Таким образом, ФБР приняло на себя дальнейшее расследование причин катастрофы ДС-6-В.

Для начала были мобилизованы две тысячи национальных гвардейцев, чтобы оцепить место падения самолета площадью около двух квадратных километров. Солдаты стали прочесывать эту территорию, подбирая все, что находилось на земле и могло иметь отношение к упавшему самолету: металлические обломки, остатки багажа, части исковерканных трупов...

Каждая находка снабжалась табличкой, а место ее обнаружения после тщательных замеров фиксировалось на карте района бедствия. Все обломки самолета были доставлены в Денвер и закреплены на специально изготовленной деревянной модели ДС-6-В в натуральную величину. Целыми днями инженеры-самолетостроители пытались собрать из тысяч обломков корпус взорвавшейся машины. Останки жертв катастрофы тоже подвергли «реконструкции». Девятерых удалось опознать довольно быстро с помощью родственников и по личным вещам. У остальных тридцати пяти трупов были сняты отпечатки пальцев и проверены по огромной дактилоскопической картотеке ФБР.

Через четыре дня в Денвере удалось почти полностью собрать фюзеляж самолета из подобранных обломков... за исключением одного-единственного фрагмента! Не могли найти той части корпуса, которая подходила бы к рваному отверстию в правом борту — там, где располагалось багажное отделение.

Специалисты ФБР провели в лаборатории испытания металлов, взрывчатых веществ, спектрально-аналитические исследования и установили, что металл в этом месте был деформирован с гораздо большей силой, чем в других частях самолета. В результате анализа мельчайших металлических осколков фюзеляжа на их внутренней стороне был обнаружен светло-серый пороховой налет, который мог образоваться только от воздействия взрывчатого вещества. Кроме того, нашли медный уголок от чемодана, глубоко впрессованный в поверхность контейнера из нержавеющей стали. Никакой удар при падении не смог бы так глубоко вогнать один металл в другой.

Все эти улики указывали на то, что причиной катастрофы самолета был взрыв в багажном отделении. Но поскольку в этой части машины не было ни топливных баков, ни бензопровода, трагедия, судя по всему, произошла или из-за случайного взрыва какого-то опасного груза, или в результате диверсии.

Капитан Рой Мур, который в официальном сообщении был представлен как руководитель следственной группы ФБР, 7 ноября 1955 года, через шесть дней после трагического происшествия, заявил в прессе, что причиной катастрофы является диверсионный акт. Он пообещал американцам в скором времени завершить расследование этого гнусного преступления и намекнул, что федеральная полиция уже вышла на след и будет действовать без промедления.

Содержание и тон этого заявления не оставляли сомнений в том, что преступление имеет политический характер... Все американские газеты в специальных выпусках опубликовали сообщение о предполагаемой подоплеке катастрофы и распространили по всей стране сведения, которые по сути дела являлись еще строго секретной информацией ФБР.

ФБР тем временем развернуло широкомасштабную операцию по розыску и аресту террористов и их вдохновителей. С предельной тщательностью несколько сотен агентов до мельчайших подробностей изучали жизнь пассажиров разбившегося самолета, его экипажа, работников наземных служб и всех отправителей грузов, которые перевозились этим рейсом. Без разбора производились обыски, конфискации, аресты...

Поиски диверсантов велись по всей стране. Во многих местах задерживали людей с прокоммунистическими взглядами, если они имели хоть какое-то отношение к разбившемуся самолету. Их допрашивали, им угрожали, иногда избивали... Поиски убийцы сорока четырех человек, летевших из Денвера в Портленд, вылились в одну из крупнейших политических акций в истории Америки. Но необходимых признаний не было...

Поэтому неудивительно, что объектом пристального внимания стали также родственники той безобидной пожилой дамы, которая первый раз в жизни села в самолет, чтобы помочь дочери на Аляске в уходе за ее первенцем. Эта дочь, жившая в «ледяной пустыне», и сын от первого брака, Джек Грэхэм, были ее единственными родственниками. Дочь сразу вычеркнули из списков подозреваемых, так как у нее не было никакой возможности подложить в самолет бомбу. Сыном занялись всерьез, и прежде всего потому, что у него была судимость за подделку документов и попытку мошенничества.

