Тут к Мамедову протиснулся потный, пахнущий валидолом мужчинка, держащий в трясущихся руках кипу бумаг. Он испытующе посмотрел в глаза Мамедова и, словно найдя в них то, что и хотел найти, нервно, срываясь на визг, сагитировал:

– Поставьте подпись! Хватит беззакония, мы положим этому конец!

– Чему? – не понял Богдан.

– Разрушению основ государства! – провизжал нервный мужчинка.

– А что тут, в натуре, произошло? – Мамедов догадался, что наглотавшийся валидола агитатор точно в курсе происшествия.

– Вы не знаете? – удивился потный собиратель подписей так, что даже растерялся. – Да как же? Вот полюбуйтесь. – Он скосил глаза в сторону телебашни. – Разрушили основу государства! Поливают общественность дерьмом!

– Кто разрушил?

– Президент и правительство! – твёрдо заявил агитатор, пламенея щеками и взглядом. – При пособничестве продемократической журналистки Вознесенской! Демона, скрывавшегося под личиной ангела!

– Как-как? – уточнил Мамедов, чувствуя, что на непорочность его возлюбленной покушаются нагло и дерзко.

– Они и ангела изобразили специально! На компьютере! – раззадорился агитатор. – Чтобы народным массам мозги запудрить!

– А Вознесенская? – уточнил Богдан, внутренне напрягаясь.

– Телевизионная проститутка! – не задумываясь, выпалил тот. – Или, проще говоря…

Но договорить он не успел: Мамедов сбил беднягу с ног выверенным ударом в челюсть. Агитатор подлетел вверх и, отпружинив от спин толкущихся демонстрантов, рухнул на асфальт. Мамедов со злостью принялся пинать ногами оскорбившего его мечту мужичонку, за чем и был замечен милиционерами. Трое служителей закона впрыгнули из-за ограждения в толпу, накинулись на Богдана и скрутили, как бешеного пса. Получив от ментов успокоительного в виде точечных ударов по почкам, Мамедов был закинут в «козлик», который покатил его, всё ещё мысленно добивающего беднягу-агитатора, в отделение.

Пресса

Вернувшись в отделение, Загробулько кипел от злости, вспоминая гендиректора злополучного треста. Кипение его поддерживала непрекращающаяся московская жара.

Он сел за рабочий стол, выпил ананасового сока, оставшегося после утопической пьянки, приведшей к последствиям, объяснить которые Вифа Агнесович никак не решался. Сок скис, оставив во рту сладковатую горечь, которую Загробулько поспешно запил водой из графина. Сев за стол, он бросил перед собой папку, изъятую у Берга, посмотрел на неё брезгливо и икнул. К горлу подкатил изжогой ананасовый аромат, Вифлеему стало тошно, и он поморщился, отчего-то вспомнив мерзкую рожу сослуживца, превратившегося в свинью.

– Эх, столица, столица… что ж с тобой творится? – пропел майор уныло. Он понимал, что нужно как-то раскручивать Берга, выводить подлеца на чистую воду, но без улетевшего в Тибет Василькова чувствовал себя Вифа Агнесович как без рук.

«А может, и правда суета бренна? – подумал он, вспомнив слова старшего лейтенанта, оставленные перед исчезновением в стране древних тайн дежурному Ключихину. – Какого лешего он там забыл, в этом Тибете? Его тут такая карьера ждала!» – думал Загробулько, поглаживая вспотевший трёхлитровый череп. Он вдруг понял, что попросту скучает по вечно счастливому подчинённому, как по собственному сыну. И хотя детей у Загробулько не было, чувства к старлею он испытывал именно отеческие. Подсознательно Загробулько мечтал, чтобы Володя Васильков был его родным, выстраданно взращённым отпрыском, подающим большие надежды на милицейском поприще.

Загробулько открыл папку, изъятую у трестоуправителя, полистал техническую документацию, из которой понял мало чего, позвонил в информационный отдел и вежливо попросил выяснить, как давно ведут свою деятельность фирмы «Бьюти Стоун» и «Stels-77», а в ответ получил наглое заявление, что никто за него делать его собственную работу не намерен.

– Да вы что там! – заорал Загробулько. – Вы что, совсем оборзели?… – Но на том конце трубку бросили, и Загробулько вхолостую употребил такое пятиступенчатое многословие, в котором выразилась вся обида и отчаяние от встречи и с Бергом, и с Дедом Морозом из детства, и тоска по практикантке Верочке, и много чего ещё. Майор в бессилии гневно обрушил трубку на рычаги.

