Когда поцелуй завершился, Викки собрала воедино жалкие остатки силы воли и прошептала:

— Не нужно...

Однако тут же ей стала понятна вся бессмысленность этой просьбы. И дело было даже не в Саймоне. Она сама трепетала как осиновый лист!

Ох, что это со мной! — проплыло в ее затуманенном страстью мозгу. Что я делаю?

Ответа ей никто не дал, да она в нем и не нуждалась. И вообще, в эту минуту ее занимало совсем другое.

Викки чувствовала, как дрожит Саймон, как он разгорячен — это ощущалось даже через летний пиджак, который все еще оставался на нем, — и жар его тела распалял ее еще больше. В глубине души она понимала, что не может противиться тому, что неотвратимо приближается.

Наконец, не помня себя от наплыва желания, Викки поднялась на цыпочки, обняла Саймона и сама прижалась к его губам.

— Ох, Викки! — невнятно произнес он, прежде чем начался новый самозабвенный поцелуй.

И, пока он продолжался, Викки легонько терлась животом о бедра Саймона, между которых уже давно ощущалась твердая, напряженно пульсирующая выпуклость.

Саймон снова крепко стиснул ее плечи, однако в следующую секунду разжал пальцы и скользнул руками по изящной спине, обхватил гибкую талию, спустился по стройным бедрам...

Наконец Викки почувствовала его обжигающие ладони на своих ягодицах. И в этот миг всю интимную область между ее ног пронзило острым чувственным импульсом. Ощущение было таким сильным, что Викки наверняка покачнулась бы, если бы не крепкие руки Саймона.

Он слегка приподнял ее, прижав лоном к своей отвердевшей плоти.

Викки ахнула, оторвавшись от его губ.

— Саймон... мы не должны... — прошептала она с оттенком паники.

— Почему? — хрипло спросил он. — У тебя есть парень?

— Нет, — простонала она.

— Значит, нет никаких препятствий. Ведь ты хочешь этого не меньше, чем я. Так зачем лишать себя удовольствия? — Он сделал нижней частью тела характерное движение, заставив Викки крепче впиться пальцами в его плечи. — Просто раскройся перед тем, что тебе сейчас больше всего нужно, и ни о чем не думай.

— Ох, Саймон... — слетел с губ Викки новый стон.

Тем временем он поставил ее на ноги и принялся покрывать поцелуями щеки, шею, мочки ушей, которые слегка прихватывал зубами. Его действия привели к тому, что трепет Викки значительно усилился. Но затем Саймон сделал нечто такое, что взвинтило ее до предела.

Наклонившись, он подхватил ладонями полную упругую грудь Викки и прямо через шелк платья поочередно припал губами к отвердевшим соскам — сначала нежно, а потом с нарастающей силой. Наконец он просто стал сосать их, перемещаясь от одного к другому и глубоко вбирая в рот.

Викки запрокинула голову, и из ее горла вырвался низкий хриплый стон.

А затем она почувствовала прикосновение горячих ладоней Саймона к своим обнаженным бедрам и поняла, что он забрался руками под подол платья.

Саймон же ощутил гладкость и тепло ее кожи. На Викки были узкие трусики, почти ничего не скрывавшие сзади. Не в силах отказать себе в удовольствии, он вновь скользнул ладонями к ее ягодицам и легонько стиснул их. Потом склонился над лицом Викки, отыскал губы и припал к ним, как к живительному роднику.

Но его руки недолго оставались на месте. Не прерывая поцелуя, он продолжил увлекательное исследование тела Викки и вскоре коснулся внутренней стороны ее бедра. Затем провел пальцами вверх, к самому интимному участку женского тела.

Нежно обхватив ладонью лоно Викки, Саймон во всей полноте почувствовал, как она разгорячена. Даже ее трусики пропитались влагой. Это открытие окончательно вскружило ему голову, взметнуло страсть.

Почувствовав, что задыхается, Саймон оторвался от губ Викки.

— Прошу тебя! — сдавленно произнес он. — Пожалуйста! Ты мучаешь меня...

Она молчала, дыша так же часто и тяжело.

— Викки! — шепнул Саймон, заглянув в ее глаза.

— Да, — пролепетала она. — Да...

