По шоссе, в сторону Черной речки, мчались машины: синяя с красной полоской «Победа» и полуторка с небольшим зеленым фургоном. В «Победе» сидел капитан, Константин Иванович и ребята. Константин Иванович был одет в большие, не по росту, милицейские галифе и белую гимнастерку.

— В город возвращался, твою бабушку привез… Искупаться захотелось, — рассказывал он ребятам. — Только окунулся — и всё, как корова слизнула… Я туда, сюда…

Машины промчались мимо дачного поселка, свернули на песчаную проселочную дорогу и остановились на небольшой полянке под тенью запыленного придорожного ольшаника. Из полуторки выскочили три милиционера и лейтенант Рукавичкин.

Капитан повернулся к ребятам.

— Что ж, проводите немножко, а то мы заблудимся тут в вашем лесу мародеров… Уж больно у вас карта неказиста.

— Браконьеров, — поправил Ива.

Они вылезли из машины.

В просвете между соснами, на горе́, виднелся поселок. Но идти туда капитан запретил. Ребята пустились в обход.

Солнце висело над самой водой. Сверкающие блики на море гонялись за синими колеблющимися тенями.

«Часов восемь, наверно», — подумал Ива.

Валерка глянул на поселок. Он представил, как встретит его бабушка… Но приказ есть приказ! Лучше не думать, почему животы стали такими легкими… Вот если бы они еще не урчали так жалобно и уныло…

Скоро ребята вошли в знакомый замусоренный лес.

Милиционеры шли тихо. Только капитан иногда спрашивал, много ли в лесу муравейников и какого цвета муравьиное масло. Когда все потихоньку спустились в овраг, капитан остановил ребят и посмотрел на Ивкин план.

— Говорите, лесом идти надо, все время левей?.. Значит, вдоль оврага?

— Точно, — кивнул Ива, — там кусты будут густые, вот в них и есть.

Капитан что-то сказал лейтенанту Рукавичкину. Тот с милиционерами и Константином Ивановичем полез вверх.

— Ну, а вы марш домой… Я на обратном пути заеду, проверю. — Капитан потрепал ребят по вихрам. — А масло ищите. Оно, и правда, помогает во многом… Только найти его трудно, да вы парни стоящие, отыщете. — Он быстро забрался на противоположный склон оврага и, махнув ребятам рукой, скрылся за соснами.

Ребята постояли немного, хотели уж поворачивать обратно.

— А вдруг они сопротивление окажут? — медленно проговорил Ива.

— А как же одежда Константина Ивановича и номер? — вспомнил Валерка.

Нет, идти в поселок им было еще нельзя.

Они посмотрели друг на друга и направились по тропинке вдоль оврага… Вот и большой камень-валун. У камня трава сорвана, словно здесь что-то катили. Ребята опустились на колени. В одном месте на песке четко обозначался след шины.

— Мотоцикл!..

— Должно быть, Ступак на мотоцикле приехал.

Они не ошиблись. Мотоцикл стоял недалеко от камня, укрытый ветками и травой.

— Это он на всякий случай оставил… Мало ли, удирать придется. — Ива раскидал ветки, начал копаться в моторе.

Мотор был еще горячим, его совсем недавно заглушили.

— Сломаем или бензин спустим?..

— Зачем ломать? — по-хозяйски ответил Ива. — Сломаешь, — потом не починишь… Давай лучше на другое место откатим.

Мотоцикл оказался легким на ходу. Ребята столкнули его со стойки и покатили в кусты под песчаный обрыв. Следы замели ветками.

— Полезли?..

Когда гуляешь по лесу, бездельничаешь или собираешь ягоды, лес кажется приветливым и даже веселым. Он словно играет в прятки: то мигнет красной земляничкой, поманит крепкой шляпкой гриба… Ищи! Засвистит замысловатой трелью, закукует… А где? Кто? Сам найди, догадайся. Но стоит заблудиться или попасть в беду, лес сразу станет страшным, надменным… Он будет смеяться, толкать в спину ветками, кричать над ухом дикими голосами и угрюмо гудеть: «Нет тебе дороги-и!» Чем ближе подползали ребята к краю обрыва, где, по их расчетам, за кустами стояла «Победа», тем тревожнее становился лес. Кусты беспрестанно вздрагивали, словно их раздвигала чья-то злая рука. Ветки трещали громко, как бы говоря: «Вот они!.. Нате!.. берите!..»

