— Да почему ты думаешь, что это произошло без ведома и без согласия Шимова? — вспылил Кирилл.

— А что не устраивало Шимова в Игнатьченко? Точнее так: что перестало устраивать? Ведь у них, насколько я помню, многолетнее плодотворное сотрудничество.

— Волки иногда дерутся.

— А шакалы ждут, чем закончится драка, — фыркнула я, невесть почему обидевшись на слова Кирюхи. — В любом случае, то, что в Картрене вместо Сергунина появился новый человек, наводит на мысли. Кольцов явно подчищает все дела за предыдущие годы.

— А может это просто имитация для отвода глаз.

— А может у кого-то паранойя, — усмехнулась я, хотя усмехаться мне, в общем-то, не хотелось. Потому что те мысли, которые только что высказал Кирилл, уже приходили мне в голову. Влад явно что — то задумал. Только какова игра в этот раз, я не могла даже предположить. Судя по всему, Курьянов тоже маялся, не находя чего-то определённого. От этого он ещё больше злился. Я могла понять, почему Кирилл так люто ненавидит Шимова. Но не понимала, почему сейчас, когда это, в общем-то, уже не его дело, Курьянов продолжает рыть вокруг Картрена. Судя по машине Курьянова, мой товарищ тоже живёт не только на одну зарплату милиционера. Подставить Кирилла Шимову расплюнуть… Но эти двое, хотя и ненавидят друг друга, пока оба на свободе и вроде не плохо себя здесь чувствуют.

Пока я ломала голову над этими мужскими играми, приятель доел свой кусок торта и поспешил домой.

Узнал, выходит, всё что хотел. Ну — ну. И об этом тоже следовало подумать.

Вся последующая неделя прошла относительно тихо. Я исправно ходила на работу, ужинала дома после шести и даже дважды осилила устроить себе утреннюю пробежку. Ни Курьянов, ни Шимов внимания ко мне не проявляли. Последнему я и радовалась и не радовалась одновременно. Засыпала я исключительно под музыку Андреа Бочелли, с подушкой, на которой спал Шимов, в обнимку.

Проснулась я словно от толчка. В квартире было очень темно и очень тихо. Тем не менее я сразу почувствовала чужое присутствие.

— Что за чушь, — пробормотала я, желая в первую очередь себя успокоить. Однако от этого ещё только сильнее побежали мурашки по спине. Тишина давила на уши. И ни единого шороха…почему же я так боюсь? Паранойя? — Я нервно хохотнула, зажав ладонью рот. — Должно быть, это она.

Где то на улице проехала машина. Я сглотнула и, тихонько сползя с дивана, медленно тянулась к выключателю. Совсем неожиданно моя рука наткнулась на нечто твёрдое.

Испуганно ойкнув, я отскочила на несколько шагов назад. Самое время завопить на весь дом.

— Это я, — шепнула чужая темная тень голосом Влада. — Не бойся.

— Ты придурок, — воскликнула я, даже заревев от облегчения. — Зачем так пугать?

Шимов совершенно отчётливо хмыкнул.

— У тебя очень хлипкие замки. А дверь вообще никуда не годится.

— У меня знакомые придурочные, — я огрызнулась я, всё ещё не до конца успокоившись. Влад, как мне показалось, усмехнулся и обнял меня.

— Сама дурочка. Зачем во всё это ввязывалась, — ласково пожурил он.

Я уткнулась ему в плечо.

— Зато тебя вот нашла.

— Ага, — согласился Влад. — Я же тебя чуть не убил.

— Чуть не считается, — вздохнула я. — И я это заслуживала.

— Ненормальная, — рассмеялся Влад.

— А я и не спорю, — усмехнулась я, приподнявшись на цыпочки и потянувшись всем телом к нему.

Влад собрался уходить под утро, когда уже стало светать.

— Спи, — велел он, поцеловав меня на прощание.

— Я тебя провожу.

— Не надо, не вставай. В комнате прохладно.

Он не хотел сцен прощаний, и я это поняла. И всё же, услышав тихий звук защёлкнувшейся двери, я вскочила с дивана и, натянув на себя первое попавшееся под руку — оказавшееся футболкой — подскочила к окну.

