На нашу ферму напали два вида птиц: дрозды и синицы. Дрозды пугливы, а синицы не пугливы и даже нахальны, они летают семьями. Наше счастье, что эти птицы по своим природным привычкам, прежде чем съесть найденную пищу, призывно чирикают: «пинь-пинь, пинь-пинь», сзывая своих сородичей. Мы это скоро поняли. И как только услышим призывное чириканье, сразу бежим туда их прогонять. Если бы не эта особенность, то, конечно, наша ферма была бы съедена, самое большее, в одну неделю.

Главный налет птицы учиняют на рассвете, когда сон особенно приятен и так не хочется вставать. Мы заводим будильник на четыре часа утра и быстро все вскакиваем при его звонке. Отсыпаемся днем.

Температура днем была +23°, а ночью +11°, Ночью же пошел дождь — холодный, неприятный.

У нас есть идея по борьбе с птицами. Чтобы осуществить ее, наш руководитель поехал в Киров.

9 июля

Приехавший в четыре часа утра Яков Дмитриевич разбудил дежурного. Ох, и денек же сегодня выдался! Даже нельзя понять, взошло или нет солнце. Все небо заволокли свинцовые тучи. Ветер, совсем слабый — так и знай, не скоро солнце выглянет. Проснувшиеся ребята ругают погоду. Но ругай не ругай, а за работу приниматься надо. Из города привезли сети. Едва их начали разматывать, как пошел дождь. Мелкий, словно из сита, он ужасно мешал работать. Трава, кусты, деревья, сети, жерди и мы сами стали мокрыми. Сети были рыболовными, то есть примерно метра два в ширину и около 20—25 метров в длину. Ясно, что в таком виде они нам не годятся. Их надо сшить, чтобы получить одно полотно квадратной формы. Как сшить? Ведь у нас не было ни большой иглы, ни толстых ниток… Наши размышления прервал голос Якова Дмитриевича. «Вот что, Володя, — обратился он к Кондратьеву, — иди и нарежь ивовых лоз, а мы тем временем наладим устои для поперечных шестов».

Когда устои были поставлены и Кондратьев принес ношу ивовых лоз, наш руководитель рассказал нам свой план сшивания сетей. Мы брали ивовый прут и продевали его через 1—2 ячейки то одной, то другой сети во всю длину прута. Когда прут кончался, мы брали другой и делали то же самое. Сколько времени продолжалась эта работа, сказать трудно. В конце концов сети были сшиты. Оставалось еще натянуть их на шесты, расположенные над березами. И все? Вот то-то и оно, что не все. Мало закрыть березы сеткой, надо под эту сеть посадить гусениц, да еще такое количество.

Вечером, когда все работы были закончены, Яков Дмитриевич снова уехал в город.

10 июля

Сегодня пришел из города Юра Черемисинов с новостями, свежими газетами, книгами. Он привел с собой собаку Находку. Жить стало веселее и спокойнее — ночью Находка сторожила наш лагерь.

Весь день ушел на пересадку гусениц под сетку. Теперь пернатым любителям шелкопрядов нечего делать на нашем участке.

11 июля

Оказалось, что синицы все-таки налетают стайками, видимо по старой памяти, и кружатся над сеткой. Но сетка защищает наших гусениц. Так и приходится им улетать ни с чем и искать новую добычу. Мы весело посмеиваемся над одураченными синицами.

Казалось бы, теперь мы могли отдыхать, ведь птиц пугать уже не надо. Но оказалось, до отдыха далеко. Днем услыхали, что кто-то пробивается сквозь чащу. Треск стоит ужасный. Видим: из чащи высовывается коровья голова. Корова смотрит то на сетку, то на нас широко раскрытыми от удивления глазами. А рога у нее длинные-предлинные и изогнутые, как турецкий кинжал. Мы так и обмерли: не ровен час, подцепит она всю нашу сеть. Схватив кто хворостину, кто палку, мы бросились на корову. Устрашившись нашего воинственного вида, она промычала и кинулась обратно — только ветки затрещали. Этот случай заставил нас установить дежурство для наблюдения за проходящим стадом.

