Сотрудник Гохрана  товарищ  Гершензон Макс Абрамович, ювелир в третьем поколении  перебирал   мешки,  привезенные  из Петербурга  из  бывших  царских  хранилищ.  Работа  была  кропотливая  и непростая. Необходимо было оприходовать каждую вещь, сделать ее полное описание  и оценку. Ювелира трудно  было чем-то удивить, на  своем  веку  он повидал немало  драгоценностей и различной мишуры. К рубинам и изумрудам Макс Абрамович относился  как  сырью для своей  деятельности, никакого  восторга  от  игры  света на  гранях многочисленных  бриллиантов он не испытывал, а  считал их просто  товаром, продав которые  можно обеспечить неплохое существование  себе  и своим близким. Однако хорошую  работу от плохой Гершензон отличал мгновенно  и умел  оценить труд другого ювелира.

Одной  из  последних в очередном  мешке оказалось  половина колье старинной французской работы. Кто-то  довольно небрежно разорвал колье, при этом,  вероятно сотворивший сию пакость  человек ничего не понимал в украшениях, а просто  забрал большую его часть себе. Такое варварство  раздосадовало ювелира  и он,  взяв  драгоценности,  подошел с ними  к маленькому  окну со  стальной решеткой.  Солнце   едва  проникало  в эту  комнату, но  его вполне хватило, что бы камни  заиграли всеми своими  гранями.

Макс Абрамович  написал  в книге,  что колье очень дорогое,  все  камни подлинные,

золото самой высокой пробы, однако,  продать его как полное ювелирное изделие не представляется  возможным, так как  неизвестный злоумышленник  разделил его надвое и надобно учинить сыск  недостающей части.

На  следующий день  ювелир на работу не вышел, не было его  и на другой день.

Когда  прочитавшие запись   сотрудники Гохрана и следователи  пришли к Гершензону домой, то с удивлением обнаружили  только остывший труп ювелира. Никаких следов  насильственной смерти обнаружено не было.

   Молодая советская  республика остро нуждалась  в импортных товарах доставляемых  морскими  судами. А  по сему было принято  решение  строить железную дорогу от Севастополя в центр России,  дорога должна была  пройти  через маленькое богом забытое  селение со странным названием Ола́мрта́-Аблам.

  Демобилизованные  парни  с комсомольским  задором и упоением  рыли землю  для  железнодорожной  насыпи , как  назло им попался  старый  пересохший колодец. Иван Ефремов  путеец из Питерских сказал:-«Если его  очистить, то можно  обеспечить  стройку хорошей  колодезной, а может быть даже и артезианской водой.»

  Слово  «Артезианская»  было не  знакомое, но пить  хотелось очень,  да и возможность  испить неизвестной  воды   удваивал  силы. Из колодца   потянулись  ведра с песком и глиной, воды  все  не было, вдруг  в  одном  из ведер что-то блеснуло и на землю шлепнулась какая-то буржуйская  цацка. Всем гуртом  было принято  незамедлительно  решение. Камни  разделить  по братски, своим  бабам и шмарам   в подарок. Они эти  побрекушки  дюже любят, а работу продолжить, вода  нужна всем. Через час другой, песок  стал  мокрым, а затем  появилась и вода,  чистая  холодная, артезианская или нет, но  очень вкусная и совсем не соленая.

Наутро  большинство из  бригады, работающей у колодца  на работу не вышла, к вечеру скончался  путеец Ефремов. Прибывший доктор было дело  стал грешить на  воду, однако ее  пили все, а рвало и мутило только людей Ивана. Вместе  с врачом  прибыл и чекист Понтилеев. Что ж тут гадать, саботажники, они ведь кругом, вот и подсыпали  яду в воду. Однако после детального расспроса  болезных, изнывая  от  крымской  жары, чекист  и сам не заметил, как  выпил ковшик другой  студеной колодезной водицы. И ничего, даже расстройства желудка не подхватил. И  врач  водицы  испил  и он не помер, ну тут дело понятное, врачи они завсегда воду  спиртом дезинфицируют. Понтилеев  в очередной раз  расспрашивал, что да как происходило у колодца. Молодых ребят  тошнило, кто-то еле  держался на ногах, а кто-то ничего  уже почти оклемался. Тут-то и проболтались они про камушки и  оправу золотую. Понтилеев, все  найденное незамедлительно конфисковал, как полагается, составил опись,  рассматривая   игру граней  уже  вечером  у костра. Он был несказанно рад тому, что  может  под предлогом  доставки ценного груза  отбыть  в областной  центр и покинуть это жуткое место.

