Если бы Каллен действительно хотел скрыться, он мог бы повернуть налево по Семнадцатой улице. Или пересечь Тридцать четвертую улицу и двинуться на юг. Там он мог бы спокойно затеряться.

Как коренной житель Нью-Йорка, он знал, что светофоры на перекрестках мигают раз десять, прежде чем загорается красный свет. Насчитав четыре вспышки, он замедлил шаг, полагая, что и Колавито сделает то же самое, а когда светофор мигнул в восьмой раз, он бросился через улицу со всех ног, но все равно не слишком быстро, потому что в последний раз он бегал от души лет сорок назад, когда ему было восемь лет и бег еще не стал модным, престижным занятием.

Он едва не попал под колеса частного такси, прыгая на тротуар, но такое могло ведь случиться со всяким, и совсем не обязательно водитель такси работал на Колавито.

Он успел перебежать улицу и, перескочив ее, оглянулся и увидел Колавито, который стоял на противоположной стороне улицы и отчаянно махал руками, как будто хотел ускорить движение транспорта.

Каллен прошел через вращающуюся дверь и оказался в своем прошлом.

Место было то же самое — вестибюль, где находились телефоны-автоматы, вращающиеся двери, через которые можно было выйти на улицу или войти в магазин «Мейси». Но случилось это двенадцать лет назад, на Рождество 1979 года, когда Каллен привел своего пятилетнего сына Джеймса в этот магазин посмотреть на Санта Клауса. (Его дочери Тенни тогда было только два года). Кто-то из друзей, соседей по району, где он жил, короче, кто-то посоветовал ему пойти в магазин к открытию (он открывался в десять часов) в воскресный декабрьский день, подняться на лифте в Санталенд, который был расположен на девятом этаже, и посмотреть, что там происходит. Джо и Джеймс вышли из метро на углу Седьмой авеню и Тридцать четвертой улицы (там был южный вход в магазин «Мейси»). Было без десяти десять. Они прошли через вращающуюся дверь и пристроились к толпе ранних покупателей, которых в вестибюле было около пятидесяти душ. Джеймс сначала молча оглядывал неподвижную толпу, невращающиеся двери, телефоны-автоматы — по некоторым из них звонили, а затем сказал достаточно громко для того чтобы его услышали стоящие рядом люди:

— Папа, все эти люди пришли сюда позвонить?

О, нужно было находиться там в это время.

В том же 1979 году Каллен с женой в последний раз отмечал Рождество у Хриньяка, своего старого приятеля. Каллен тогда был детективом второго класса и все еще женат на Конни. Хриньяк был инспектором полиции и у него еще не было лысины. Верил Хриньяк все еще была блондинкой.

Каллен вошел в магазин через вращающуюся дверь, прошел мимо справочной и подошел к эскалатору. Он поднялся на второй этаж и прошел через отдел мужской одежды к эскалаторам, находящимся в центре магазина. Он поднялся на пятый этаж, свернул за угол и дошел до лифта, нажал на кнопку вызова. Интересно, подумал он, есть ли в справочнике правил и предписаний что-нибудь о том, как нужно прятаться в универмаге, если тебя преследует известный болван и любитель заканчивать чужие фразы, коп, у которого есть родственники в преступном мире.

Лифт остановился перед Калленом, и он вошел в него, опустив глаза долу, как делал всегда, заходя в лифт. Как коренной житель Нью-Йорка, он не хотел никого пугать и не хотел быть похожим на туриста. В лифте было восемь или девять человек, пятеро из которых — дети. Родители выглядели измученными, а детишки были возбуждены. От них пахло Макдональдсами — жареной картошкой и кетчупом. Лифт не поднялся еще и на шестой этаж, когда Каллен почувствовал, что где-то рядом находится Колавито, и испугался.

Лифт остановился на шестом этаже. Одни люди вошли, другие — вышли. Двери закрылись, и лифт стал подниматься вверх.

Кабина останавливалась на седьмом, на восьмом этаже. Люди входили и выходили. Двери открывались и закрывались.

Наконец лифт остановился на девятом этаже. Здесь был Санталенд. Каллен отошел в сторонку, чтобы не мешать людям выходить. Все вышли из лифта, все, кроме Колавито. Большая толпа хотела войти, но Колавито преградил ей путь.

