«Тов. ЛИЗЮКОВ с 30.XI.41 г. но 1.1.42 г. всё время руководил боевой деятельностью войск 20 Армии. 1 и 3.12.41 г. т. ЛИЗЮКОВ лично водил 1106 полк 331 сд в атаку и но заданию т. Булганина по его личному героизму овладели д. Горки. Солнечногорск захвачен под руководством т. ЛИЗЮКОВА и он один из первых вошёл в город»{53}.
В книге Д.З. Муриева «Провал операции “Тайфун”» можно прочесть о том, как Александр Ильич Лизюков в очередной раз проявил мужество, прибыв 12 декабря в 35-ю стрелковую бригаду и направив её в Солнечногорск. В этот день 35-я стрелковая и 31-я танковая бригады под его командованием во взаимодействии с 55-й отдельной стрелковой бригадой 1-й ударной армии, наступающей с севера, освободили город{54}.
Дивизионный комиссар П.Н. Куликов. До формирования 20-й армии короткое время был комиссаром у Лизюкова. Генерал И.М. Чистяков называет его полной противоположностью по характеру своему командиру: «…спокойный, рассудительный, кадровый политработник, москвич. Очень хорошо дополнял Лизюкова!»{55}. В 20-й армии был назначен членом Военного совета. До появления Власова чаще всего находился рядом с Сандаловым. Вместе с начальником штаба возглавлял развёртывание армии{56}.
Комбриг Б.С. Антропов. До формирования 20-й армии короткое время был начальником штаба у Лизюкова. По мнению генерала И.М. Чистякова, «уже пожилой человек, образованный, умеющий давать правильную оценку событиям, но вот беда, уж очень мнительный»{57}. В 20-й армии был назначен начальником оперативного отдела — заместителем начальника штаба. О его роли и месте точно так же говорит наградной лист, подписанный Л.М. Сандаловым 9 января 1942 г.:
«Тов. АНТРОПОВ будучи с конца ноября месяца 1941 г. начальником оперативного отдела 20 армии показал себя неутомимым, оперативно высоко грамотным командиром.
Проведенные успешно операции армии под “Красная Поляна”, Солнечногорск, Волоколамск разработаны лично тов. АНТРОПОВЫМ и частично осуществлялись под непосредственным его контролем с передового вспомогательного пункта управления штаба фронта.
Тов. АНТРОПОВ вполне заслуживает правительственной награды орден “Красная Звезда”…{58}
Полковник Л.М. Сандалов. До формирования 20-й армии — начальник штаба Брянского фронта. Официально — начальник штаба 20-й армии. Фактически — исполнял обязанности командующего ввиду его отсутствия. Под его руководством было сформировано армейское управление, развернута армия, создана ее оборона, готовилось и проводилось наступление вплоть до освобождения Волоколамска. В статье о Л.М. Сандалове «Это был один из наиболее способных наших начальников штабов», генералы В.Н. Маганов и В.Т. Иминов пишут совершенно точно:
«В дни декабрьского контрнаступления Л.М. Сандалов при фактическом отсутствии командующего армией, умело сочетая работу на армейских командном и наблюдательном пунктах и непосредственна в войсках, показал не только профессиональную зрелость как руководитель оперативного штаба, но и способность уверенно управлять военными действиями объединения в сложных условиях обстановки. Он многое сумел сделать в этот относительно небольшой период времени: и наладить работу только что сформированного штабного коллектива, сколотить его, превратив в слаженный и дееспособный организм, и, опираясь на него, грамотно спланировать и в короткие сроки организовать наступление соединений и частей армии, и осуществлять на всех этапах устойчивое управление ими, обеспечив тем самым выполнение поставленных командованием фронта задач»{59}.
В представлении на генерала Сандалова к ордену Красного Знамени, подписанном Власовым 9 января 1942 г., чётко говорится о его роли и месте:
«Тов. САНДАЛОВ в боях с немецким фашизмом показал себя высоко подготовленным в оперативном и тактическом отношении и уменьем управлять войсками в бою.
