Нордическому человеку не нужно подчеркивать дистанцию даже в отношениях с подчиненными. Все формы восточного деспотизма, византизма ему чужды.

Нордическая душа в полном своем развитии самодостаточна и ни в чем другом не нуждается. Нордический человек смело глядит в глаза своей судьбе и приветствует ее, какой бы она ни была».

В свою очередь видный расолог Пауль Шульце-Наумбург (1864–1949) в работе с характерным названием «Нордическая красота» (1937) проанализировал антропоэстетические каноны тела представителей этой расы, и на их основе сформулировал общие эстетические установки, побуждающие ее представителей к творчеству. А видный общественно-политический деятель Германии той поры Рихард Вольтер Даррэ (1895–1953) написал остроумное сочинение «Свинья как критерий у нордических народов и семитов» (1933), в котором подверг всестороннему анализу гастрономические пристрастия данной расы, с особым учетом таких важных компонентов, как животные белки и злаки. Из чего сделал правомерный вывод: «Прародина нордической расы — лесная зона Северной Европы с умеренным климатом». Помимо строго научного анализа биохимических процессов жизнедеятельности, свои выводы он подтвердил также многочисленными экскурсами в область истории и фольклора.

Выдающийся антрополог, этнолог и биолог Отто Рехе (1879–1966) в книге «Раса и прародина индогерманцев» (1936) подтвердил этот вывод на основе синтетического обобщения данных нескольких смежных дисциплин с особым упором на новые исследования в области физиологии и на собственное учение о расовом распределении групп крови. Натурфилософские взгляды Отто Рехе сводились к обобщению следующего характера: «То, что мы называем „мировой историей“, — это в сущности, не что иное, как история индогерманцев и их достижений, мощная, возвышающая и одновременно трагическая песнь о нордической расе и ее идеализме: песнь, которая рассказывает нам о том, как сила расы делает то, что кажется невозможным и простирает свою руку до звезд, и как сила быстро иссякает, когда забывается „закон расы“, когда нордический человек перестает сохранять чистоту своей крови и сильно смешивается с менее одаренными в культурном отношении расами».

Франц Шаттенфро, занимаясь изучением вопроса с точки зрения рефлексологии и истории законодательства, в своем фундаментальном сочинении «Воля и раса» (1943) пришел к такому выводу: «В данном доктором Гюнтером образцовом описании различных европейских рас, из которых важнейшими являются нордическая, динарская, западная и восточная, почти все народы Европы оказываются смешанными, но самой ценной в них является кровь нордической расы. Величайшие гении всех времен, не только в Европе, но и за ее пределами, были либо нордической крови, либо с сильной нордической примесью. Нордической крови были обессмертившие себя своими творениями в области религии, философии и математики древние индусы, которые еще до нашей эры все больше смешивались с темнокожими расами; древние греки, упадок которых был также связан с истощением их нордических слоев, а также древние персы и мидийцы, господствующие слои аморитов и филистимлян, скифы и, конечно, римляне… Истощение нордической крови в этих народах (в результате смешения, войн и внутренних конфликтов) влекло за собой их полный упадок. Чисто нордической расы были также праславяне. Вместе с кельтами и германцами по Европе прокатились последние волны нордической крови. Им Европа обязана своей высокой культурой. Чем меньше примесь нордической крови в разных народах, тем менее значительное место они занимают в мире».

Обратите внимание, уважаемый читатель, что издание этой книги было инициировано высшим идеологическим руководством Третьего рейха, когда позади уже были Сталинград и битва на Курской дуге, и положение на фронтах никак не располагало к сантиментам в адрес славян. Однако ни о какой показной славянофобии, якобы имевшей место в немецкой политической пропаганде, не было и речи. Все это более поздние измышления творцов коммунистического и либерального мифов. Третий рейх боролся не со славянством, а с угрозой большевизма основам европейской цивилизации. Кстати, до сих пор не опубликовано ни одного официального немецкого документа той поры, в котором славян называли бы «расой недочеловеков», о чем так любят вещать истые борцы с антифашизмом. «Недочеловеками» в сугубо антропологическом смысле этого слова в ведомстве Гиммлера называли большевистских комиссаров, вроде Льва Мехлиса и открытых расистов типа Ильи Эренбурга, подстрекательски кричавшего из-за спин русских солдат: «Убей немца!»

