— Забирайся на кровать, — сказал он. — И разденься для меня.

Она заметно вздрогнула, но кивнула. Ему нравилась ее покорность. Джонатану не терпелось покрыть ее тело поцелуями, но с этим пока нужно повременить.

Пока она придвигалась к кровати, он повернулся к комоду, доставая 2 шелковых галстука. Он всегда носил их с собой на случай неожиданных переговоров или важных деловых ужинов, и сейчас они идеально подходили к его задумке. Он связал концы вместе, делая из них одну, длинную, приятную на ощупь веревку, после чего повернулся обратно к кровати и Вайолет.

Она сидела на краю кровати и уже успела избавиться от свободной блузки, бросив ее на пол, и уже потянулась к майке. И она уже сняла леггинсы, и осталась в одном крошечном кружевном комплекте, который больше открывал, чем поддерживал ее формы. Она надела это чтобы соблазнить его? Его грудь распирало от радости, что женщина, которую он желал, о которой так долго мечтал, сама пришла к нему.

Ему не хотелось ее разочаровать.

Подойдя к постели, он помахал галстуками перед лицом Вайолет. — Ты уверена, что хочешь это сделать? Я не расстроюсь, если ты вдруг передумала.

Она посмотрела на галстуки, облизала губы и перевела взгляд обратно на него. — Я хочу этого.

Он провел пальцами по ее щеке. — Каким будет твое стоп-слово?

Вайолет на мгновение задумалась. — Стоп?

Джонатан хмыкнул, продолжая гладить ее щеку, упиваясь тому, как она льнула к его руке. — Это должно быть слово, которое ты никогда не скажешь в порыве страсти.

— Ну, я надеюсь, я не стану кричать «стоп», — ответила она, немного сжавшись.

— Выбери что-нибудь необычное, то, чего я не буду ожидать.

В ее глазах блеснул игривый огонек. — Папочка?

— Хочешь сделать меня импотентом, да? — сказал он и засмеялся.

Она улыбнулась, и странное напряжение между ними пропало. — Как, ты говоришь, звали того поэта?

— Ты про Пушкина?

На удивление она быстро замотала головой. — Нет, оно не подходит, вдруг ты не правильно меня поймешь [1]. Нужно выбрать другое стоп-слово. Давай тогда Озимандия.

Он улыбнулся. Его Вайолет к любому делу подходила со всей тщательностью. Однако он был уверен, ей не понадобится ее стоп-слово. — Хорошо, пусть будет Озимандия. А теперь, дай мне свои руки.

Она сложила руки вместе, вытянула вперед, глядя на него с доверием и толикой взволнованности. Джонатану казалось, будто ему в руки попало настоящее сокровище. Он обхватил рукой ее запястья и поцеловал каждое из них. — Прежде чем мы начнем, я хотел бы поблагодарить тебя Вайолет.

Она изумилась. — За что?

— За твое доверие. — У него был ком в горле. Неужели она не понимала, насколько для него было важно вернуть ее доверие?

Она нервно улыбнулась. — Я доверяю тебе, просто немного боюсь.

Джонатан поклялся себе, больше никогда не предавать ее. Он осторожно обернул ее запястья галстуком в форме восьмерки, пропуская конец через середину. — Не слишком туго?

Она пошевелила руками. — Нет, все нормально.

— Отлично. Я хочу привязать конец к изголовью кровати. — Он подошел к кровати сбоку, взбил все лежащие там подушки, затем разложил их так, чтобы Вайолет могла лечь на них спиной. — Ляг сюда.

Она округлила глаза, но согласно кивнула. Обернувшись назад, она опустилась прямо на подушки, немного поерзала, устраиваясь удобней, от этого кровь Джонатана закипела еще сильнее. Когда Вайолет, наконец, заняла удобное положение, она подняла руки над головой.

— Идеально. — Джонатан схватил конец галстука и привязал его к изголовью. Оно было большим, деревянным, с вырезанными сценами из греческой мифологии, и идеально подходящее для задуманного Джонатаном. Он привязал галстук, поглядывая на Вайолет. — Тебе все еще удобно?

Она кивнула. — Прости, но я обязана спросить. Ты часто это делаешь?

— Сегодня впервые, — ответил он. — До этого у меня не возникало такого желания.

Она на мгновение задумалась. — Я понимаю, сейчас не самый подходящий момент, но... у тебя были серьезные отношения, после того как мы...

— Нет, — честно ответил он. — Мне нужна была только ты.