Когда сотрудники ФБР стали тщательно изучать прошлое Джека Грэхэма, то узнали о нескольких случаях манипуляций со страховками, не принесших, однако, желаемых результатов. Он, например, застраховал на большую сумму старый грузовик, который давно пора было сдать на металлолом, и однажды ночью оставил его на неогороженном железнодорожном переезде. По всей видимости, Грэхэм хотел «нагреть» страховую компанию на кругленькую сумму. Полиция в тот раз не смогла доказать наличие у него преступного замысла, и поэтому до судебного разбирательства дело не дошло. Через несколько месяцев в маленькой автомастерской Грэхэма, которую ему подарила мать, чтобы обеспечить его жизнь, взорвалась газовая плита. При этом, по его утверждению, сгорела шкатулка с пятью тысячами долларов. Когда страховая компания поставила условием выплаты страховки тщательное расследование несчастного случая, Грэхэм неожиданно отказался от своих претензий по страховым контрактам.

С каждой страницей дела Джека Грэхэма перед агентами ФБР все отчетливее вырисовывался портрет уже далеко зашедшего по кривой дорожке молодого человека, который никогда не хотел честно трудиться₍и получал свои доходы, если только это не были деньги сердобольной матери, из довольно темных источников. Контрабанда алкогольных напитков, торговля наркотиками и махинации с тотализатором — это еще достаточно безобидные делишки Грэхэма. Когда ему однажды удалось устроиться на одну фабрику учетчиком, он при первой же возможности украл чековую книжку у владельца фабрики, подделал подпись и снял со счета в банке четыре тысячи двести долларов. За две тысячи он купил подержанный спортивный автомобиль, а остальное прокутил, устроив себе веселую жизнь. Когда у него в кармане не осталось ни цента, он сдался полиции. Ему дали два года тюрьмы, но отсидел он лишь два месяца, так как мать возместила ущерб и тюрьму заменили условным сроком. С тех пор Грэхэм больше не попадался в поле зрения полиции; выглядело все так, будто он взялся за ум. Он женился и устроился работать мойщиком машин в большом гараже.

20 января 1956 года Джека Грэхэма с молодой женой впервые вызвали в местное управление Федерального бюро расследований. Сотрудник сделал это ради «галочки» — ему нужно было закончить проверку всех причастных к делу лиц, и не хватало только протокола с допросом Грэхэмов.

Первым давал показания Джек Грэхэм. В ходе беседы сотрудник ФБР передал ему сумочку погибшей матери, которая была обнаружена среди обломков самолета почти неповрежденной. Чтобы Грэхэм мог подтвердить, какие предметы и документы были ему вручены, сотрудник открыл сумочку и выложил ее содержимое на письменный стол. На пол упал сложенный листок бумаги. Фэбээровец поднял его и развернул — это была квитанция за доплату, которую миссис Кинг получила перед полетом в багажном отделении. Скорее для порядка, чем подозревая что-то, сотрудник спросил:

— Что ж такое тяжелое взяла с собой ваша мать, раз ей пришлось доплачивать?

— Понятия не имею, чего она там напихала, — ответил Грэхэм. — Мать сама укладывала чемодан. Я только знаю, что она собиралась взять с собой несколько патронов для охотничьего ружья... хотела там поохотиться. И еще подарок для моей сестры.

Сотрудник удовлетворился этим объяснением, дал Грэхэму подписать протокол и отправил его из кабинета. Затем он вызвал жену Грэхэма Глорию.

Миссис Грэхэм подтвердила слова мужа о том, что Дэйзи Кинг взяла с собой охотничьи патроны и подарок для дочери. Только в одном их показания не совпадали. Глория Грэхэм сказала, будто Джек собственноручно упаковывал пакет с патронами в подвале дома. Сотрудник ФБР удивленно посмотрел на нее;