.

Он подошел к раковине и вымыл руки, потом вернулся ко мне. Я все еще стояла рядом со столом, сердце билось слишком быстро, а жар на щеках соответствовал жару в моем, возможно, бракованном влагалище.

Я взвизгнула, когда в три быстрых движения он сдернул штаны для йоги до лодыжек, поднял и плюхнул меня на стол. Я сидела в изумлении, прижавшись голой задницей к холодному дереву, а Вайят избавил меня от штанов окончательно и бросил их на пол.

— Никаких трусиков, мисс Блоссом?

— Я, гм, я не... разве мы не должны пойти в спальню для этого?

— Зачем это? — спросил он с легким удивлением. — На кухне освещение лучше, и я делаю это из медицинских целей, а не для... облизывания. Помнишь?

Мой румянец стекал по лицу и переходил в грудь, но ни одна часть меня не хотела останавливаться.

— Откинься назад.

Я заколебалась, и Вайят положил теплую руку прямо между моих крошечных сисек и мягко толкнул.

— Ложись на спину, пожалуйста.

Чувствуя себя глупо, неловко и ужасно возбужденной, я рухнула на спину, уставившись в потолок, пока Вайят поднимал мои ноги, ставя их на стол. Мои колени были сцеплены вместе, и я дернулась, когда он положил на них свои большие теплые руки.

— Раздвинь ноги, Магнолия.

Я посмотрела на него поверх своих коленей.

— Вайят, может быть…

— Раздвинь их для меня. Сейчас.

Я раздвинула ноги. Как могла ослушаться, когда его низкий голос требовал этого?

Вайят скользнул руками по внутренней стороне бедер, оставляя обжигающую дорожку жара везде, где касался. Надавил, пока мои ноги не раздвинулись так широко, как только могли, и мое влагалище не оказалось полностью обнаженным для него. Он молча уставился на него, прежде чем поднять взгляд.

Я застонала, увидев голод на его лице, а он сжал руки на моих бедрах.

— Твоя киска очень мокрая, Магнолия.

— Я... я знаю, — запинаясь, произнесла я.

Он пальцем провел по моим влажным губам, и я застонала, непроизвольно приподняв бедра.

— О, пожалуйста.

— Где болит? — спросил он. — Здесь? — Кончик его пальца проник между моих половых губ, и я издала сдавленный крик желания, когда он коснулся моего набухшего клитора.

— Да! Пожалуйста, Вайят.

Он проигнорировал мой стон желания и скользнул пальцем по моей щели к ноющей дырочке. Засунул толстый палец глубоко внутрь, низкий стон вырвался из его горла, когда я сжалась вокруг него.

— Здесь что-то болит, детка?

— Да! — Я отчаянно закивала, потянувшись руками вниз, чтобы схватить его за предплечье. — Да, болит, Вайят.

— Хм. Это помогает? — Он добавил еще один палец и медленно подвигал им туда-сюда.

— О боже, да. Немного... вроде бы. Пожалуйста!

Он улыбнулся и свободной рукой потянул меня за край футболки.

— Сними ее. Думаю, моя девочка должна быть полностью обнажена для меня. Верно?

— Конечно, да, хорошо, — согласилась я и стянула с себя футболку.

— Прекрасно. — Он изучал мою грудь, но на этот раз я не думала о том, какая та крошечная. Слишком отвлеклась на действия большого пальца Вайята, когда он положил его на пульсирующий клитор.

— Вайят, потри, — заскулила я.

Он покачал головой. Я тут же пошевелила бедрами, потирая свое лоно о его руку. О боже, так хорошо. Давление, шероховатость...

— Ой! О…

Жгучий шлепок по внутренней стороне бедра заставил меня вскрикнуть от неожиданности. Он бросил на меня еще один суровый взгляд.

— Не двигайся, детка.

— Это больно! — Я надула губы.

Он потер розовую отметину на моем бедре.

— Я в этом не сомневаюсь. Перестань ерзать, Магнолия.