В Симферополе, чекист  как полагается  все сдал,  получил благодарность и продовольственный  паек и два дня отпуску. Больше  его  никто  в городе  не видел. Лишь спустя неделю,  какой-то селянин  привез труп  чекиста в кожанке. Похоронили  немедля,  в городе начинал свирепствовать тиф.

         В середине 20-х годов годах Гохран издал четыре выпуска иллюстрированного каталога «Алмазный фонд СССР». С целью привлечения покупателей издание было переведено на английский, французский и немецкий языки и распространялось в Европе.

Спешно готовились к продаже  различные  буржуйские  бирюльки  и цацки, чуждые пролетариям и трудовому  крестьянству. Но  вот  колье  французской работы  печальная  участь  быть  проданным  миновала, вторая половина его так и не была найдена. А, за  имеющуюся часть много денег  не выручишь, да и среди работников  этой секретной организации упорно ходила  молва,  что  приносит оно несчастье тем, кто с ним работает. Поэтому  упрятали они сей  предмет, от греха подальше  в  ящик  под  названием  «Некомплект», поставили  сургучную печать на мешочке  и  оставили  лежать до  лучших времен.

    Участвуя в подготовке  Ялтинской конференции, и подолгу службы  перебирая ящики  с различной  трофейной документацией, старший сотрудник  «Смерша» майор  Иван  Рыбкин  наткнулся  на  закрытый металлический ящик  со странной надписью «Ahnenerbe».

Как  не мучился Рыбкин, но сам  открыть  хитрый замок  немецкого ящика  не смог.

Не смогли открыть его и призванные  на помощь, товарищи по отделу. Решили  прибегнуть к помощи штрафников. Послали за спецом, аж в Одессу. Прибывший оттуда медвежатник  по кличке «Сиплый»,  долго возился  с  ящиком, наконец,  замок был открыт.  Наряду с ворохом  бумаг о «Происхождение человечества», в которых утверждалось, что у истоков человечества стоят две проторасы: «нордическая», являющаяся духовной расой с Севера, и пришельцы с южного континента Гондвана, охваченные низменными инстинктами, раса Юга, были  и материальные  ценности, кольца, серьги и браслеты, в том  числе и  поломанное  колье с шикарными драгоценными  камнями.

Иван согласно  инструкции, весь ящик  после  тщательной переписи  отправил  спецбортом  в Москву, с предписанием  передать ценности в Гохран, а  бумаги после детального изучения отправить в  архив, либо  сжечь за ненадобностью. Через месяц  пришла  в  Крым депеша, незамедлительно наградить майора Ивана Рыбкина за отличие в выполнении  задания особой государственной важности и присвоить ему звание подполковник. Только  вот  награждать уже было некого. Помер  товарищ Рыбкин  от неизвестной болезни в лазарете поселка Ола́мрта́-Аблам, куда выехал  сразу после отправки документов. А вот медвежатник и вор

 « Сиплый»  своей смертью  не умер, а был убит по возвращению в Одессу, в пьяной драке, которые, частенько возникали в штрафных батальонах и ротах, не смотря на суровую дисциплину.

   Пролетели еще  шесть десятилетий, распался великий и могучий  Советский Союз, наступили « лихие девяностые».

"В Московском городском суде состоялось очередное заседание по громкому делу о вывозе в США 5 тонн золотых монет царской чеканки, большого количества серебра, алмазов, изумрудов и других драгоценных камней на сумму около 200 млн. долларов. Суд проходил в обстановке полной закрытости, так как  публичное слушание могло разгласить одну из самых сокровенных государственных тайн новейшей российской истории - как и с какой целью высшие чиновники вывозили за границу золото и драгоценности.

Алмазная сделка состоялась семь лет назад между американской фирмой "Голден АДА", учредителями которой стали бывшие граждане России, и  Комитетом Российской Федерации по драгоценным металлам и драгоценным камням (бывшим Гохраном).