Вильзер с большим энтузиазмом развивал идеи Карла Пенки, упоминавшегося нами выше. В своей книге «Прародина ариев» последний пришел к оригинальным умозаключениям на базе нового синтетического метода, при котором выводы одной группы наук обязательно перепроверяются методами другой. При таком подходе многие факты возникают перед нами в совершенно ином свете. «Египет много раз был населен белой расой в доисторическое время, затем при нашествии ливийцев и морских народов. Тот факт, что эти люди принадлежали к северной расе, то есть были арийцами, доказывается тем, что относящиеся ко времени каменного периода мегалиты были найдены также и в Египте. Легко доказать общность происхождения дольменов, рассеянных по Европе, Азии и Африке из северной родины, откуда вышла арийская раса. Из примера Египта явствует, что антропология должна составить основу политической и культурной истории. Возникают чрезвычайно интересные вопросы, ответ на которые с этой точки зрения науки не так уже труден: не в мозгу ли белокурых и голубоглазых жрецов возникла идея о постройке пирамид? Очевидно, что пирамиды отождествляют собой лишь дальнейшее развитие мегалитов».

Вильзер вполне владел методами антропометрии, поэтому, чтобы перепроверить культурологические утверждения Пенки, он прибег к простому и радикальному способу: исследовал сохранившийся череп мумии египетского фараона Рамзеса Великого. Каково же было его изумление, когда на долихоцефальном черепе древнего владыки он обнаружил остатки светлой шевелюры, что и позволило Вильзеру причислить фараона к «последним отпрыскам северной расы» в этом регионе.

Главный же теоретический вывод Людвига Вильзера в его фундаментальной работе сводился к тому, что не на юге и не на востоке, но именно на севере Европы нужно искать прародину белокурой расы, представители которой везде и всегда выступали в качестве «врожденных носителей мировой цивилизации».

Глубокий след не только в истории развития расовой теории, но и в формировании общественно-политических идей рубежа XIX и XX веков сыграла деятельность английского аристократа Хаустона Стюарта Чемберлена (1855–1827), натурализовавшегося в Германии и известного ныне именно как немецкий расовый философ. Его двухтомное сочинение «Основы XIX столетия», вышедшее в 1899 году, стало вехой в развитии теории и вызвало оживленные дискуссии.

В своей работе автор подверг достаточно скрупулезному анализу историю мировой цивилизации с точки зрения вклада в нее определенных расовых типов. «Все выдающиеся люди, выступившие начиная с шестого столетия в качестве истинных творцов судьбы человеческой, а именно: как основатели государств, созидатели новой мысли и оригинального искусства, — были германского происхождения. Создания арабов отличаются своей кратковременностью; монголы только разрушают, но не создают ничего; гениальные итальянцы средних веков были все выходцами или Севера, пропитанного ломбардской, готской и французской кровью, или германо-эллинского юга; в Испании созидающий элемент представляли собой вестготы. Пробуждение германцев для их всемирно-исторического значения как основателей совсем новой цивилизации и совсем новой культуры образует фундамент европейской истории».

Массовое движение Реформации он также охарактеризовал как «возмущение германской души против ее негерманского истязания».

В контексте нашего повествования необходимо отметить следующий факт. Многие ангажированные политологи вот уже сто лет клеймят имя Хаустона Стюарта Чемберлена, записывая его в предтечи «германского фашизма», а также представляя его как одного из основных идеологов милитаризма.

Всем его гневным критикам мы, прежде всего, рекомендовали бы обратиться к первоисточнику за прояснением вопроса. По собственному признанию Чемберлена, термин «германцы» для обозначения данного биотипа он позаимствовал у древнеримского историка Тацита, писавшего, что они прежде всего блюли чистоту крови и никогда не смешивались с другими народами. Однако при этом немецкий расолог откровенно признавался: «Никогда не существовало народов, которые сами называли бы себя германцами».