Гася принес из дома телефон из «Конструктора» и установил связь со всеми нашими постройками и наблюдательным пунктом на сосне. Была заменена Володина система шпагатных подергиваний, условных сигналов, звонков и стука в ведро или котелок на более совершенную.

Нашли яму с чистой холодной водой, построили «душ» оригинальной конструкции: вода в нем разбрызгивается веником, подвешенным на веревку.

12 июля

Гусеницы очень быстро растут и развиваются, переходят в четвертый возраст, бока их начинают уже поблескивать. Мы пробуем «провести» гусениц, подсовывая им вместо березовых листочков ивовые. Некоторые охотно принимают новый корм. Позднее думаем испытать еще усвояемость гусеницами листочков осины.

Была Володина мама. Она привела козу, так как получила путевку в дом отдыха и завтра уезжала. Теперь мы живем с молоком. Обрастаем хозяйством.

13 июля

Убили змею! Ходили в лес за дровами для костра и там обнаружили змеиное гнездо, а недалеко от него и змею. Свернувшись в клубок, она грелась на солнышке. Довольно крупный экземпляр: около метра в длину и очень толстая и тяжелая.

Появился новый вредитель у наших шелкопрядов — осы. Гусеница отбивается от осы, но безуспешно. Несколько посещений осы — и гусеница слабеет, падает на землю. Там ее ночью находят ежи, землеройки, мыши, жабы и съедают.

Мы сказали об этом нашему руководителю. Он предложил купить в аптеке мухоморных листков, положить их в тарелки, залить водой и прибавить немного меда. Так как поблизости нет пасек, это безопасно.

Яков Дмитриевич сказал: «Наше счастье — здесь нет муравьев, они могли бы перетаскать всех; гусениц к себе в муравейник».

18—23 июля

Стоит довольно холодная погода. Дует северный ветер. Проснувшись однажды утром, мы со страхом отметили, что термометр показывает +3°. Но что нам этот холод, когда наши гусеницы уже днем принялись за еду! Они не обнаруживали никаких признаков перенесенного холода.

26 июля

Замечаем, что гусеницы, находящиеся в пятом возрасте, начинают нетерпеливо ползать по веткам березы, хотя корма на них вполне достаточно. Это очень хороший признак! Он свидетельствует о том, что гусеницы уже начинают искать места для завивки коконов.

В одну из холодных ночей пробовали было жечь костры, чтобы не замерзли гусеницы, но, подумав, решили этого не делать: ведь мы хотим выработать у гусениц способность переносить холод.

Сегодня видели зайца: сидел на задних лапках и удивленно посматривал на нас. Когда мы стали приближаться к нему, он внезапно исчез, словно сквозь землю провалился.

28 июля

Дни проходят. Мы уже так освоились, что кажется, словно живем здесь давно-давно. Время узнаем по солнечным часам, а в пасмурные дни — по поезду. Расписание его нам известно до минуты. «Семь часов утра» — знаем мы, когда поезд движется в Слободской. «Половина восьмого!» — говорим мы вечером, когда поезд движется в Киров.

1 августа

Сегодня радостный день!

Мы осматривали деревья в надежде обнаружить гусениц, не замеченных нами при пересадке. Такие случаи у нас уже были при предыдущих обходах. И сегодня с этих берез мы сняли 5 гусениц. Гусеницы были крупные — в пятом возрасте (последнем перед завивкой кокона). Но сегодня мы сняли также и то, чего никак не ожидали!

Мы нашли кокон!

Да, да, самый настоящий кокон! Он был еще очень мягкий, розовато-коричневого оттенка.

Ура! Ура! Мы ликуем. Хочется петь и смеяться. Ведь это же торжество нашего дела! Гусеницы шелкопряда можно выращивать в природе под открытым небом в нашей области!

Скорей бы приезжал наш руководитель — разделить с нами радость.

Конечно, один-единственный кокон, завитый под открытым небом, не есть еще веское доказательство нашей победы. Подтвердить наши доказательства и предположения о развитии шелкопряда в природе может лишь массовая завивка коконов, но все-таки какая радость!