— Не знаю, радоваться мне или пугаться. — Она пошевелила запястьями, тестируя узел.

— Почему это должно тебя напугать? — Он провел пальцем вниз по ее руке. Ее кожа была такой шелковистой.

— Потому что я изменилась и больше не соответствую твоим ожиданиям. Я уже не та, что была 10 лет назад.

— Я знаю. — Эта Вайолет была более осторожной, более уязвимой, не желающей впускать его в свое сердце. — Я не против изменений. Если честно, я в восторге от них.

— Моя задница не такая маленькая, как была...

— У тебя очень аппетитная попка. — Его рука спустилась ниже, сжимая ее бедро.

Вайолет прыснула.

— Это правда. Теперь она мягкая, сочная, и я не прочь ее укусить.

В ответ Вайолет нервно хихикнула.

— Что? — спросил он, ухмыляясь вслед за ней. — Мне нельзя впиться зубами в эту кремовую плоть?

— Ты так говоришь, словно я твой ужин.

— Нет, милая, ты десерт. Сладкий, вкусный, и я не могу дождаться, когда вновь ощутить твой вкус на своих губах.

Она тихо ахнула, и Джонатан наблюдал, как затрепетали ее ресницы.

— Мне раздеться? — спросил он ее, поглаживая ее прелестную ножку.

Она молча кивнула.

Его руки переместились на его ремень, и он начал медленно его расстегивать. Джонатан был доволен тем, что ее взгляд был направлен на его пояс, и ее горящие глаза внимательно следили за тем, как он вытаскивает ремень из шлевок, бросает его на пол, затем расстегивает пуговицы джинсов и снимает их. Его член был твердым, оттопыривая боксеры. Но ему придется повременить с облегчением этой ноющей боли. Для начала он намерен заставить Вайолет кончать до тех пор, пока она не потеряет сознание от удовольствия. И, возможно, подарит ей еще один оргазм, пока она будет без сознания.

С этой мыслью Джонатан спустил боксеры и вышел из них.

Глаза Вайолет расширились, и она облизала губы при виде его, от чего член стал еще тверже. — Я забыла, насколько ты хорош в обнаженном виде. Это не справедливо.

— Почему не справедливо? — Он взял член в руки, начиная поглаживать его по всех длине, просто чтобы увидеть ее реакцию. Несомненно, ее взгляд двигался вместе с его рукой. Джонатану это понравилось.

— Потому что ты не должен быть таким красивым. Я пытаюсь не реагировать на тебя, а ты выглядишь лучше, чем раньше. У тебя кажется кубики до самого горла.

Говоря все это, Вайолет неотрывно смотрела на его член, затем опять облизала губы, после чего тихо простонала.

— Ты намерен всю ночь стоять там и дразнить меня? — спросила она.

— Нет ничего плохого в небольшой прелюдии, — сказал Джонатан, сжимая член, радуясь тому, как блеснули ее глаза. — Разжигает аппетит.

— Но у меня уже здоровый аппетит, — сказала она.

— Ммм, здоровый, но не волчий.

— А у тебя волчий?

— В отношении тебя, да.

Она слегка вздрогнула. — Тогда покажи мне.

Как он мог отказаться от такого предложения?

Джонатан подошел к постели, забрался на нее, сев рядом с Вайолет, не сводя глаз с ее лица. Он наблюдал, как ее взволнованный взгляд прошелся по его массивному телу, когда он возвысился над ней, встав на четвереньки. Вайолет была полностью в его власти. Джонатан оскалился в предвкушении осуществления своих порочных планов. Ему нравилось то, что он мог сейчас делать с ней все, что пожелает, и ему не терпелось ощутить полный контроль над ней. — Все еще доверяешь мне?

— Конечно. — Ее слова прозвучали уверенней, чем она выглядела.

— Хорошо. — Он опустился, оставив на ее губах легкий поцелуй.

Вайолет запрокинула голову, подставляя губы, слегка приоткрывая рот, и Джонатан с жадностью набросился на нее. Вайолет была лучше любого десерта. Ее мягкие губы, дразнящий язычок, горячий, влажный рот — все это настоящее совершенство. Джонатан не смог сдержать стон, взяв контроль над поцелуем, сплетая их языки так, будто казалось, что они были готовы съесть друг друга. Вайолет тихонько скулила под ним, ерзая от желания и удовольствия, от чего его член стал еще тверже. Он хотел прижаться к ней членом, но пока она лежала со связанными руками, сделать это было немного проблематично. Однако у него были варианты для маневров, и он непременно использует каждую возможность.