должен был сам чистить свое  платье и обувь, довольствоваться очень скромным

столом  и  нести все  тяжести  службы  корабельного  юнги.  Плаванье  Георга

продолжалось непрерывно 14 лет. Он  был  шесть раз в  Индии,  четыре  раза в

Канаде, два раза  в  Центральной Африке и два раза в Австралии. Принц Георг,

таким образом, прежде  всего, был моряком - моряком  по впечатлению, моряком

по  профессии.  Его  побывал во многих странах мира, он  заразился коллекционированием марок. Альбомы с марками занимали  ценные полки его кабинета, а особо ценные  хранились в специальном ящике – сейфе.

Неожиданно для всех , монарх занемог, целый сонм медиков не мог поставить  диагноз, между тем королю становилось все хуже и хуже.

Джорж Олдман вместе с медсестрой Элеонорой, после соответствующих проверок были допущены в личные покои в Виндзорском дворце. Еще далеко не старый человек,  сидел в кресле и рассматривал на свет марку,  конверт  от нее лежал рядом на столе.

Джону хватило доли секунды, что бы  понять причину болезни государя. Уникальная  марка с изображением Левиафана, точно такая же как и шесть ее сестер, лежащих сейчас за иконой Георгия Победоносца в далеком  Санкт Петербурге.

-«Ваше высочество  уберите  немедленно  эту марку»-  воскликнул врач.

-«Это почему же, возмутился король, я ею еще не на любовался»-  удивительно редкий экземпляр,

- Олдман хотел  тут же рассказать  историю и этой марки и своей семьи, но вдруг осёкся,

показаться сейчас смешным перед самим государем, было выше его сил.

И он, потупившись, произнес:

-Мы  с сестрой  пришли сделать укол. Пожалуйста, позвольте нам исполнить свой долг.

Георг быстро положил марку в конверт и  спрятал  его не в сейф, а  просто  положил в  альбом  с остальными марками.

Это мой шанс  подумал врач и  взял у медсестры  шприц  с лекарством.

Целый  вечер  потратил Джон, что бы по памяти  нарисовать  эскиз проклятой марки.

Еще  деть ушел на то, что бы найти в Лондоне гравера, согласившегося без лишних расспросов по эскизу изготовить марку.

Теперь оставалось самое - трудное,  проникнуть в заветный кабинет и подменить  подлинник на копию.

Джон строил планы, ему казалось, что его затея обречена  на  полный провал. Не было в государстве  более охраняемой комнаты, чем кабинет короля. Но и выхода у врача  не было. Никто  не поверит ему в сказку,  про заколдованную марку, на дворе уже 20-й просвещенный век. Люди уже летают по воздуху на аэропланах, катаются на авто и разговаривают в трубку телефона.

Как же быть, как быть постоянно  крутилась, одно и тоже, если  марка не исчезнет, Георг умрет,  не  помогут лекарства против магии самой легендарной Медеи. Все, что мы ему колем только поддерживает его организм, но выздороветь окончательно государь не сможет.

Если долго обдумывать, какой-то проект, то решение рано или поздно созреет.

Олдман был в числе других врачей королевской клиники  приглашен на торжественное собрание, посвященное очередному выпуску молодых медиков.  Народу  собралось много, король, сидя  приветствовал  гостей, а Джон  выбрал момент и с замирающим  сердцем отправился в знакомый кабинет. Зрительная память у него была отменная, да и везло ему в этот день неимоверно. Если бы марка  была помещена в сейф, Джону  его  не  удалось бы открыть никогда. Но  король, больше марку не рассматривал и она лежала, в том же альбоме, в который ее положили в прошлый раз. не помня себя от страха, врач  совершил подмену и быстро покинул кабинет.

Сознание того, что он сделал, окрыляло его, сославшись на неотложные дела, Олдман покинул собрание и поймав кэб быстро уехал из Виндзорского замка.