Ребята часто останавливались, переводили дух.

На полянке около «Победы» торопливо расхаживал Ступак. Усы и толстый нос придавали его лицу воинственное выражение. Темная куртка с кнопками вместо пуговиц наглухо застегнута. Серые мохнатые брюки заправлены в хромовые сапоги. Он осматривал машину, довольно щелкал языком и сверкал черными глазами.

— Все в порядке, — приговаривал парень в коломянковых брюках. — Не машинка — мечта поэта!.. Ты нам деньги, — мы тебе документы, по всем правилам.

Буфетчик сидел на подножке машины и держался за карман пиджака… Никто из них не заметил, как из оврага высунулись две вихрастые головы с побелевшими от страха и любопытства носами.

— Добро, — довольно хмыкнул Ступак. Усы его поднялись, нос стал еще толще. — Берите деньги, считайте… Ступак платит, когда знает, за что платить. — Он вытащил из кармана толстую пачку денег, сунул ее буфетчику. Тот начал судорожно, сбиваясь, пересчитывать сотни.

Парень в коломянковых штанах прищурился, привалился к машине.

Буфетчик сосчитал деньги, половину отдал парню, другую половину запихал себе в карман, потом осторожно протянул Ступаку документы.

— Фамилию владельца сам проставишь, — небрежно процедил парень, и вдруг глаза его расширились; он дернул себя за ворот, словно ему сдавило горло…

Из кустов вышел капитан:

— Спокойно…

Пальцы буфетчика забегали по лацкану пиджака. Казалось, он бросится сейчас на капитана и вонзит в руку, зажавшую оружие, свои крепкие лошадиные зубы.

Вокруг машины уже стояли милиционеры.

Лейтенант Рукавичкин взял у Ступака документы, передал их капитану.

Ступак зарычал, глаза его сощурились, стали маленькими, как у дерущейся кошки. Когда лейтенант приказал буфетчику встать и начал вытаскивать у него из кармана деньги, Ступак вдруг сжался, резко толкнул буфетчика на лейтенанта и прыгнул в овраг.

Ломая кусты, Ступак спустился на дно оврага, подбежал к месту, где стоял мотоцикл… Но если бы он там и оказался, Ступаку не удалось бы его завести. На спину ему прыгнул Константин Иванович. Ступак стряхнул его с себя на землю, размахнулся здоровенным волосатым кулаком… но не ударил. Запястье его схватила другая рука, еще более сильная, и прямо в лицо ткнулся черный ствол пистолета.

— Хватит, Ступак, вставайте!

Лейтенант Рукавичкин стоял над ним, широко расставив ноги. Гимнастерка не скрывала узловатых мускулов, которые сделали широкие плечи лейтенанта покатыми, как у борца. Лицо побледнело, желваки не вздувались на скулах, но и без них было ясно, — характер у Рукавичкина решительный и неустрашимый.

— Вы хорошо бегаете, Ступак, — усмехнулся капитан, когда лейтенант и Константин Иванович привели беглеца к машине. — Вам бы спортом заниматься, а не машины воровать… Рукавичкин, — повернулся он к лейтенанту, — выедете с ними на проселочную дорогу, это близко… «Овраг разъяренных змей», — усмехнулся он. — Пересядете в оперативную машину, мою оставьте… Мы пешком. Вам вести придется, — подошел он к Константину Ивановичу. — Да, кстати, возьмите свою одежду…

Милиционер Василий, который привел ребят в отделение, подал Константину Ивановичу узел с одеждой и номером машины.

Через несколько минут машина, пригибая кусты, медленно тронулась по старому следу.

— Пойдемте, — кивнул капитан оставшемуся с ним милиционеру. — Нам еще в поселок зайти нужно…