— Будешь моим переводчиком, — сказал он очень бескомпромиссным тоном. Так и кивать не пришлось: согласия моего никто не требовал.

Я снова обратилась к делегации и объявила, что на сегодняшний день я буду их переводчиком.

Через пару часов они уже многое знали о нашем суде, о делах, которые мы ведем, о неустанном совершенствовании судебной власти в России и о том, что я училась в Сорбонне.

Шеф оповестил присутствующих это как бы между делом, хотя явно добивался удивления канадцев. Оно не заставило себя долго ждать.

— А я всё ломаю голову, откуда у вас такой парижский акцент, — не по протокольному воскликнул Марио, шлёпнув себя ладонью по лбу. — Так вы учились в Сорбонне?

Я сдержанно кивнула, надеясь, что шеф не запомнил всей моей биографии. Ан нет.

— А что вы заканчивали? — поинтересовалась Карин Сурье, дама лет сорока.

— Магистратуру по специальности международного права.

— О! — это произвело впечатление на всех.

— Простите, — встрял пожилой Жак. — Но ваша должность…

Я пожала плечами.

— Она меня устраивает.

— Да, конечно…

Всё прошло не так уж и плохо, если не считать разъяренного взгляда Михайловниковой, которая ожидала меня в кабинете.

Я сразу же подняла руки вверх.

— Это был приказ главного судьи.

— Да знаю я, — отмахнулась Нина Ивановна. — Тут целый день все на цыпочках из — за этих канадцев бегали. Работать нормально не дают, а мы и так зашиваемся. А ещё Коломейцева отпросилась. Ты, наверное, устала?

— Не сильно, — отмахнулась я. — Давайте кофе попьем, и начнём сражаться с бумажками.

— Давай, — кивнула моя судья.

Налив в чайник воды, я вернулась в кабинет.

— Нина Ивановна? — спросила я — А можно мне это отсутствие записать в опоздание?

— Сдурела, — фыркнула Нина Ивановна. — Тебя почти весь рабочий день не было.

— Тогда прогул?

Судья покачала головой.

— Нет, — сурово сказала она. — Это не настоящий прогул, ты же была работе. Кстати, у тебя тут сотовый в кабинете разрывался. Кто — то названивал каждые десять минут.

— Ой, — брякнула я, только сейчас вспомнив про вчерашний разговор с Курьяновым. Я тут же, присев, набрала номер последнего звонившего.

— Объявилась, — тут же рявкнула трубка.

— Я забыла. Я виновата. Я прошу прощения.

— А я волосы седые на голове у себя рву, — разошёлся Кирилл. — Ты где шляешься?

— Проводила экскурсию для канадцев, — сообщила я.

— У вас там что, суд или музей? — рявкнул, раздраженно, Кирилл. Даже Нина Ивановна, и та услышала.

— Из-за чего ругается? — шёпотом спросила она. Я пожала плечами.

— Не нравятся, что я проводила экскурсию, а телефон оставила в кабинете.

— Он о тебе беспокоился.

— А орать — то зачем, — обиделась я.

— Ты вообще меня слушаешь? — тем временем воспрошал Кирилл.

— Слушаю, — огрызнулась я.

— Отлично, и что ты намерена делать?

— С чем?

Кирилл фыркнул.

— Слушала она.

— Сам виноват: не надо на меня кричать. Про телефон я забыла. — Я замолчала. — А что ты мне хочешь рассказать?

Кирилл усмехнулся.

— О, интересная новость. В Картрене официально вступил в должность новый главный юрист.

— А — а, — протянула я.

— Не акай.

— Почему?

— Потому что Матвееву он не понравился.

Я хмыкнула.

— Матвееву бы никто не понравился. Он хочет посадить на это место своего человека.

— Ну, что, старому товарищу и помечтать нельзя? — философски заметил Кирилл.

— Можно, только я не понимаю, при чём здесь я.

— Никто из нас этого не понимает. Хотя…Димка выдвинул недавно оригинальную версию.

— Ты что, виделся с Матвеевым?

На том конце трубки послышался глубокий вздох.

— Ну конечно виделся. Матвеев, кстати, не только твой университетский товарищ.

— Да разве я против? Встречайтесь, сколько хотите.

— Мы решили вечером встретиться. Троем.

— Где?

— У меня дома, — сообщил Кирилл. — Димка обещал за тобой заехать. Ты когда заканчиваешь?