В нем  проснулся дух естествоиспытателя, он вдруг решил проверить  действие зловещего куска бумаги на самом себе. Поздним вечером он  завел дневник наблюдений и приложил марку себе ко лбу. В самом крайнем случае, Медея  найдет какое-нибудь контр заклинание, подумал он и потерял сознание.

На следующий день монарх почувствовал себя значительно лучше, а уже через неделю, от его  хвори не осталось и следа. В связи с чем, было  выпущен высочайший манифест о награждении особо отличившихся медиков, в числе которых одним из первых была указана фамилия Олдман. Однако врач, не мог  в полной мере  радоваться  такому событию. Он сам  пребывал в королевской больнице и его коллеги мучились над диагнозом больного. тайком от них, Джон вел свой дневник и сам пытался подобрать себе  нужное лекарство, получалось плохо.

Глава  28.

В  кабинет Медеи  вошел посыльный.

-«Там, это  за воротами, кокой-то старик в рванине к вам  проситься, так я хочу, его того в шею.»

Марго  склонилась над бумагами.

«Какой еще старик, не знаю я никаких стариков, мои давно уже умерли, а может быть это  Меркурий так  переоделся, так он вроде бы  сюда запросто проникал, минуя охрану. Ладно, зови, старость уважать надобно»- сказала она.

В  кабинет действительно вошел очень старый и совсем седой человек, он смотрел на нее,  усталыми серыми глазами и  они непроизвольно наполнялись  слезами.

- córka to wróciłem ( дочь, я вернулся)

- moja córko, to ja, twój ojciec (моя дочь, это я твой отец)

В голове у Медеи вспомнились давно забытые польские слова, она смотрела на одетого в трепьё человека, мотала головой и не знала, что делать.

to ja jestem papież twoja córka (это я папа твоя дочь)

прошептала она и бросилась к старику.

Слезы полились у обоих.

Услышав шум  в кабинет заглянул управляющий.

-«Медея Казимировна»- у вас все в порядке.

- «Одежду самую лучшую, много, немедленно на этого человека и еды  из ресторана, немедленно, да еще баню, снять всю  самую лучшую на весь день, и еще всем  премию, месячную, всем, слышишь меня всем. Ко мне отец вернулся.»

Казимир  гладил по  волосам  внучку, которая  сразу  прильнула к деду и рассказывал, рассказывал, рассказывал. Казалось, не будет конца и краю его рассказам,  Медея  слушала, молча, она понимала, как важно высказаться  ее отцу.

За радостными хлопотами прошла неделя. Вместо старой квартиры был снят новый просторный дом, Аннушка дневала и ночевала в комнате деда. По просьбе Казимира, должен был вот-вот прибыть автомотор фирмы Руссо-Балт.

На Сахалине, он научился водить авто, ходить старику было трудно, а от извозчика он отказывался категорически.

А еще через месяц,  дед и внучка  укатили в Варшаву, Медею не отпустили с ними дела. Казимир же рвался в родную Польшу всеми фибрами своей души. Женщина  дала им  в  помощники, одного из своих приказчиков  расторопного малого Михаила, которому велела денег не жалеть,  все причуды старика удовлетворять незамедлительно, никаким  его чудачествам не препятствовать.

Глава  29.

Олдману становилось все хуже и хуже, не помогали ни лекарства, ни специальные  препараты, которые изготовляли по его рецептам. Он позвал медсестру Элеонору и когда девушка пришла, кивком указал ей на стул.

- «Мне самому уже трудно писать, сказал врач, поэтому пожалуйста не удивляйтесь тому, что я буду вам диктовать и  самое главное сохраните все в тайте. А сейчас  принесите  пепельницу и спички.»

- Доктор, вы же не курите, удивленно сказала девушка.

- «Делайте, то  что я говорю, да еще вот, что захватите с собой перчатки.»

Удивленное  медсестра принесла все, что просил Джон.

- А теперь наденьте, пожалуйста, перчатки  и  сожгите  тот клочок бумаги, что  лежит у меня в тетради.