Через пару минут хлопнула подъездная дверь. Влад шёл к своей машине, припаркованной напротив входа в подъезд. Серебристая хищная машина моргнула фарами и аккуратно выехала со двора.

Я опустилась на пол, стараясь не заплакать. Влад…его устраивало приходить ко мне украткой, между делом. И ведь самое ужасное это то, что я была рада его визитам. Разве не об этом я мечтала последние пять лет. О том, чтобы всё вернуть? Пусть даже так, но лишь бы он приходил ко мне…

На следующий день я прогуляла работу. Сходила в магазин, купила коньяку и лимон.

В общем, день удался.

В часов десять утра позвонила Нина Ивановна и поинтересовалась, почему я не вышла на работу. Я призналась, что сижу дома и пью коньяк.

— Отлично, — хохотнула судья. — Ничто человеческое нам не чуждое, так ведь, Насть?

— О чём вы?

— О том, что некоторым давно надо расслабиться. Значит так, ты на неделю отпросилась за свой счёт. Я с канцелярией договорюсь.

— А? — протянула я, слегка опешив. — Сегодня же только вторник.

— Поэтому я жду тебя в следующий понедельник.

— А как же дела?

— Пускай Коломейцева немного потрудится. Ей скоро на помощника переходить — практика лишняя не помешает.

— У неё своей работы навалом.

— Она поможет тебе, ты — ей. Попозже. Наташа со своим парнем как — раз собираются подавать заявление в ЗАГС. Ну и ты знаешь Коломейцеву — после этого мы с тобой её на работе не увидим.

— Нина Ивановна…

— И без возражений. Считай приказ начальника.

Судья повесила трубку, а я так и осталась сидеть, слушая гудки. Интересный поворот событий.

Вечером, словно по заказу, явился Димка Матвеев.

— Что делаешь? — спросил он, звоня с сотового.

— Ем лимон, — ответила я.

— Хорошее занятие. Ты болеешь что ли?

— Нет, просто ем лимон, пью коньяк.

— Тогда я к тебе.

— Давай, — согласилась я.

Димка, естественно, прибыл в гости, со своей долей: двумя бутылками дорогого коньяка.

— Ого, — присвистнула я. — Они стоят больше моей месячной зарплаты.

— Это потому, что у тебя зарплата маленькая, — фыркнул Матвеев. — Я же тебе предлагал хорошую работу.

— Ты мне должность юристконсульта в «Картрене» предлагал.

— И что? — фыркнул Димка. — Ты не захотела вернуться, сейчас зато на это место какого — то мужика чужого взяли.

— И что в этом удивительного? — нахмурилась я, кивнув Димке на пустые рюмки. Выпив и закусив, мы продолжили.

— Да всё в этом Кольцове удивительно. Он же пришлый.

— И? — не понимала я. — Может, он хороший профессионал.

— Да прекрати, — отмахнулся Матвеев. — Он может быть отличным профессионалом, но ведь он не в теме.

Я фыркнула.

— Когда я пришла в «Картрен», я тоже не имела никаких связей.

— Может, в городе ты связей и не имела, но их имел Сергунин.

— Ну да, — кивнула я. — Сергунин, Шимов. Они меня и подстраховывали.

— В том то и дело, что тебя Шимов нанимал с прицелом на законопослушных европейцев.

— Если ты считаешь, что я занималась исключительно зарубежными контрактами, ты ошибаешься. Право подписи на всех документах было за мной.

— Но, согласись, большинство местных дел разруливал Сергунин.

— Но я всё — равно была в курсе.

— Да. Ты имела доступ к документам, и именно с помощью этого Кирюха мечтал засадить за решетку Шимова.

— Ну так и почему тебя не устраивает Кольцов?

— Потому что… ну не нравится. Такое ощущение, что он в «Картрене» обделывает свои какие — то темные делишки.

— Димка, — засмеялась я, — о чём ты говоришь? Никита Дмитриевич только вступил в должность…

— И сразу занялся та-акими делами, — протянул Матвеев. — А ведь за этим типом идёт нехорошая слава…

Я фыркнула.

— А тебе это откуда известно?

— А сорока на хвосте принесла, — фыркнул в ответ Димка.

— Сороку бы предупредить надо, что за болтливость в «Картрене» можно поплатиться не только местом.

— А с чего ты так защищаешь этого типа? — насупился Матвеев.