— Разве ты не скучала по мне?

Она стонет, когда Тру начинает легонько шлепать мать по лицу. Девчушка очень красивая, результат любви двух самых сексуальных людей, которых я знаю, и все же ее тяга к злу действительно впечатляет.

Но чтобы все было честно, я направляюсь к двери в другую комнату и начинаю колотить по ней кулаками.

— Просыпайся, просыпайся, просыпайся, просыпайся! Просыпайся, мать твою!

— Кайла, подожди, ты что делаешь? — кричит Стеф.

Я оглядываюсь на нее через плечо как раз в тот момент, когда открывается дверь.

А затем поворачиваюсь лицом к очень старому, мокрому, полуголому мужчине в полотенце.

— Что здесь происходит? — интересуется он.

— А-а-а! — вскрикиваю я. — Извините, вы не Никола.

— Нет, я не чертова Никола, — говорит он с усмешкой. Потом смотрит на Стеф. — И пока здесь носится ребенок, поспать не удастся.

Затем он поворачивается, демонстрируя свою задницу, и захлопывает дверь.

Медленно перевожу взгляд на Стеф, лицо у меня красное, как свекла.

— Ты же сказала, что они рядом! — восклицаю я, сгорая от стыда, хотя ситуация кажется забавной.

Стеф старается не рассмеяться.

— Да, я сказала, что они по соседству. Я же не сказала, что за этой чертовой дверью.

— Боже, — смеюсь я, падая на колени на ковер, слезы текут по моему лицу.

Теперь Стеф тоже громко смеется, мы оба буквально воем. Я катаюсь по полу, а потом Тру подходит ко мне и тоже начинает кататься.

Тут открывается дверь в комнату, и сквозь слезы я едва вижу, как входят Линден и Брэм.

— Какого черта здесь творится? — спрашивает Линден, глядя на меня сверху вниз. — Кайла?

— Привет, — удается выдавить мне, держась за живот. — Мужчина. Старый голый мужчина.

Парни закрывают дверь и смотрят на нас.

Брэм качает головой.

— Думаю, они сошли с ума.

— Честно говоря, Кайла потеряла разум давным-давно, — говорит Линден. — Пребывание вдали от родины, должно быть, сказывается на ней.

— Боже мой! — Я поднимаю руки над головой. — Помогите мне подняться, придурки.

Линден улыбается мне и подходит, кладет руки мне на локти и поднимает на ноги.

— Приятно знать, что ты не бросишь женщину на земле, — говорю я ему.

— Заткнись, — улыбаясь, говорит он.

Мы обнимаемся.

Линден всегда умел обниматься.

— Брэм, — говорю я, поворачиваясь к нему. — Как ты? Все еще Брэмастик?

Он дерзко ухмыляется в ответ.

— Ты же знаешь, — затем быстро обнимает. — Так что там насчет голого старика?

Морщусь в ответ.

— Я пыталась найти Николу и разбудить ее.

— Если хочешь, можешь сделать это прямо сейчас, — говорит он, проводя рукой по бороде. — Мы с Линденом бродили вокруг, стараясь не заснуть.

— Угу, — говорит Стеф, когда Линден пытается поцеловать ее в щеку. — Так вот почему от вас пахнет пивом?

Ха. Я даже не заметила. С другой стороны, здесь все пахнут пивом.

— Должны же мы привыкнуть к новому климату, — говорит Линден, нахально улыбаясь Брэму.

— Сейчас одиннадцать утра, — замечает Стеф.

— Нет, звучит правдоподобно, — говорю я им. Затем поворачиваюсь к Брэму. — Отведи меня к своей женщине.

Затем следую за Брэмом в коридор к номеру на другой стороне, оставляя Стеф, Линдена и Тру разбираться с беспорядком. Конечно.

Брэм проводит карточкой, и мы заходим внутрь.

В номере темно.

Шторы закрыты.

К черту этот шум.

Брэм вставляет карточку в слот, и я включаю свет.