— Извините, друзья, но этот лифт испортился. Пожалуйста, подождите следующего. Он будет здесь через пару минут. Спасибо вам за терпение. Извините, друзья, извините. Этот лифт…

Каллен ударил Колавито кулаком по печени. Колавито взмахнул руками и схватился за Каллена, задыхаясь. Каллен опустил его на пол, перешагнул через него и вышел из лифта.

— … не работает, — закончил он фразу, начатую Колавито.

— Привет, я Джинни. Как вас зовут?

— А… Джо, — невозможно врать эльфам, особенно накануне Рождества, когда Санта и его команда все еще проверяют вас — хорошо ли вы вели себя в течение года или плохо. К тому же если у этого эльфа из команды Сайты карие глазки и чудные каштановые кудряшки, и эльф выглядит так, как ваша дочь, возможно, будет выглядеть через три года, когда ей исполнится семнадцать лет.

— Скучаешь в одиночестве сегодня вечером, Джо?

— А, да, — Каллен оглянулся, чтобы удостовериться, что рядом не было его «друзей». Что бы он ни сделал с Колавито, об этом ничего нет в справочнике правил и предписаний. Он принял спонтанное решение. Он ненадолго вырубил его. Колавито мог прийти в себя в любую минуту. — Мой сын заболел. Я сказал ему, что пойду и посмотрю Санту вместо него. И скажу Санте, что мой сын хочет получить в подарок на Рождество.

Джинни, казалось, верила ему. У него даже было такое впечатление, что она хочет обнять его.

— А, это очень мило. Я скажу тебе, что надо делать. Следуя по этой линии, можно поговорить с Санта Клаусом, а если по этой, то можно лишь посмотреть на него. Эта линия проходит мимо всех электрических поездов, механических эльфов и всякого такого, а та ведет прямо к окну, через которое можно увидеть Санту.

Тебе же не нужно смотреть на все эти электрические поезда и на эльфов, не так ли? Ты хочешь просто поговорить с Сантой, так что, если ты последуешь по этой линии, я встречу тебя на другом конце, там, где находится Санта и провожу к нему. У нас там несколько Санта Клаусов, но мы не говорим об этом детям.

— Джинни.

— Да? — голос у нее слегка дрогнул, как будто она вдруг вспомнила о том, что ее предупреждали — есть мужчины, притворяющиеся любящими отцами своих сыновей, которые вдруг заболели и не могут прийти взглянуть на Санту и приходится идти вместо них, а на самом деле таким нужен не Санта, потому что они психопаты, шизоиды, насилующие эльфов.

— Где здесь выход, Джинни? — прежде чем Каллен успел спросить про выход, через который приходят и уходят все эти Санты так, чтобы дети их не видели и не были бы разочарованы видом столь большого количества Санта Клаусов, а ему нужный потому, что он, как она догадалась, действительно не любящий отец, но агент, выполняющий очень ответственное задание, о котором хотел бы ей рассказать, однако это дело государственной важности и очень секретное, — прежде чем Каллен успел спросить у нее про этот выход, он увидел Колавито. Одна его рука была прижата к боку в том месте, куда его ударил Каллен, другой он держался за стену, чтобы не упасть. Колавито выглядел ужасно.

Прежде чем Колавито увидел его, Каллен побежал по дорожке, ведущей к электропоездам и механическим эльфам, туда, где вас ждет Санта.

Дорожка была зигзагообразная. Она то поднималась вверх, то спускалась вниз. Эта дорожка была чертовски знакома Каллену. А почему же она не должна быть знакома ему? После того как он приводил сюда, в магазин «Мейси», Джеймса, чтобы тот мог увидеть Санта Клауса, он бывал здесь еще шесть раз. Впервые он привел сюда Тенни в 1981 году, когда ей было четыре года. В последний раз его дети побывали здесь в 1985 году, когда Джеймсу исполнилось уже одиннадцать, он прятал у себя в комнате журнал, посвященный Мадонне, и перестал верить в Санта Клауса. Тенни, хотя ей и было всего девять лет, была от рождения настроена ко всему скептически и в вопросе о Санте не находилась под влиянием своего брата, а скорее наоборот, повлияла на него.