Ей безумно хотелось узнать Саймона поближе. Так близко, как только это возможно. Увидеть обнаженным все его сильное стройное тело, погладить плечи, спину, грудь, ощутить приятные бугорки мускулов. Вплести пальцы в волосы, прижаться щекой к щеке, губами к пылающей коже. Потом прикоснуться к ней языком, попробовать на вкус. Поцеловать давно привлекавшую внимание голубоватую пульсирующую жилку на горле. И, конечно, ощутить под ладонью отвердевшую мужскую плоть...

Глядя Саймону в глаза, Викки молча принялась стаскивать с него пиджак. Затем, бросив его на ближайшее кресло, начала дрожащими от нетерпения пальцами расстегивать пуговицы рубашки. Когда с этим было покончено, она взялась за пряжку ремня.

Но тут Саймон не выдержал. Ласково стиснув пальцы Викки, он подхватил ее на руки и в два шага преодолел расстояние до постели. Однако сразу не уложил, сначала вновь на минутку поставил на ноги, затем взялся за подол платья и одним движением стянул через голову. Викки подняла руки, помогая снять с нее шуршащий шелком наряд.

Спустя мгновение она предстала перед Саймоном почти полностью обнаженной, лишь в трусиках и туфлях на шпильках. Тот обежал ее жадным взглядом и снова на мгновение прижал к себе.

В его объятиях Викки была мягче воска. Уткнувшись носом в ее макушку, Саймон с наслаждением вдохнул впитавшиеся в волосы ароматы летнего дня. Он знал, Викки позволит ему взять все, что он только пожелает, и, возможно, поэтому оттягивал заветный момент, хотя желание просто бушевало в нем. Ему хотелось всего, что мужчина может получить от женщины, — ласк, нежности, самозабвенной отдачи, любви...

Саймон посмотрел сверху вниз на доверчиво прильнувшую к его груди Викки и вдруг подумал, что действительно хотел бы ее любви.

Но в эту минуту она вновь потерлась о него всем телом и всколыхнувшееся с новой силой желание затмило вертящиеся в его мозгу мысли.

Откинув покрывало, он бережно уложил Викки в постель и стал быстро раздеваться.

Краем глаза Саймон видел, что Викки наблюдает за ним, и испытывал от этого какое-то необъяснимое удовольствие. Потом, оставшись в одних трусах, он лег рядом с ней.

Викки не сводила с него глаз, грудь ее вздымалась.

Только не спеши, сказал себе Саймон, глядя на нее.

Желание продлить удовольствие до сих пор не покинуло его. Он хотел продолжить неспешное исследование тела Викки, всех его соблазнительных изгибов, выпуклостей и впадинок — причем надеялся, что ей это доставит не меньшее удовольствие, чем ему самому, — и увидеть, как расширятся ее зрачки, как пробежит по телу дрожь, как участится, приобретет лихорадочный оттенок дыхание.

Однако, чем дольше Саймон смотрел на полные упругие выпуклости взволнованно вздымавшейся груди Викки, тем больше слабело в нем изначальное намерение. А когда он перевел взгляд на ее припухшие от поцелуев губы, прежняя решимость улетучилась вовсе.

Рывком приподнявшись на постели, Саймон расположился поверх Викки. Его локти упирались в накрытый простыней матрас, бедрами он властно раздвинул ее ноги.

— Да? — хрипло слетело с его губ.

Вместо ответа Викки лишь прерывисто вздохнула.

Тогда Саймон наклонился и крепко поцеловал ее в губы.

— Я очень хочу тебя, малышка, — сказал он. — Но также хочу, чтобы ты сказала мне то же самое.

Задыхаясь, Викки провела языком по губам, однако вновь не произнесла ни слова.

— Скажешь? — выдохнул он.

Не отрывая взгляда от глаз Викки, он немного переместился вниз, обхватил ладонью одну ее грудь и легонько сжал зубами сосок.

Пронзенная очередным жгучим импульсом, Викки издала хрипловатый стон и непроизвольно выгнулась под ним.

— Ведь я уже сказала!

— Этого недостаточно. — Он отпустил ее сосок, но лишь для того, чтобы тут же нежно захватить зубами другой.

Викки коротко вскрикнула от наслаждения.

Словно ничего не замечая, Саймон поглубже втянул отвердевший кончик ее груди в рот и принялся сосать. Тем временем его рука двинулась вниз и вскоре оказалась между ног Викки, где отыскала крошечный, но чрезвычайно чувствительный выступ.