Сейчас он выглядел, как попарившийся в бане лимон – такой же потный и кислый. Вифа Агнесович вышел из кабинета и направился в кабинет Варлама Каюмова. Старший следователь сидел в своём кабинете и грустно рассматривал газету.

– Что пишут? – поинтересовался майор, присаживаясь напротив коллеги.

– Ерунду всякую пишут, – не отрываясь от чтива, мрачно ответил Варлам.

– Ну?.. И что же?..

– Ты знаешь, сколько теперь газеты стоят? Смекнули, гады, что остались одни на ниве информатизации общественности, вот и стригут бабло. Каждые два часа новый выпуск.

– Да ну? – удивился Загробулько. – А Интернет?

Каюмов оторвал от газеты усталый взгляд и поглядел на майора тоскливо.

– Интернет вместе с телевидением приказал долго жить! Одни газеты остались. Вот свежайший номер, только из типографии. Сто двадцать рублей, между прочим! – прочувствованно, как герой любовной киноэпопеи, потерявший любимую, пожаловался следователь.

– И чего там пишут?

– Да бред собачий! Пишут, что звёзд эстрады охватил массовый психоз, и они вместо песен несут со сцены чёрт знает что. Кто благим матом орёт, кто сказки детские читает, кто гавкает, кто крякает… Они там, – Каюмов злобно кивнул куда-то в пространство, – думают, что народ совсем одурел. Пишут ахинею, и за это ещё плати им! Сто двадцать рублей!..

– Ну-ка, дай посмотрю. – Вифлеем потянулся за печатным изданием. Следователь неохотно отцепился от газеты, передав её во власть маленьких пальчиков майора.

Загробулько полистал прессу. Выполнена массовая литература была небрежно, наспех. Полосы кривились, наезжая друг на друга, фотографии были некачественные. Она больше была похожа на школьную стенгазету, произведённую на свет командой инициативных двоечников и выпущенную в тираж недоделанной, сразу же после того, как остыл творческий пыл. Заголовки статей, казалось, сочиняли не литературные работники, а компания шизофреников-мракобесов.

Была тут и заметка про башню. Относительно жуткой катастрофы, расследование которой не продвигалось ни на дюйм, газетные акулы пера имели версию свою. Некто журналист Винзичук убеждал читателя, что происшествие с останкинским чудом света – происки враждебной человечеству цивилизации подземных монстров, обитающих в глубинных фекальных водах земли. Воды эти, существующие якобы с палеозойского периода, таят в себе невероятной серьёзности опасность. По версии журналиста, вместе с фекалиями на поверхность ежечасно выбрасываются личинки подземных тварей, которые в скором времени должны вызреть, вылупив на свет мерзких мутантов.

– В то время, когда страна находится в глубочайшем кризисе и практически в состоянии войны с неизвестным человечеству видом живых существ… – утверждал журналист. – …Правительство и спецслужбы отмалчиваются и перекладывают вину на мифических террористов. – Яростный правдоруб доказывал: – Я сам лично выезжал на место трагедии и видел личинки подземных тварей, из которых вот-вот вылупятся чудовища!

Рядом была приведена фотография урода, похожего на облучённого радиацией крокодила. Одной лапой монстр держал окровавленный топор, а другой отрубленную человеческую голову в очках-велосипедах. Внешность мутанта, как гласила подпись под фотографией, была получена на основе анализа антропоморфного строения эмбриона, якобы выловленного в фекальной жиже.

Загробулько перевернул страницу и наткнулся на статью, повествующую о научном эксперименте над этиловым спиртом, имевшим место в секретной лаборатории одного научного института (какого – не уточнялось). Оказывается, утверждала статья, спирт, используемый российскими производителями алкоголя, включает в себя молекулы, основной составляющей которых является модифицированная ДНК свиньи. И потому при потреблении человеком спиртного продукта в его генетическом коде происходит замена, ведущая к трансформации всего организма. Однако, утверждал корреспондент, прячущийся за инициалами М. Ж., ДНК, обнаруженная учёными, имеет внеземное происхождение, потому как аналогичных ей генетических структур на планете не существует. И тут М. Ж. предлагал своё объяснение этому феномену, которое заключалось в том, что за Землёй давно наблюдает высокоразвитая цивилизация свиноподобных пришельцев, и это не что иное, как диверсия перед вторжением. Далее шли сноски на показания очевидцев, которые контактировали со свиноподобными завоевателями, похищались ими неоднократно и были подвергнуты операционному вмешательству с целью внедрения в мозг невидимых земной техникой микрочипов.