Конечно, не легко сразу понять этот специфический жаргон украинских националистов. Как стыдливо здесь замаскирована подлинная цель выезда членов ОУН на немецко-польский фронт.
Впоследствии гитлеровцы говорили об этой цели более откровенно.
На процессе гитлеровских главарей в Нюрнберге выступал свидетель Эрвин Штольце — заместитель начальника Второго отдела германской военной разведки и контрразведки Лахузена, являвшегося одновременно американским шпионом. Эрвин Штольце сказал:
«Я получил приказание от Лахузена организовать и возглавить специальную группу под условным наименованием «А», которая должна была заниматься подготовкой диверсионных актов и работой по разложению в советском тылу в связи с намечавшимся нападением на СССР».
В приказе, который получил Штольце, указывалось, что в целях нанесения молниеносного удара против Советского Союза Второй отдел, или, как он назывался, Абвер два, при проведении подрывной работы против России должен использовать свою агентуру для разжигания национальной вражды между народами Советского Союза.
«Выполняя упомянутое указание Кейтеля и Йодля, — показал Штольце, — я связался с находившимися на службе германской разведки украинскими националистами и другими участниками националистических фашистских группировок, которых привлек для выполнения поставленных выше задач. В частности, мною было дано указание руководителям украинских националистов германским агентам Мельнику (кличка «Консул первый») и Бандере организовать сразу же после нападения Германии на Советский Союз провокационные выступления на Украине…»
Как видите, вожаки украинских националистов до поры до времени умели скрывать свои подлинные цели и поручения гитлеровцев.
Стараясь примириться с Бандерой после вторжения гитлеровцев в Польшу, Мельник назначил Ришарда Яры провидныком (руководителем) ОУН во всей Германии и в странах, которые были временно оккупированы фашистами. Такое поручение, очевидно, совпадало с планами самого Яры. Он проводит чистку среди членов ОУН в Германии, а затем едет в Прагу.
Поездка Яры в Прагу дала несомненные результаты, поскольку номера так называемого «теоретического» бандитского журнала ОУН «Идея и чин» («Идея и действие») вскоре после пребывания Яры в столице Чехословакии стали сопровождаться пометкой «отпечатано в Праге».
Один из первых номеров журнала вышел с портретом Степана Бандеры. Следует заметить, что в этом журнале была напечатана статья «Кто такой Драга Михайлович?», в которой превозносились заслуги предателя югославского народа генерала Михайловича, продавшегося Гитлеру.
Самовлюбленные бандеры и мельники в своих отчетах гитлеровскому командованию в сотни раз преувеличивали силы своих организаций. И можно считать, что гитлеровцы, сами страдавшие манией величия, поверили в мощь своих подручных, которые не переставали твердить, что окажут значительную помощь фашистским армиям в их продвижении на Восток. Гитлеровцы были уверены, что украинские националисты помогут им своей пропагандой очень легко завоевать Советскую Украину. Именно ради такого успеха они позволяли кучке украинских националистов, свивших себе гнездо в захваченной гитлеровцами Польше, разглагольствовать вовсю о будущем «самостийной Украины».
Предсказывая гитлеровскому командованию быстрый и легкий военный успех на Украине, националисты, состоявшие на фашистском довольствии, до того увлеклись своими россказнями, что перестали замечать, где кончается вымысел и начинается реальность.
Подготовляя войну против Советского Союза, гитлеровцы с бюрократической аккуратностью разработали все подробности своего парадного марша на Восток. В этом параде они решили отвести и соответствующее место для своих сотрудников — украинских националистов. Они делали вид, что намерены провозгласить «самостийное» украинское государство. Для этой комедии был подготовлен и «самостийный» государственный герб — тризуб, и два знамени: оуновское — черно-красное и «государственное» — желто-голубое. Детально были разработаны методы так называемой шептаной пропаганды — то-есть всяких лживых слухов, которые националистические агенты намеревались распространять в народе сразу после вторжения гитлеровских войск на Украину. Ничего оригинального в этой пропаганде не было — обыкновенная геббельсовская болтовня: «Сопротивление советов бессмысленно», «большевики все равно проиграют войну» и т. п. Но авантюристы желто-голубой окраски с важностью рассчитывали, что их пропаганда поможет гитлеровцам сломать сопротивление советского народа.
В своих кровожадных планах они предвидели все дочиста: и кого вешать и кого «лишь» заключить в концентрационные лагери!.. Был у них даже заготовлен торжественный акт провозглашения «Украинской державы». Короче говоря, ничего не было забыто для торжества.
Но не успели гитлеровские орды ворваться на земли Украины, как сразу выявилось весьма заметное противоречие между демагогической болтовней ОУН и действительным положением этих платных лакеев немецких захватчиков. Так, в постановлении Второго большого съезда украинских националистов, которое уже цитировалось, было сказано:
«Борьбу за соборную и независимую державу ОУН вела, опираясь на собственные силы и отбрасывая в принципе ориентацию на чужие силы и, в частности, на исторических врагов Украины».
В какой мере демагогичным и лживым было это заявление ОУН, легко убедиться, если почитать другой документ, составленный руководством ОУН уже накануне войны. Называется этот документ «Борьба и деятельность ОУН во время войны». В одном из его разделов с циничной откровенностью было сказано:
«Надо подготовить и привести в порядок силу на «УЗ» (украинских землях) не только под тем углом зрения, что союзники выиграли войну и разбили СССР, но также растолковать, что… война вообще еще продлится. Таким образом, необходимо иметь сильную армию, независимую от чужой силы, чтобы две армии — украинская и немецкая — действовали в союзе, как победители Москвы».
Из этого документа явственно следует, что украинские националисты твердо были уверены в том, что начинать все-таки будут «союзники», то-есть немецкие фашисты, а только потом ввяжется «украинская армия».
Развитие военных действий по этой директиве ОУН представлялось следующим образом:
«С приходом союзной армии ей навстречу выходят представители местной ОУН (гражданской и военной власти), приветствуют ее и заявляют, что ОУН уже очистила территорию от большевиков, захватила власть в свои руки, установила повсюду порядок и спокойствие. Надо спрашивать военных: есть ли при их (союзном) отделе представитель ОУН Степана Бандеры, с которым бы они хотели связаться…»
И тут же, в следующем параграфе 19 мы читаем:
«Военные представители ОУН заявляют, что они хотят дальше вместе с германской (камуфляж «союзная» незаметно уже сброшен) армией воевать против Москвы; они указывают на необходимость создания регулярной украинской армии, что крайне нужно из соображений внутренней безопасности, спокойствия и порядка. Если же не удастся создать регулярной армии, надо стараться переформироваться в гражданскую милицию (в крайнем случае)».
Из этих приведенных нами только двух пунктов документа, литературный стиль которого мы оставили без изменений, становится вполне ясным, что ОУН верила в успех гитлеровской армии, то-есть «чужой силы», и только в связи с этим успехом она планировала свою собственную работу.
Никаких сомнений относительно успехов фашистской армии ОУН не имела.
Надежды на успех гитлеровской Германии излагаются украинскими националистами с предельной ясностью в параграфе 11 раздела «Организация службы безопасности»:
«Мы опираемся на утверждение того факта, что вооруженное столкновение наибольших сил Европы, новой Германии и Союза Совреспублик уже в непосредственном будущем неминуемо. Ясно, что мы, как…сила, которая 20 лет ведет борьбу, не сможем молча смотреть на эту схватку и, не ожидая, чья возьмет, должны броситься в активную борьбу против Москвы, бросить все силы нашего движения с его организационным активом».