А попа!

     Какая у него была попа! Мечта, а не попа, облаченная в черные штаны. Но, как говорится, свободу не купишь, а потому принц пошел лесом, а точнее, в выделенные ему комнаты, пока я баррикадировала свою дверь всем, что вообще можно было сдвинуть с места.

     Не помогло.

     Прямо посреди ночи в моей комнате открылся магический портал, вынуждая меня заорать дурниной. В портал полетели и пряники, и бублики, и четыре коробки конфет, которые я прятала на черный день.

     Правда, закрылся он только после того, как в окно мое влетели стражники, вооруженные до зубов, а уже утром я узнала, что свадьбе быть.

     Собственно, именно поэтому я сейчас направлялась через непроходимый темный лес в логово к ведьме. Эта старая зараза обещала помочь, не раскрывая подробностей нашей сделки. Но мне было откровенно наплевать, чего она там потребует. Главное в нашем случае – это результат.

     И вот иду я, иду, а навстречу мне откуда-то из кустов выпрыгивает разбойник. Беззубый такой, огромный, страшный, как моя жизнь. Злобные глазищи сверкают в темноте, а свет луны отражается от его меча.

— Клара Бок, Клара Бок, я на тебе женюсь!

— Не женись на мне, разбойник, миленький, — в отчаянии взмолилась я, поправляя свои верхние два по девяносто. — Я тебя покормлю и песенку тебе спою!

     И как достала из-под плаща палку колбасы!

     Разбойник сперва испуганно попятился. Уж не знаю, о чем он там подумал: колбаса как колбаса. Очень даже докторская и вкусная! Потому я и откусила кусок.

— Нет уж, давай сперва жениться, а потом кормить будешь. — Разбойник пришел в себя, но на колбасу косился с подозрением.

— А прокормить-то сможешь? — философски поинтересовалась я, откусывая солидную часть от палки.

     Нет, надо было парочку взять, а то путь неблизкий. Если на каждом повороте до меня будут претенденты на мои руки, почки и сердце выскакивать, так никакого тормозка не напасешься!

— Смогу, — без былой уверенности ответил разбойник и даже вперед подался. И та-а-ак меня этим напугал, что я хлоп – и по голове ему колбасой. А неча до принцесс домогаться!

     Секунда, другая…

     Разбойник хлопает короткими ресницами, смотрит на меня. Я тоже хлопаю и тоже смотрю. А что дальше-то делать? Бегать я ой как не люблю, вот закидать чем или треснуть – это я всегда пожалуйста.

— Разбойник, миленький, отпусти меня подобру-поздорову! Я три желания твои исполню! Откуплюсь, чем только пожелаешь!

     И в глазки заглядываю так честно-пречестно. Сама бы поверила, если бы со стороны увидела. Хотя нет, я-то себя знаю. Просто разбойник меня вот совсем не знал.

     А зря...

Глава 2

— А она чего? — я флегматично жевала шоколадную конфету, сидя на бревне.

— А она сказала, что проклятие снимется, если я на принцессе женюсь. Тогда обратно в лягуха и обращусь. — Мужик, сперва принятый мною за разбойника, едва ли не плакал.

— А ты чего? — на земле уже валялась горстка фантиков, а я основательно подчищала запасы.

— А я вот, тебя нашел… — лягух, ведьмой обращенный в человека, всхлипнул. — Понимаешь, у меня семья, икринки, ипотека…

— Ладно, не сс… не переживай, поговорю я с ведьмой. — Конфеты заполировали палку колбасы, пора и честь знать. — Обещала желание исполнить, так исполню.

— Ты три обещала! — разбойник-лягух вскочил на ноги.

— А что ты еще хочешь?

     По большому счету, мне было глубоко параллельно на его проблемы. Мне бы от своих сбежать… Но, как говорится, обещать – не значит жениться. То есть не значит проклятие снять. Папа говорил, что обещанного вообще три года ждут! Законодательно, между прочим! Он сам указ подписывал. Авось за это время найдет лягух себе принцессу, которая его обратит, а я как бы и ни при чем.

— Ипотеку погасить, — начал он загибать непомерно длинные пальцы, — и чтобы у детей моих, когда они вылупятся, места в детсаде были. Да не в каком-нибудь, а при академии Посейдона!

