Вначале по мне прошла волна тепла… за ней последовал ужасный удушающий страх. Я не могла дышать, не могла двигаться…

Когда я пришла в себя, я сидела на диване с головой между коленями, Адам напевал мне. Но он не касался меня, как и никто другой.

Я села и оказалась лицом к лицу с Адамом. Его лицо было спокойно, но я видела волка в его глазах и чувствовала запах дикого животного на его коже.

- Паническая атака, - без необходимости сказала я. - Они у меня нечасто. - Я лгала, и судя по выражению его лица, он это знал. Это случилось четырежды сегодня. Вчера мне было лучше.

"Разговор с твоей матерью считается", сказал он. "Мы будем продвигаться медленно … посмотрим, как идет. Ты поговоришь со своей матерью или кем-то еще, с кем бы тебе хотелось. Но это будет продолжаться, пока поцелуи со мной не будут вызывать панических атак, хорошо?"

Он не стал дожидаться ответа, просто вышел из дома с его свитой следующей за ним. Даррел подождал, пока Бен и Питер оба будут за дверью, прежде чем мягко закрыть ее позади их всех.

"Мерси", сказала мама задумчиво: "Ты никогда не говорила мне, что твой сосед вервольф настолько горяч".

"Ммм," сказал я. Я оценила ее усилия, но теперь, когда время подошло, я просто хотела покончить с этим. "И тебе не довелось видеть как он разорвал труп Тима на кускочки».

Я услышала, как мама с силой втянула воздух. "Я бы хотела бы. Расскажи мне о Тиме".

Так я и сделала. И она не сказала ни слова, пока я не закончила. Я не хотела говорить ей все. Но она ничего не говорила, не двигалась, не смотрела на меня. А я говорила. я сохранила имя Бена в тайне, его тайны были его,но все остальное ревело в зубчатых битах или задохнулось примерно из чего то темного и мерзкого. Потребовалось время, чтобы все это сказать.

"Тим напомнил тебе Самуэля", сказала она, когда я закончила.

Я положила мою голову ей на колени.

"Нет, я не сумасшедшая". Она протянула мне пачку бумажных салфеток из коробки, которая находилась на подлокотнике дивана.

- Вот почему ты не увидела что происходит. Вот почему ты не увидела кем он был. Самюэль всегда был немного изгоем, и это сделало тебя уязвимой для изгоев.

Самюэль? Веселый, с мягким характером (для вервольфа) Самюэль изгой?

- Он не был, - я схватила кучку ткани и вытерла сопли и соленую воду с лица. Пока я плакала, у меня текло из носа.

Она кивнула. - Конечно был. Он любит людей, Мерси, а большинство верфольфов нет, - она вздрогнула, то ли что-то вспомнив, то ли еще почему-то. - Он слушал хэви метал и смотрел повторы Star Trek.

- Он был вторым после Маррока, пока не пришел сюда и не стал одиноким волком. Он не был изгоем.

Она только посмотрела на меня.

- Одинокий волк не значит изгой, - я упрямо выпятила челюсть.

Хлопнула дверь, и Самюэль, который сидел на крыльце до этого момента, вошел. - Да, значит. Эй, Марджи, зачем ты привезла с собой этого пса? Он выглядит жутко.

Хотеп был черным с красноватыми глазами. Он походил на Анубиса. Самюэль был прав, он

выглядел жутко. - Я не смогла найти с кем его оставить, - сказала она, вставая чтобы принять объятия. - Как вы?

Сначала он начал говорить, что хорошо… затем на меня посмотрел. - Мы предъявили друг другу претензии - Мерси и я. Но все еще не пришли в себя.

- Это все, что вы можете сделать, - сказала мама. - Я должна идти. Хотеп сейчас взорвется, и я должна немного поспать. - Она посмотрела на меня. - Я могу остаться на несколько дней - и Курт хотел сказать тебе, что ты можешь на некоторое время вернуться домой. - Курт был моим отчимом, он дантист.

- Спасибо, мам, - произнесла я, и я действительно имела это ввиду. Как бы это ни было ужасно, я думала, что мои излияния могли бы помочь. Но я должна была выпроводить ее из города прежде, чем Марислия сделает следующий шаг. - Это в точности то, что мне было нужно, - я сделала глубой вдох. - Мама, мне нужно, чтобы ты вернулась в Портланд. Я сегодня работала. Будет лучше делать то, что я всегда делаю. Я думаю, если я просто буду придерживаться моей нормальной жизни, то смогу оставить все в прошлом.

