Эллисон и Чейз были на полпути, спускаясь по улице, когда мужчина выстрелил. Эллисон немедленно обернулась, но Чейз поймал ее одной рукой, сказал что-то, что могла слышать только она, а затем потянул вниз по улице.

Эмма вздрогнула, инстинктивно закрыв глаза. Эрик, однако, не пошевелился.

Пуля не попала в него; она вгрызлась в бедную траву и вырвала из нее клок. Старик и Эрик смотрели друг на друга в тишине, которая длилась достаточно долго, чтобы Чейз и Эллисон повернули за угол. А затем началось.

– Эрик, – сказал, наконец, старик.

– Нет.

– Ты не понимаешь, что это за девчонка.

– Я знаю, гораздо лучше, чем вы, какая Эмма.

– Ты сошел с ума?

– Не больше чем обычно, нет.

– Лонгленд был не так опасен, как эта девочка – ты зовешь ее Эмма?

– Будет.

– У нее нет подготовки.

Старик выглядел так, будто был болен. Он поднял оружие и направил его на Эрика.

– У нее нет подготовки, но она сожгла некроманта заживо? И ты стоишь там и говоришь мне не стрелять? Эрик, что с тобой происходит, черт возьми?

Эмма была благодарна, что не видела лицо Эрика. Зловоние обугленной плоти все еще чувствовалось в ветерке, который веял на улице.

Маргарет откашлялась и вышла вперед.

Глаза мужчины расширились. Когда они снова сузились, его лицо утратило выражение сердитого неудовольствия, но холодная ярость, пришедшая на смену, была еще хуже. Он выстрелил бы в Эрика, поняла Эмма. Он выстрелил бы в Эрика, чтобы убить ее.

Она хотела бы быть достаточно храброй, чтобы выйти из тени Эрика и спокойно выстоять, позволив застрелить себя, потому что, если он все равно собирался застрелить ее, то это, по крайней мере, сохранило бы жизнь Эрика; она не сомневалась, что он может применить оружие – она видела, как он снес полголовы человеку.

Она хотела бы быть достаточно храброй, но не смогла. Максимум, на который она решилась, это выглянуть из-за Эрика, оставаясь в безопасности.

– Эрнест, – сказала Маргарет таким тоном, по сравнению с которым все предыдущие ее команды были доброжелательными и мягкими. – Если ты выстрелишь в Эрика или Эмму, я найду способ, чтобы преследовать тебя вечно.

Челюсть мужчины отвисла, и его лицо потеряло выражение смертельной, непримиримой ярости, которая заставляла его казаться таким ужасающим.

– Маргарет? – Но теперь ярость сменилась подозрительностью.

– Я признаю, что не была бы настолько решительна, если бы ты решил выстрелить в Чейза, потому что у мальчика нет никаких манер и это пошло бы ему на пользу. – Маргарет скрестила руки.

Мужчина – Эрнест – смотрел мимо Эрика и Эммы. Он больше не выглядел подозрительным, но был еще очень далек от доброжелательности.

– Отпусти ее, – сказал он холодно.

Эмма наморщилась.

– Я не знаю как, – сказала она ему. – Я даже не знаю, как держу ее.

Она отчасти делает то, что хочет.

Эрик, в свою очередь, сказал:

– Ты знаешь Маргарет?

– Он знает, дорогой, – ответила Маргарет. – Мы были довольно близки, когда я была жива, хотя я признаю, что это было несколько чревато.

– Маргарет. .

– Но не обошлось и без наград. Эрнест, – сказала она, разводя руки и позволяя им упасть по сторонам – Маргарет не казалась женщиной, которая могла умолять, – Эмма действительно держит нас. Эмма, дорогая, будь добра и позови других. О, я вижу Джорджес и Кэтрин уже здесь. Дайте Эмили руку.

Челюсть Эрнеста отвисла еще немного – как у старика хватившего удар – когда Эмма повиновалась Маргарет. Это было правдой, что Джорджес и Кэтрин уже пришли.

– Эмма? – Спросил Джорджес, Кэтрин стояла немного позади него и позволила ему сделать всю грязную работу, как обычно.

– Сейчас не лучшее время, Джорджес, – сказала она ему строго.

Джорджес продемонстрировал избирательную глухоту настойчивых детей всего мира.

– Можем мы поиграть с Майклом сейчас?

– Майкла даже нет здесь. Джорджес, и даже если бы и был, он до сих пор нянька.