В боях за Красную Поляну, Солнечногорск и Волоколамск умело организовал операцию по уничтожению противника, чем обеспечил успех боя частей армии.
В ходе боевых действий хорошо организовал взаимодействие, управление и связь между соединениями.
Находясь неоднократно на передовой линии фронта показал себя смелым, решительным и храбрым командиром…»{60}.
При внимательном прочтении всех наградных листов, подписанных А.А. Власовым, можно без всякого затруднения понять, что он, как командующий, до освобождения Волоколамска своим объединением не руководил, так как начальник штаба работал за него, начальник оперативного отдела Антропов за Сандалова. Лизюков и Куликов исполняли свои прямые обязанности: один — заместителя, а другой — члена Военного совета. К слову сказать, именно за Волоколамскую операцию полковнику Сандалову (27 декабря 1941 г.) было присвоено воинское звание «генерал-майор»{61}.
Вот как вспоминает Л.М. Сандалов появление Власова в 20-й армии:
«В последние дни 1941 г. на армейском КП в Волоколамске обосновался Власов. Поселился он отдельно от штаба, на восточной окраине города. С этого времени бразды управления армией Власов взял в свои руки, болезней его как не бывало, и слышать и видеть он стал отлично. Фигура его распрямилась, голову стал держать откинутой назад. В обращении с подчинёнными стал надменным и чрезвычайно грубым. Особенно всё это стало заметным после съёмки его для документальной картины, отображающей Московскую битву. После съёмки ряда войсковых армий засняли и командование армии: Власова, Куликова и меня. Изобразили нас как бы находящимися на наблюдательном пункте, прикрытом кустами, откуда Власов указывает перстом направление для атаки войскам. С тех пор он особенно часто стал употреблять выражение “моя армия”. В его громком крике то и дело слышалось: “В моей армии нет места таким, как вы!”, “Моя армия — жемчужина среди армий Западного фронта, а вы в ней со своей дивизией тёмное пятно!”
Из армии началось бегство начальствующего состава. Первым уехал полковник Александр Ильич Лизюков. Несколько раз он звонил из моей комнаты в Москву, просил куда-нибудь перевести его.
— Не хочу слушать грубости и хвастовство Власова, уйду в другую армию, — делился он со мной и Куликовым своими обидами. — Я убеждён, что у Власова перед началом контрнаступления никаких болезней не было. Он не верил в нашу победу и тонко задумал лавировать: если наступление не удастся, на него, почти не принимавшего из-за болезней участия в командовании армией, вина не ляжет; ну, а вот теперь, когда наступление принесло победу, он стал в позу Наполеона.
Вслед за Лизюковым получил назначение на должность начальника штаба корпуса мой заместитель комбриг Б.С. Антропов. А за ним из армии уехал командир морской бригады. Как-то Власова вызвали в Москву. И тотчас же ко мне, на время возглавившему армию, заявился полковник Иван Михайлович Чистяков с просьбой:
— Отпустите меня на сутки по личным делам в Москву. Ведь я в начале декабря приехал к вам из Москвы инспектировать морскую бригаду, а вы меня назначили тогда ее командиром, не разрешили даже за вещами съездить.
— Но ведь вы едва ли обратно вернетесь? — недоверчиво спросил я.
Он усмехнулся и не стал опровергать мое предположение. Из Москвы Чистяков в армию не приехал, его вскоре назначили командиром Панфиловской дивизии. А командовать морской бригадой мне пришлось отпустить заместителя начальника оперативного отдела подполковника А.Д. Кулешова. Ряд сотрудников штаба и армейских управлений возвратились тогда в центральные управления Наркомата обороны, откуда они были к нам назначены. Пришлось наскоро пополнять штаб армии за счёт штабов дивизий и бригад»{62}.