— Через полчаса.

— Отлично. Тогда увидимся.

И не обращая внимания на мои вопросы, Курьянов отключил трубку. Ну и наглость.

Нина Ивановна с удивлением посмотрела на меня.

— Ты что такая взъерошенная?

— Боюсь сегодняшнего вечера.

— Что, первое свидание?

— Нет, — хмуро ответила я. — встреча с институтскими однокашниками.

Михальникова весело расхохоталась.

— Ну, ты даёшь…. Хочешь, иди домой пораньше. Сегодня ты и так ударно потрудилась.

Я мотнула головой.

— Лучше дела поделаю. Не хочется оставлять всё на завтра.

Впрочем, через сорок минут рабочий день всё равно закончился.

Натянув куртку, я быстро сменила туфли на сапоги.

— Ну вот, — подмигнула я своему отражению в зеркале. — Надо идти. Послушать, что же придумала эта парочка?

Димка поджидал меня в машине у входа в суд.

— Как всегда прекрасна, — улыбнулся Матвеев, оглядев меня. Я отмахнулась.

— Всё шутишь.

— Да какие уж шутки, — вздохнул Дима.

— Итак, — спросила я, усаживаясь в машину товарища. — Ты расскажешь мне о новом юристе Картрена.

Матвеев немного поиграл желваками.

— Ну? — требовательно повторила я свой вопрос.

— Вообще, мы хотели с тобой вдвоем поговорить…

— Дим, давай ты мне сначала сам всё выложишь.

— Не доверяешь Курьянову? — будничным тоном поинтересовался Матвеев. В точку. Но не признаваться же в подобном.

— Просто я хочу услышать информацию непосредственно от первоисточника. У Кирилла, знаешь ли, свои счёты с Картреном.

Дима кивнул.

— Тут ты права. Хотя, должен признаться, кое-что из сказанного Кирюхой очень правдоподобно.

— Ты про обыск моей квартиры? — в лоб спросила я.

Димка кивнул.

— Я тоже склонен согласиться, что без Шимова тут не обошлось.

— Какие вы молодцы. Ладно, у Курьянова на Влада зуб, а у тебя то что?

— Здоровая, полагаюсь на это, логика.

Я фыркнула. Димка продолжил, не обратив на это никакого внимания.

— Кроме того, мне не понравился новый главный юрисконсульт Картрена.

— А что с ним не так?

— Очень большой специалист. Только не юриспруденции. — Дима посмотрел на меня.

— А знаешь в чем?

Я пожала плечами.

— Понятия не имею.

— Он делает так, чтобы нужного человека посадили. Или не посадили. Когда что выгодно.

— Значит, всё — таки юрист, — заметила я. Димка закатил глаза.

— Ты поняла, что я имел в виду. Этот парень — типа аудитора с криминальным душком.

— Ну и что тебя волнует? Он не имеет права осуществлять юридическую деятельность?

— Да нет, — покачал головой Матвеев. — Конечно, имеет. Вопрос не в этом.

— Тогда я стесняюсь спросить, в чем этот самый вопрос.

Матвеев вздохнул.

— Ты работала в Картрене.

— И ты считаешь, что Шимов решил меня посадить с помощью этого парня?

— Что — то типа того.

— Бред. Если бы Влад хотел со мной расквитаться, одной тюрьмой дело бы не кончилось.

— Откуда ты знаешь? Посадить в тебя в тюрьму — более изощренная месть, надо заметить.

— Более изощренная, чем выстрелы? — Я повернула голову и посмотрела на Матвеева. — Не строй иллюзий.

— А что, если это действительно план Шимова…

— Ну да… — хохотнула я. — Шимов у нас просто доктор Зло какое — то.

Димка тяжело вздохнул. Догадываюсь, о чём он сейчас думал: «глупая влюблённая баба» или что — нибудь в этом роде… По крайней мере, не сказал вслух.

Я сконцентрировала внимание на дороге: смотрела прямо вперед, вспоминая дорогу к дому Кирилла. Пять лет — срок не маленький.

Нет, не то, чтобы мы не общались. Кирилл помнил про праздники, дарил букеты…и почти сразу уезжал по делам. Он делал вид, что очень занят, я делала вид, что в это верю. Я видела боль в его глазах, боль и разочарование. А что он видел в моих? Этого я не знала.