— А жабры не треснут? — вопросила с любопытством.

— У нас нет жабр, вообще-то!

— Ладно, решим. — Пора завязывать с этим зоопарком. — Здоровья тебе, настроения хорошего…

     Попятилась назад, чуть ли не раскланиваясь. Почувствовала тем самым местом, которое самое интересное, что дело — дрянь. Да и испуганные глаза лягуха говорили о многом…

     Повернулась, медленно и осторожно, чтобы не дай господи не похудеть, и…

     Ох, святые ватрушки! Опять этот портал! Опять этот принц-извращенец!

     Я вот очень хотела убежать. Прямо-таки мысленно сделала шаг назад, но тело почему-то покачнулось вперед, а вязкое марево с голубым свечением вдруг засосало меня, словно бедную несчастную спагеттинку.

     Бултых! Попа наверху, голова внизу в платье запуталась, а я все лечу и лечу, чтобы очень даже мягко приземлиться.

— Ооох! – застонал кто-то прямо подо мной в районе моих верхних два по девяносто.

     И главное, руки-то загребущие ровненько так мне на попу легли! А я-то девушка честная! У меня там, между прочим, кроме розовых кружавчиков еще и пояс верности имеется! Стальной! С ловушками!

— Твою ж избушку! — заорал знакомый бас после того, как в тишине раздались последовательные щелчки мышеловки. Ну, то есть пальцеловки.

— А вот неча пальцы сувать туда, куда не следует, — нравоучительно заметила я, наконец выбираясь из вороха юбок.

     И вот лежу на принце, смотрю на принца, лапищи на моей попе тоже принцевские, но как-то улыбка у него какая-то чересчур довольная. А ведь я ни три грамма вешу, да и мышеловки дай бог пальцы защемляют.

— И чего же ты мне скалишься так загадочно? – спросила я, порядком растеряв веру в свою нерушимую непривлекательность.

— После всего того, что между нами было, я просто обязан на тебе жениться, опасная моя, — улыбнулся он шире.

     Ох, ягодки-грибочки, эка он головой как сильно ударился.

— То есть до этого момента у нас еще были варианты? – поняла я очевидное, достав из заначки карамельку.

     Посмотрев на этого бедного несчастного красавца-раскрасавца, со вздохом развернула фантик и положила зелененький кругляш ему в рот. Пусть пососет. Может, в голове чего прояснится, пока я что-нибудь посущественнее найду.

     О, багет! Позавчерашний, правда…

— Больше нет у тебя вариантов. Ты моя, Клара Бок, до конца наших дней, — произнес он вкрадчиво.

     Я даже заслушалась. Прямо вот как в романах любовных.

     И вот лежит он подо мной. В ногу мне второй багет зачерствевший упирается, хотя я совершенно точно один багет запрятала. И ладони его, что до сих пор за попу мою держатся – в поисках, видимо, моральной поддержки, – горячими такими кажутся. И улыбается так засранец – победно, а я то на него смотрю, то на багет, то на него, то на багет и…

     Как хрякну багетом по его голове. А багет взял и разломился на две части. Да с таким треском, что извращенец этот сознание потерял. Совершенно точно говорю: потерял, потому что я на нем основательно так потопталась, привлекая к себе внимание. И коленками, и локтями в его тело врезалась, и даже штаны его на всякий случай пощупала.

     А что? Нянечка всегда говорила: доверяй, но проверяй. И вот как-то странно это для такого тощего принца – прятать в штанах багет.

— Поцелуй... — шепнул мне кто-то. И главное, шепнул так – вроде и рядом, а вроде и везде.

— Чего? — переспросила я, подозревая, что по мою душу пришел голодный глюк.

     Нет, ну правильно, колбаса-то еще когда закончилась?

— Поцелуй… – снова раздалось это эхо очень знакомым голосом.

— Чего-чего? – хотелось подтвердить свои подозрения, что закрались в одночасье.

— Да поцелуй меня, говорю тебе, – вскипел принц, резко поднимая голову и глядя на меня недовольным взглядом. — Поцелуешь, и я сразу в себя приду! Ты что, вредная моя? Сказок никогда не читала?

     И упал, главное, обратно. В смысле голову на пол вернул, глазенки свои темные прикрыл и побледнел, будто уже помирать собрался.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: