Учеба в институте позволяла в графе социальная принадлежность писать «учащийся». В новом государстве это многое объясняло и многое предоставляло.
На возраст Софьи Стефановны не обратили внимания — ей едва исполнилось сорок. В Стране Советов полагалось учиться всем: Софья Стефановна редко появлялась на лекциях, но без труда сдавала экзамены. После Сорбонны это было просто. Может быть, именно поэтому она предложила детям перейти на более интересный, с ее точки зрения, только что открывшийся энергетический факультет. Специальность инженеров-электриков увлекла молодых супругов. К тому же Софья Стефановна была давно знакома с профессором Карлом Адольфовичем Кругом, основавшим этот факультет. Они встречались на конференциях в Варшаве и Париже. Профессор бывал в ее доме и в Москве. В семейной библиотеке хранились труды Круга по теоретической электротехнике с дарственными надписями профессора. Добившись, наконец, открытия самостоятельного Московского энергетического института, Круг распорядился принять в числе первых студентов чету Молевых. Теперь до института им приходилось каждый день добираться два часа: Замоскворечье — Лефортово.
NB
1920 год. Октябрь. Армия Врангеля потерпела поражение у Каховки и отступила к Крыму.
11 ноября. Красная Армия взяла последнюю полосу Юшуньских укреплений армии Врангеля. Врангель издал приказ об эвакуации.
Три дня на 120 судов грузили воинские части, семьи офицеров и гражданское население. Ни одно государство не предоставило пристанища русскому флоту. Исключение составил самый северный порт Туниса — Бизерта. 14 февраля 1921 года головной корабль эскадры «Георгий Победоносец» бросил там якорь.
Последующие четыре года корабли стояли в бухте Каруба. Эмигранты жили на самом «Георгии Победоносце», где находились русская церковь, школа и лазарет, а также в морском корпусе и лагерях.
6 декабря. Афиша: «Народный Комиссариат Просвещения. Дворец искусств. Большой зал Консерватории (Большая Никитская). В понедельник 6-го декабря Россия в грозе и буре. Вступительное слово А. В. Луначарский. Выступят: Адалис, Андрей Белый, Валерий Брюсов, Ада Владимирова, Сергей Есенин, Рюрик Ивнев, Михаил Козырев, Иван Рукавишников, Борис Пастернак, Иван Новиков, Д. Туманный, И. Эренбург. Артисты: А. Коонен, Церетели прочтут произведения А. Блока, Вяч. Иванова, Н. Клюева и др. Начало в 8 вечера».
Деникин продержался в Симферополе меньше года и вынужден был передать командование войсками Врангелю. Единственный снимок Микеле-Михаила, который останется в семье, был сделан в лучшей «фотографической мастерской» этого города. Строгое тонкое лицо с неулыбчивым взглядом. Суконная косоворотка. Из тех, что носили русские студенты. На обороте — даты пребывания в Крыму: 5 октября 1920-го — 4 ноября 1921-го.
В семье говорили: был под Перекопом. Подробности стерлись из памяти. Бои за Перекоп развернулись в ночь с 7 на 8 ноября. Турецкий вал. Юшуньская позиция. 12-го — штурм Чонгарских позиций.
Бегство Врангеля было настолько стремительным, что о сколько-нибудь полной эвакуации говорить не приходилось. К тому же Михаил лежал с обмороженными ногами: в Крыму стояли 10-градусные морозы. С постели ему удалось встать через год. Дальше путь мог лежать только на север. Получилось — в Москву.
Но записная книжечка с золотым обрезом, в потертом сафьяновом переплете (скорее всего, захваченная из дома) выдавала интерес к тому, что происходило в Италии: прорыв фронта германцами, австро-венгерское наступление, переправа через Пьяву, на которой стоит Беллуно… А сама Беллуно? Что сталось с домом у Нового моста? И дальше — названия улиц (в Беллуно?). Дорога в Витербо. Набросок крестьянского дома среди виноградников. Неуверенный. По памяти…
Все уходило в прошлое. Физически ощутимо, как «берега за кормой парохода», — скажет впоследствии Михаил Стефанович Белютин.
NB
1921 год. Январь. В. Ф. Ходасевич. Письмо из Петрограда.
«Живем в „Доме искусств“… По разу в месяц полагается на каждого ванна — нечто мраморное, наполненное горячей водой… Я до сих пор не добился перевода своего пайка и за все время получил из „Всемирной литературы“ 17 ф[унтов] муки, 7 ф[унтов] крупы да 17 ф[унтов] мяса. Это за два месяца! У меня даже карточки хлебной нет!.. Здесь делают шоколад из подсолнечной шелухи и без сахара. Горький меня угощал им».
Весной в Москве состоялся III Конгресс Коминтерна. Рабочим языком Коминтерна был немецкий. На немецком же для делегатов была поставлена в цирке на Цветном бульваре «Мистерия буфф» Владимира Маяковского. По словам переводчицы Риты Райт, «спектакль шел в море разноцветных огней, заливавших арену то синей морской волной, то алым адским пламенем. Финальное действие развернулось в победный марш нечистых и парад всех участников спектакля под гром „Интернационала“, подхваченного всей многоязыкой аудиторией».
Август. Записи Андрея Белого о кончине А. А. Блока. Петроград.
«В 6 ½ часов состоялась панихида по Блоку… народу было не больше, чем вчера; несколько десятков человек: почти никого из литераторов… Павел Елисеевич Щеголев сказал мне: „Ведь вот можно было думать, что Блок жил в палатах; из скромной комнатки выселяли его; сколько ему приходилось бегать по исполкомам!“
Еще штрих: Щеголев вспоминал, что в эпоху германской революции Блок был полон еще воодушевления; еще в 1920 году (весной) он верил только в „революцию духа“, говоря, что только она смоет мещанство, съевшее революцию; она и будет революцией собственно; а с лета 1920 года он уже угрюмо вообще замолчал; и слово „революция“ не произносил».
20 октября. Ф. И. Шаляпин — дочери. Рига.
«…Мои русские компатриоты, убежавшие из родной страны в самое тяжелое для народа время, как озорные верблюды, брызжут грязными выделениями слизистых оболочек носа куда и как попало. Жалко мне этих бедных, убогих эмигрантиков. Никогда еще так ярко они не показывали мне свое ничтожество, и я думаю, Россия совершенно ничего не потеряла с уходом из нее этих чучел с большими животами и маленькими головками!»
Ноябрь. Максим Горький по настоянию Ленина уехал в Италию для поправки здоровья.
3 апреля на пленуме ЦК ВКП(б) была учреждена должность генерального секретаря партии. По рекомендации Льва Каменева на этот пост назначили И. Сталина.
Часть третья
С вождем