Мне отчаянно захотелось снова потереться о его большой палец, но было очень больно, когда он шлепнул меня по бедру. Я заставила себя не шевелиться, когда он снова уставился на мою грудь.

— Потяни за соски, — попросил он. — Сделай их твердыми для меня.

Я обхватила грудь ладонями, как ни странно, совершенно не стесняясь, и тянула и дергала соски, пока они не набухли и не стали твердыми, как алмаз.

— Какие красивые сиськи, — одобрительно проговорил Вайят. — Не могу дождаться, когда снова пососу эти соски, детка.

Я вскрикнула от удовольствия, когда он потер клитор большим пальцем.

— Это помогает от боли?

Я поглаживала и мяла свою грудь, покачивая бедрами под рукой Вайята.

— Да, — выдохнула я. — Немного.

Он перестал тереть.

— Только немного?

— О, пожалуйста, — взмолилась я. — Черт, Вайят, пожалуйста. Я хочу большего.

Он просто смотрел на меня, и я была почти уверена, что он увидел, как лампочка погасла над моей головой всего через несколько секунд.

— Пожалуйста, оближите мой клитор, сэр, — простонала я.

Он тут же наклонил голову, его пальцы все еще находились во мне, и лизнул мой набухший клитор.

Я запустила руки в его густые волосы и крепко держала, пока он несколько раз провел языком по клитору. Потерлась о его лицо, вскрикнув, когда он прикусил мои влажные лепестки, прежде чем пососать клитор.

Вайят поднял голову, его красивый, искусный рот был влажным.

— Не кончай, Магнолия.

— Что? — Я сердито посмотрела на него. — Нет, я должна.

— Нет, — возразил он. — Еще не время.

— Да.

— Нет. — Он подчеркнул свое «нет» долгим, влажным облизыванием клитора, которое подвело меня к самому краю оргазма.

— Да! — закричала я. — Вайят, да!

— Нет. — Он был неумолим, как прилив. — Не кончай, Магнолия. — Еще один влажный поцелуй, от которого с моих губ сорвался сдавленный крик.

— Если кончишь, я тебя отшлепаю, — пообещал он.

С громким криком я кончила ему на лицо, мои бедра ходили ходуном, руками крепко прижимала его лицо к моей щели. Он зарычал, звук завибрировал во мне и послал еще одну ударную волну удовольствия. В последний раз Вайят медленно лизнул клитор языком, что заставило меня застонать от наслаждения, высвободить руки из его волос и выпрямиться.

Он неодобрительно посмотрел на меня, но мне все равно. Оргазм стоил любого его неодобрения. Я одарила его томной улыбкой.

— Я сожалею об этом.

— Нет, это не так, — не поверил он.

— Так и есть. Но на самом деле, в этом ты виноват, — сказала я с мягким и довольным смешком. — Ты и твой волшебный язык.

Я развалилась на столе, абсолютно голая, но мне все равно, мои глаза были полузакрыты, а влагалище приятно пульсировало от последнего оргазма. Услышала, как Вайят двигается по кухне, и улыбнулась. Может быть, он готовил мне что-нибудь поесть. Сейчас время ужина, и я немного голодна теперь, когда моя маленькая проблема с похотью решилась.

— Поднимайся, Магнолия.

Я заставила себя сесть, и мягкая улыбка на моих губах погасла, когда увидела Вайята. Голый, он сидел на кухонном стуле, презерватив уже был на его идеально эрегированном члене. Он похлопал себя по коленям.

— Подойди сюда, пожалуйста.

Тяжело сглотнула, мой взгляд остановился на его сексуальном и большом – очень большом – члене. И крошечная частичка похоти вернулась к жизни в моем животе. Я облизнула губы.

— Ч-что ты собираешься со мной сделать?

— Ты знаешь, что я с тобой сделаю, — ответил он. — Ты ослушалась меня. Что будет, если ты ослушаешься меня?

— Я получу строгий выговор и еще один оргазм? — предположила я.

Его идеальные губы снова дрогнули, но взгляд оставался серьезным, когда он произнес: