— Что еще… Не томи… — аж подскочил с места кавторанг.
— Я… видел его раньше. Точно видел. Надо лишь вспомнить где… Халат… Точно… Халат с толку сбил. Он в должен быть в форме. Елки зеленые. Это старший лейтенант- пограничник.
— Ты ничего не путаешь? Откуда здесь взяться офицеру пограничнику?
— Дык, это… Старлей не из нашего отряда. С арташатского. Сюда за продуктами для пострадавших из Армении приезжал. Зил-131-й, за рулем прапорщик был. В декабре это было. Я их в военном городке видел обоих.
— Тээкс. Только этого нам не хватало. Разворачивайся, возвращаемся в часть.
— Товарищ капитан. Это еще не все. Сдается мне, что этот старлей идеально под описание чайханщика попдходит. Только звание не совпадает.
— Якорь в корму твоему баркасу. Чего раньше молчал-то? Нет чайханщика больше, умер позавчера. От сердечного приступа. Переволновался наверное.
Пришлось спешно возвращаться в часть, но судя по мрачному настроению кавторанга толку от такой оперативности никакого. Могу поспорить, что с документами и командировочными у летехи все было в порядке. И машина, скорее всего, настоящая, и прапорщик тоже. В пограничной зоне, да через территорию ответственности нескольких погранотрядов проехать в наше неспокойное время весьма непросто.
Только старлей явно не из Арташата. Скорее волкодав из спецназа, или еще хуже. Но тогда сразу возникают вопросы: «Кто мог попросить о такой услуге, так чтобы командир части не смог отказать? Нафига весь этот цирк? Какова причина появления здесь „спецназера-ликвидатора“?»
Ответы напрашиваются не самые приятные. Командира отряда могли попросить о такой услуге только с самого верха. Уровень председателя КГБ республики или из окружения первого секретаря республики Армении, иначе на такую авантюру он ни за что не подписался бы. Почему Армении — очевидно, Арташат — это их территория. Из Баку или Москвы не стали бы такими географическими извращениями заниматься, хотя не исключаю что и они тут свои щупальца распустили.
Прикинув сроки и дату появления «старлея» можно смело предположить, что явился он по мою душу. Точнее — за «старцем Исмаилом». Меня же решил убрать, как опасного свидетеля. Встреча на базаре, конечно случайная, но до этого мы виделись с ним всего один раз, и это не повод взрывать меня среди бела дня. Видимо кавторанга он тоже опознал. Но и этого тоже недостаточно для смертоубийства посреди города. Должно быть еще что-то! И отсюда плавно переходим к чайханщику. Вот отсюда и надо танцевать.
Смерть от инфаркта при современном развитии фармакологии — это так банально и удобно. В нашем времени этим уже никого не удивишь. Смазал кнопку в лифте ваточкой, клиент нажал пипку один раз и через пару часов выносите труп из квартиры. Причем если вскрытие провести позже чем через сутки, то никаких следов не найти. Да и в первые часы надо точно знать что искать, иначе толку не будет.
В конце восьмидесятых годов такие яды уже не являются редкостью, но широкой публике о них ничего не известно, подозреваю, что и судмедэкспертам тоже. Так что отправить несчастного двойного агента к праотцам — нет ничего сложного. Но видимо, его еще и хорошенько порасспросили перед смертью. Так что мое описание у «чистильщика» наверняка было, может даже он вспомнил нашу встречу в военном городке. Тогда все сходится. И решение убрать опасного свидетеля выглядит абсолютно логичным. Решительный парнишка. Мгновенно все оценил, продумал неплохой план и тут же хладнокровно осуществил свой замысел. Единственное, что не учел — мою неадекватную реакцию на выпавшую под ноги гранату. Ну да этого никто в здравом уме здесь предсказать не смог бы.
Думаю, что товарищ Громов мою кривую версию тоже в душе принимать не хочет, но другого объяснения никак найти не может. Поэтому и кривится, слушает сказки про дедушку — ибо без мифического спасителя я никак не мог уцелеть.
Глава 4
Газета «Азадлыг Далышстана» 1 февраля 1989 года.
«Когда сбываются мечты»
«Вновь нашу редакцию посетил уважаемый аксакал, мудрый провидец и просто интересный собеседник — дедушка Исмаил.
Конечно же, мы не могли не задать ему вопросы, коих накопилось великое множество. Только за последнюю неделю в редакцию пришло более ста писем, адресованных старцу.
— Здравствуйте, муаллим Исмаил. После нашей встречи случилось много разного и удивительного. В кинотеатрах города с небывалым ажиотажем прошла премьера фильма „Интердевочка“, о которой вы предупреждали в прошлый раз. Наши читатели глубоко возмущены содержанием кинокартины, но еще больше их поразило ваше предсказание, что судьба фильма и страны имеют много общего. Так ли это?
— Судьба нигде и никем не написана. Но ее можно программировать. Создатели фильма хотят именно такой судьбы для страны, и это очень мощное внушение, или заклятие, говоря по простому. Есть порча на человека, есть порча на весь народ целиком.
— Неужели какой-то фильм может повлиять на целую страну?
— „Какой-то фильм“ посмотрят десятки миллионов. Сотни тысяч девушек уже никогда не будут прежними, не станут верными женами и добрыми хозяйками. Миллионы мужчин изменят отношение к женщинам. Яд кобры в тысячи раз менее опасен.
— Вы рассказываете страшные вещи. Неужели все так плохо?
— Все еще хуже, чем кажется. Шутка. Человек в душе всегда тянется к светлому, надо лишь жить в гармонии с миром. И тогда все будет хорошо. Помните, как Ходжу Насреддина спросили: что на свете для человека хуже всего. Кто говорил — болезни, кто говорил — смерть, кто говорил — бедность… Много всякого было сказано. Спросили у Насреддина:
— А ты, Молла, что думаешь?
— Плохо, когда не сбывается то, чего хочешь, — ответил он. — Но куда хуже, когда сбывается то, чего не хочешь, — подумав, добавил он.
— Вам никто не говорил, что вы похожи на Насреддина?
— Часто говорят. Люди любят сказки.
— Еще один вопрос, который волнует наших читателей. Вы намекнули, что деньгами что-то произойдет в скором времени.
— Новые деньги будут. Красивые, разноцветные. Но еще не скоро, не переживайте. Скажу, когда срок придет. Все будет хорошо. Этот год для благословенного Ленинорана будет особенно удачен.
— И в чем будет выражаться эта удача, уважаемый Ходжа, извиняюсь, Исмаил-ага? Неужели любой житель города сможет выиграть в лотерею автомобиль „Волга“?
На это замечание старец Исмаил лишь улыбнулся:
— Автомобильная промышленность СССР не успеет быстро выполнить ваше желание. Чудеса случаются, но мы живем в реальном мире. Нельзя сильно нарушать равновесие, последствия будут не теми, которые ждешь. Если у каждого жителя появится свой автомобиль, то по улице не проедешь, весь город будет стоять в пробках. Заправки не рассчитаны на такое безумство, где бензин брать будете? А запчасти и ремонт? Бойтесь своих желаний — они могут исполниться.
— Так не интересно. Вместо чуда — какие-то расчеты, экономика и бухгалтерия.
— Будет вам чудо. Три белых „Волги“ бесплатно достанутся трем жителям города. Не пройдет и полгода. Сами решите, кому именно. Всем остальным удвоение сбережений будет. Хоть и не в деньгах счастье.
— Ого! Щедрый прогноз. Уважаемый муаллим Исмаил-ага, позвольте узнать, вы серьезно думаете, что бесплатные автомобиль отдадут какому-нибудь чабану или грузчику? А не секретарю райкома?
— Фома неверующий. Не угодишь тебе. Приедет уважаемый всеми человек и честно рассудит, кому достанется автомобиль.
— И кто же этот авторитетный уважаемый человек?
— Гейдар Алиев приедет. Так тебя устроит? Хотя лучше бы дороги новые попросил бы. Эх, молодежь».
Конец интерлюдии.
Подъехал к штабу части к девяти утра, но товарищ Громов почему-то не появился вовремя. От нечего делать, я пустился в стратегические размышления о судьбе Закавказских республик. Очень мне не понравился предыдущий вывод о необходимости отделения этих феодальных анклавов от СССР.