Моя мама сузила глаза, глядя на меня, и начала что-то говорить, но Самюэль засунул руку в карман и достал оттуда визитную карточку.

- Вот, - сказал он. - Позвони, я расскажу как она.

Мама вздернула подбородок. - Как она?

- Так себе, - сказал он ей. - Что-то действует, что-то нет. У нее хорошие гены.Она будет в порядке, но я думаю, что она права. Ей станет лучше, когда люди перестанут бегать вокруг с сочувствием и жалостью и обращать внимание на нее. Лучший способ этого добиться - вернуться к работе, к нормальной жизни, пока люди не забудут об этом.

Благословил Самуэль.

- Хорошо, - сказала мама. Она подарила Самуэлю суровый взгляд. - Я не знаю, что происходит между тобой, моей дочерью и Адамом Хауптманом…

- Мы тоже, - пробормотала я.

Сэмюэл усмехнулся. -У нас это очень хорошо разработано, поскольку секс получает-Адам, а не я. Но остальные условия мы все еще обсуждаем.

- Самюэль Корник, - зашипела я, не веря своим ушам. - Это моя мама!

Мама вернула ему усмешку и потянула его вниз, чтобы поцеловать в щеку. - Точно так я и поняла. Просто хотела удостовериться. - Она посерьезнела и, взглянув на меня, сказала Самюэль. - Позботься о ней для меня.

Он торжественно кивнул. - Обещаю. И у Адама тоже полный комплект для этого. Позволь проводить тебя до машины.

Он вернулся в дом, и я услышала, как отъезжает машина моей мамы. Он выглядел таким же уставшим, какой себя чувствовала я.

- Пара волков Адама следят за Красным Львом, дожидаются когда твоя мама окажется там. С ней будет все в порядке.

- Как авария? - спросила я.

Он засветился. - Один бедный дурак взял свою беременную жену через всю страну, чтобы посетить ее мать за две недели до родов. Я оказался там как раз вовремя, чтобы сыграть в ловца.

Сэмюэль любит детей.- Мальчик или девочка?

- Мальчик. Джейкоб Дэниэль Арлингтон, шесть фунтов, четыре унции.

- Ты заходил к Адаму, видел Стефана? - спросила я.

Он кивнул. - Я остановился у его дома когда возвращался. Хорошо, что так сделал. По большей части я помогаю людям до того как они умирают. Я не так уж полезен после.

- Так, что ты думаешь?

Он пожал плечами. - Он делает то же, что вампиры в течении дня. Не спит, но что-то близкое к тому. Я думаю он будет отдыхать ночь и следующий день. Это то, что скажет любой в здравом уме, и так сказал Адам. Он заявил, что я уставший и бесполезный, а затем отослал меня сюда, чтобы я не спускал с тебя глаз на случай, если Марсилия решит еще что-то предпринять.

- Уставший и бесполезный, - сказала я с притворным сочувствием. - И даже это не заставило тебя отказаться от ответственности.

Он усмехнулся. -Адам, кажется, думает, что ты объявил себя его. Но, учитывая его послужной список, он мог сделать это без твоего согласия, я решил спросить у тебя сам.

Я подняла свои руки, капитулируя. - Что я могу сказать. Моя мама считает его горячим. У меня нет выбора, кроме как принять его. Кроме кого, ужасно видеть мужчину ползающим… умоляющим.

Он засмеялся. - Готов поспорить. Иди спать, Мерси. Скоро утро. - Он пошел по коридору в свою комнату, затем развернулся и пошел обратно. - Я собираюсь сообщить Адаму, что ты сказала будто он тебя умолял.

Я подняла бровь. - Затем я скажу ему, что ты обвинил его по лжи.

Он засмеялся. - Спокойной ночи, Мерси.

Я выбрала для себя Адама, выбрала с открытыми глазами и сердцем. Но смех Самуэля все еще заставлял меня улыбаться. Я любила и Самуэля тоже.

Он волновался обо мне. Иногда он походил на прежнего Самуэля, забавного и беспечного. Но я была более чем уверена, что большую часть времени это всего лишь игра, подобно предписаниям актера: - Выйти на сцену и счастливо улыбаться.

Он пришел сюда, остался со мной чтобы попытаться стать лучше - что было хорошим знаком, как первый визит больного в общество анонимных алкоголиков. Но я не была уверена помогло ли ему это. Он был стар. Страше, чем я его знала, когда росла в стае его отца. И хотя вервольфы не умирали от старости, как обычные люди, убивала она их не менее эффективно.