Николь и Ава вырубились на кровати.

— Проснитесь! — кричу я, прикладывая ладони ко рту.

Кто-то в номере над нами стучит, прося вести себя потише.

А Никола даже не шевелится.

Брэм вздыхает.

— Давайте, девочки, просыпайтесь.

Только теперь Ава шевелится, медленно садясь.

— Что... папа? — спрашивает она, оглядывая комнату. — Где я?

— Ты в Эдинбурге, детка! — кричу я, подбегая к ней с намерение защекотать ее. Несмотря на то, что Аве семь (или восемь, не могу уследить), она все еще боится монстра щекотки.

— Кайла! — кричит она, а потом ее глаза расширяются, когда я начинаю щекотать ее. — Нет, нет, нет. Так нечестно!

Между тем Никола все еще в отключке.

— Эй, эй, Ава, — говорю я ей, щекоча ее животик, — я перестану, если ты поможешь разбудить маму.

— Договорились, — соглашается она. Потом встает на кровати и начинает подпрыгивать вверх-вниз, вьющиеся каштановые волосы Николы летают по кровати.

Я раздвигаю шторы, чтобы яркий свет с улицы проникал внутрь, а Брэм ставит чайник, вероятно, чтобы приготовить чашку чая или растворимого кофе.

— О Господи, пожалуйста, перестань, — стонет Никола в подушку. — Меня сейчас стошнит.

Я выжидающе смотрю на Брэма.

Он пожимает плечами.

— Возможно, она немного увлеклась в самолете.

— Да, мамочка постоянно просила стюардессу принести еще бутылочек, — говорит Ава, продолжая прыгать. — Она выпила их все!

— Я бюс лтат, — бормочет Никола.

— А по-английски? — спрашивает Брэм.

Подруга приподнимает голову на дюйм.

— Я боюсь летать, ясно?

Потом она переворачивается на бок и, моргая, смотрит на меня.

— Кайла?

— А ты думала, кто здесь?

Улыбка медленно расползается по ее лицу, отчего слюна в уголке рта и следы на щеках от наволочки кажутся менее заметными.

— Кайла!

Я забираюсь на кровать рядом с ней и глажу ее по голове.

— Да, да, но не стоит обниматься, если тебя тошнит. Я зашла, чтобы разбудить тебя. Что я тебе говорила всю неделю? Не спи, когда приедешь, спи в самолете!

— Я пыталась уснуть в самолете, — говорит она, вздрагивая. — Поэтому и пила, только это не сработало. Просто дай мне еще пять минут.

— Я так не думаю, милая, — говорит Брэм, дергая ее за ноги. — Если остальные в состоянии бодрствовать, то и ты тоже. Кроме того, я узнал один секрет. Называется пиво. И мы с Линденом нашли прекрасный маленький паб за углом, идеальное место для того, чтобы выпить. Только надо дойти до него.

— Хорошая идея, — говорю я ему. — Я напишу Наташе и Джессике, дам знать, где нас можно найти. А потом все отправимся к нам в квартиру.

— А я передам это Малу и Мэйзи, — говорит Брэм. Я не поддерживаю контакт с этими кузеном и кузиной, так как одна из них живет в Глазго, а второй в каком-то другом месте, название которого я не могу ни произнести, ни вспомнить.

— Неужели Лаклан все еще не в курсе? — спрашивает Никола, затем медленно садится и вздрагивает.

Я отрицательно качаю головой.

— Хочешь верь, хочешь нет, но я умею хранить секреты.

— Поверю, когда увижу, — говорит она с небольшой улыбкой.

— Итак, какой у нас план? — скрестив руки на груди и прислонившись к стене, спрашивает Брэм. — Мы удивим Лаклана после его тренировки?

— Да. Я хочу, чтобы вы все были там, а потом выскочили и устроили ему гребаный сердечный приступ. А завтра вечером будет вечеринка. Уверена, сегодня ты не наклюкаешься.