Весьма важен вклад в развитие философских основ расовой теории и всемирно известного физика, профессора Филиппа Ленарда (1862–1947), лауреата Нобелевской премии. В своей книге «Великие естествоиспытатели» (1929) он проанализировал расовое происхождение десятков величайших ученых с античных времен до первой половины ХХ века, открытия которых изменили ход мировой истории и заложили сам тип европейской цивилизации в его современном значении. Вывод, основанный на изучении портретных характеристик, а также психологии поведения, не открыл уже ничего нового: натурфилософские основания современной технической цивилизации созданы людьми с безусловным преобладанием нордической крови.

Основную суть книги Ф. Ленард выразил следующей фразой: «В настоящей науке, так же как и в остальном, для человека все обусловлено его расой и кровью». Кроме того, он часто цитировал Хаустона Стюарта Чемберлена, который в свою очередь указывал: «Совершенство ума, способность к анализу, равно как и страсть, сопутствующая его тяге к самообразованию, — все это в высшей степени показательные характеристики нашей нордической расы».

Нордический ученый характеризовался Ленардом как ученый, способный получать радость как от самого процесса исследования, так и от его экспериментального повторения, служащего выявлению истины. Он отмечал также, что только нордический ученый способен «наслаждаться борьбой с объектом исследования, как и от его экспериментального повторения, служащего выявлению истины». Он отмечал также, что только нордический ученый способен «наслаждаться борьбой с объектом исследования, как и мистерией охоты». Поэтому для нордического ученого наука — это и диалог с природой, и соревнование с действительностью одновременно. В то время, как ненордический ученый в процессе изучения довольствуется лишь постановкой задачи и результатом, а морально-этическое, волевое вторжение в суть бытия у него выпадает.

Интернациональная наука эксплуатирует объект исследований, расовая же стремится придать ему смысл и полезность в контексте существования расы. Бездушный прагматизм, равно как и догматизм, противоречат целям и задачам расовой науки, ибо ее принципы зиждятся на всем необъятном генетическом потенциале познавательной способности предков. Это то, что называется простым русским определением «природная смекалка» и означает, что человек, одаренный ею в процессе познания, способен многократно усиливать личную интуицию генетическим опытом предков, а этот синтез дает эффект трамплина в броске за овладение непознанным.

Именно Филипп Ленард и многие другие ученые Германии первой величины возглавили в 1936 году движение «арийских физиков», направленное на борьбу с тенденциями культурного пессимизма и с «теорией относительности» Эйнштейна — ярким выражением антирасовой науки.

Недаром шведский расолог Гастон Бакман утверждал в той же связи: «Если мерить цивилизацию не абсолютным количеством творческих личностей, а относительным, то чистокровные народы Севера опередят народы всех других стран Европы».

Светило в области физики и также лауреат Нобелевской премии профессор Иоганнес Штарк (1874–1951) опубликовал множество работ по теоретическим основам науки, в том числе и фундаментальную монографию «Национал-социализм и наука» (1934), в которой выдвинул тезис, что только для представителей нордической расы отношение к научному факту имеет самостоятельную психологическую ценность, а не является средством для своекорыстных материалистических спекуляций, как для представителей южных рас, испытывающих неподдельный восторг от бесконечного сидения на шумном и грязном базаре. Психологический тип академического ученого, постигающего красоты и таинства бытия в тиши кабинета, уставленного бюстами предшественников и многочисленными фолиантами, имманентен архетипу представителя именно нордической расы. «Пафос дистанции», как говорил великий Ницше, отождествляется в его понимании не только в общении с людьми, но и с самой природой. И именно из этого пафоса дистанции рождается подлинное уважение к миру, совершенно чуждое азиатских ухищрений и приспособления к окружающей обстановке. Нордический человек творит не ради, а вопреки. Именно расовый инстинкт подсказывает ему, что наивысшее удовольствие состоит в умственной и волевой борьбе с головоломками природы. Не за никчемный металл, но за истину нужно отдать всего себя без остатка. Не за мишуру рукоплесканий и не за дорогой наряд триумфатора творит нордический человек, но за осознание своей внутренней правоты, силы и первенства. Не люди, но Боги — его подлинные соперники. В своем сочинении Иоганнес Штарк указывал: «Способность к наблюдениям и уважение к фактам при полном забвении собственного „я“ — самая характерная черта научной деятельности людей нордического типа. Они испытывают радость и удовлетворение от обретения научных знаний, потому что именно это их интересует. Только под давлением они решаются предать свои открытия гласности, а их пропаганда и коммерческое использование кажутся им деградацией научной работы».