Чемберлен ссылается на слова Тацита, который описывал германцев как людей, имеющих «голубые глаза, светлые волосы и высокие фигуры», но при этом добросовестно подчеркивает, что под это описание подпадают еще две большие расово-этнические группы: «кельты» и «славяне». Древние славяне времен начала миграции были ярко выраженными долихоцефалами высокого роста. Кроме того, Чемберлен ссылался на крупнейшего авторитета физической антропологии Рудольфа Вирхова и на его обширные исследования цвета волос и цвета глаз, на основании чего пришел к выводу, что славяне происходят из самого центра региона, из которого распространились все представители данного расового типа.

Его не удовлетворил термин Линнея «homo europaeus», который Чемберлен считал крайне абстрактным и уже отходящим в область истории. Не воспользовался он в своей классификации рас и определениями «индоевропейцы» и «арийцы» в силу их неопределенности. Таким образом, он остановился на названии «германцы», за неимением лучшего, но честно признавая всю относительность и неточность данного расового определения.

В конце своей книги, давая прогноз на будущее, Хаустон Стюарт Чемберлен провидчески писал, что мир в Европе во благо всей белой расы может быть достигнут только на базе кельто-германо-славянского союза. Поэтому все обвинения, выдвигаемые в адрес немецкого философа, мы считаем просто нелепыми и основанными на полном незнании источников.

В целом рубеж XIX и ХХ веков был изумительным временем титанов политической философии. Книги по расовой теории выходили тиражами от одной до трех тысяч экземпляров, но и этого оказывалось достаточно, чтобы предельно возбудить читающую публику новыми взрывоопасными идеями и круто изменить общественное мнение. На основе работ Отто Аммона были созданы дифференциальные методики отбора новобранцев в немецкую армию. Многочисленные публикации Людвига Вильзера и Людвига Вольтмана предопределили впоследствии деградацию всей западноевропейской социал-демократии и сделали невозможным появление коммунистических режимов в развитых европейских странах. Что касается основного труда Хаустона Стюарта Чемберлена, то сам Кайзер Вильгельм II рукоплескал ему и неоднократно впоследствии советовался с ученым в вопросах выработки внешней политики Германии.

Едва началась русско-японская война, как Вильгельм II направил Николаю II письмо, в котором называл своего брата — русского царя — «повелителем Востока», а себя «повелителем Запада», подчеркивая, что всеми силами будет содействовать России в усмирении поднимающейся «желтой опасности». Немецкий монарх ясно видел расовые основы этого конфликта и дал понять русскому монарху, что открыто встает на сторону расово близкого народа. Этот факт, как никакой другой, дает понять всю лживость и беспочвенность нечистоплотных либеральных политологов, утверждающих, что Чемберлен и ему подобные расовые теоретики санкционировали немецкую агрессию на Восток. Напротив, и сам Чемберлен и многие его коллеги написали множество теоретических работ, в которых обвиняли Англию в развязывании Первой мировой войны, ставшей по сути первой гражданской братоубийственной бойней народов белой расы. Ведь именно Англия во время русско-японской войны встала на сторону азиатской империи, открыто помогая ей финансово и технически. При этом нужно помнить, что сам Чемберлен был потомственным английским аристократом, и его открытую и последовательную германофилию нужно рассматривать не как измену родине, а как бескомпромиссность и чистоту позиции подлинного расового философа, в сознании которого ценности всей расы в целом выше ценностей отдельно взятого народа, ибо народы смертны, а раса вечна.

Не все вышеперечисленные авторы были профессиональными антропологами, однако движимые своей расовой интуицией, на рубеже XIX и XX веков сумели изменить всю общественно-политическую ситуацию в цивилизованном мире, вследствие чего даже те ученые, что считали себя «чистыми академическими антропологами», вынуждены были на страницах своих трудов позволить откровенные философские рассуждения о подлинном порядке вещей в органическом мире вообще и в человечестве, в частности.