— Наклюкаешься? — переспрашивает Никола.

— Будешь в говно.

— Эй, — встревает Ава, — обкакаешься, да?

Я смеюсь, прикрывая рот рукой.

— Упс. Прости, да, я имела в виду обкакаешься. Не надо говорить «в говно», ладно?

— Кайла, — строго произносит Никола, стараясь не улыбаться.

— Видишь, ты тоже по мне скучала! — Я встаю с кровати. — А теперь, ребята, мне идти в паб или подождать вас? Боюсь оставлять вас одних, вдруг уснете.

— Я присмотрю за ней, — говорит Брэм. — А ты иди и приведи остальных МакГрегоров.

Я киваю и, вернувшись к номеру Стеф, стучу в дверь.

На этот раз открывает Линден, попивая пиво из мини-бара.

— Есть успехи?

— Ага, они уже встали. — Я оглядываю комнату. Все еще зона бедствия. — А где девочки?

— Стеф купает Тру.

— Ладно, тогда я пойду в тот паб, куда вы с ходили с Брэмом. А вы, все остальные МакГрегоры, приходите туда через час.

Линден обдумывает мои слова, затем идет в ванную и заглядывает внутрь.

— Мне разрешено пойти в паб с Кайлой или ты хочешь, чтобы я подождал вас с Тру?

Я не вижу лицо Стефани и не слышу ее ответ, но по страху, написанному на лице Линдена и тому, как он закрывает дверь, догадываюсь, что ответ отрицательный.

— Знаешь, я пожалуй останусь, — говорит он мне.

— Я останусь с тобой.

— Как насчет пива? — предлагает он, направляясь к мини-бару.

— Давай.

Поскольку Лаклан не пьет алкоголь, когда мы вместе, я тоже воздерживаюсь. Дома мы не держим спиртное, и я даже не притрагиваюсь к нему, когда мы ужинаем.

Но когда я с друзьями, все иначе.

Итак, мы сидим в хаосе гостиничного номера, пока Стеф и Тру собираются. К тому времени Никола, Брэм и Ава тоже готовы, и мы добираемся до паба за углом, имея в запасе пару лишних минут.

Только мы садимся и заказываем пиво, как Линден с Брэмом смотрят на дверь за моей спиной.

— Так, так, так, смотрите, кто это, — вставая, кричит Брэм через весь паб. К счастью, крики здесь норма.

Я поворачиваюсь на стуле и вижу, как входят Бригс и Наташа.

Бригс выглядит таким же высоким, властным и красивым, как всегда, сама галантность, особенно в костюме. По сравнению с ним остальные мужчины выглядят как дилетанты.

Наташа — великолепная, похожая на модель, блондинка с убийственным чувством юмора. Мы так чертовски хорошо ладим, что это даже не смешно. Несмотря на то, что она везет свою малышку Рамону в коляске, Наташа определенно одна из «крутых мам», хоть и не пытается быть ею.

Брэм и Линден вскакивают со своих стульев, обнимая Бригса, в то время как я быстро обнимаю Наташу и веду ее к девочкам.

Они все уже встречались на моей свадьбе (если я правильно помню, во время девичника нам было очень весело, что лишний раз доказывает, как легко Наташа вписывается в нашу компанию), и они тут же начинают болтать как старые друзья.

Мы все садимся, заказываем еще пива, а дети ползают вокруг нас. Тру, кажется, очарована малышкой Рамоной (на этот раз в хорошем смысле), а Ава, ну, Ава — умная девочка, она увлечена книгой.

Вскоре за одной кружкой пива идет следующая, и когда понимаю, что уже слегка опьянела, я оглядываю паб и замечаю, что мы здесь единственные посетители.

— Ребята, по-моему, мы всех прогнали! — кричу я. Я не виню их, мы ведем себя громко и несносно, постоянно смеемся.

— Ага, но не беспокойтесь об этом, — кричит нам бармен. — Они были скучными. Думаю, вам не помешает раунд бесплатных шотов.