– Он здесь.

– Нет, его ... о. – Она увидела их всех, идущих по Роуэн-авеню, и, не смотря на то, что только Эрик отделял ее от опасного оружия, она улыбнулась. – Ну, – сказала она, тщательно подбирая слова, – нам нужно подождать, пока Эрнест не решит, что он не будет стрелять в меня. Или в Эрика.

– Эндрю будет сердит, – сказал Джорджес уверенно. – Я уверен, что он сожжет и его тоже.

– Мы не хотим, чтобы Эндрю сжег кого-нибудь еще, – сказала Эмма Джорджесу вполне серьезно. – Но, в первую очередь, мы должны помочь Эндрю и его маме выйти из дома. После того, как они спустятся, ты сможешь поиграть с Майклом.

– И я? – Спросила Кэтрин.

– Ты тоже.

Эрнест уставился на мертвых в полнейшей растерянности.

– Ты видишь, Эрнест, – сказала Маргарет, немного потеплевшим голосом. – Эмма не некромант.

– Но она убила...

Маргарет покачала головой.

– Нет. Она была проводником, не более, и она была проводником из-

за собственного невежества.

– Я не понимаю.

– Маргарет. . пожалуйста. – Эмма никогда бы не возложила ответственность за убийство на четырехлетнего мальчика. – Я могла остановить его. Я не сделала этого.

– Дорогая, – раздраженно, от того, что была прервана, сказала она, – ты даже не знаешь, что это было.

– Я знаю, что это была сила. Я знаю, что она прошла через меня. Я могла задержать ее в себе. – Она остановилась, а затем подняла обе руки, таким образом, что Маргарет могла видеть ее раскрытые ладони; она не обладала свирепым достоинством Маргарет, не думала, что нуждалась в нем. – Ему четыре. Некромант угрожал пистолетом его младшему братику. Он видел это и был расстроен.

– У вас есть четырехлетний некромант? – Почти закричал старик. Он смотрел на Эрика.

Эрик покачал головой.

– Нет, – сказал он, и его плечи расслабились, как показалось Эмме, – четырехлетний уже мертв.

Чейз сказал всем остановиться примерно в тридцати ярдах. Эми, конечно, его полностью проигнорировала. И когда Эми пошла, остальные последовали за ней, идя по пятам по ее следу, как запуганные младшие братья. Или как Кэтрин и Джорджес.

Эрнест остановился, все еще направляя пистолет.

– Мальчик погибший в огне здесь?

Эрик кивнул.

– Она связала его?

– Не совсем.

– Эрнест, если ты не собираешься стрелять, то убери оружие. Ты напугаешь остальных детей. – Маргарет посмотрела не на Джорджеса и Кэтрин, а на остальных друзей Эммы.

Эрнест, в свою очередь посмотрел на три трупа в траве.

Маргарет скривилась.

– Да, в этом твой пунктик. Они принесут лестницы, Эмма?

– У Скипа одна из них. Он откусит себе голову, если потерял другую, – добавила она. – Давайте спустим Марию. Если, – добавила она вежливо, – вы подождете со стрельбой, пока мы будем вызволять кое-

кого из горящего дома.

Поскольку здание явно не горело, а мир стремительно переворачивался с ног на голову, мужчина медленно убрал пистолет в кобуру. Что, учитывая температуру дула, показалось Эмме либо храбростью, либо глупостью.

Все же, не хорошо думать, что человек глуп.

Пока Чейз держал лестницу, Эрик поднялся наверх и помог Марии спуститься. Она все еще крепко сжимала Эндрю, а он в ответ крепко цеплялся за нее, и ей пришлось спускаться вниз, пользуясь только одной рукой и ногами, что было неудобно.

Эрик, однако, не жаловался.

– Все закончилось? – Спросила Мария Эмму, когда, наконец, ступила на твердую землю.

Эрнест смотрел на Эндрю.

– Все, в основном, закончилось, – тихо сказала ей Эмма. – Я сожалею о... о...

Эндрю посмотрел на Эмму.

– Она собиралась причинить моему брату боль, – сказал он, делая ударение на двух последних словах. Плюс немного беспокойства.

– Да, это так, – сказала ему Эмма. – Ты сохранил своему брату жизнь.

– Она улыбнулась ему. – Эндрю...

Мария покачала головой и крепко прижала его к себе.

Однако, Эрнест сказал:

– Я могу видеть мальчика.

Эллисон кивнула.