И отец Сойка уже знал, что дело с происшествием будет улажено как следует.

Три фигуры склонились деловито за столом и стали изучать способы, которые могли бы охранить праздник на Коссовой горе от выступлений противогосударственных элементов...»

И, кто знает, подсмотри эту трогательную сцену единения светской власти пилсудчиков с попом-националистом Сойкой кто-либо из революционно настроенных бедняков Новой Климовки, разве это не было бы для него основанием воскликнуть подобно его зазбручанским братьям в 1917 году: «Жандарм и поп — один недуг!»

Таково вкратце содержание философского романа, написанного уроженцем Западной Украины и человеком, который всегда смело и решительно выступал против церкви и воспитанных ею украинских фашистов из шаек Мельника и Бандеры.

Чем же объяснить, что писатель-революционер Степан Тудор посвятил столько сил, времени и таланта для создания романа о греко-католическом духовенстве и Ватикане? И как он смог его написать?

Не в сытом благополучии семинарской жизни, не в монастырских кельях изучал он существо религии и обманную противоречивость ее основ. Выходя на единоборство с этим опасным, тысячелетним врагом прогрессивного человечества, Степан Тудор-Олексюк надеялся исключительно на собственные силы, на богатый жизненный опыт, на глубокую убежденность в правоте учения Ленина.

Он родился 25 августа 1892 года в селе Поникве, тогдашнего Бродского уезда Галиции, в крестьянской семье. Учился в сельской школе, затем — в средней, в Бродах. Одним из его соучеников был, между прочим, будущий писатель-антифашист Юзеф Рот, разоблачивший нравы императорской Австро-Венгрии в своем превосходном романе «Марш Радецкого» — произведении, которое остается в памяти читателя на всю жизнь. Тудор затем кончает гимназию в 1913 году во Львове, накануне первой мировой войны. Когда поблизости от его родных мест, на австро-русском кордоне, после выстрела в Сараеве загрохотали пушки этой новой бойни, Степана Тудора немедленно призывают в австрийскую армию. Он находится на фронте до сентября 1915 года и, к большому счастью для себя и для своего будущего, попадает в русский плен.

Он работает на сахарном заводе в Касперовке, на Киевщине, пробует зарабатывать себе на жизнь преподаванием немецкого и латинского языков в Тараще. После Октябрьской революции едет в Киев, думая попасть в университет. Но из этого замысла ничего не выходит. Он переезжает в Конотоп, где ему угрожает немецкий арест. Бежит. С июня по октябрь 1918 года он уже читает лекции на железнодорожных курсах в Киверцах и Шполе и вскоре принимает участие в восстании против гетмана Скоропадского, создавая поблизости от Смелы и Шполы красные крестьянские отряды. После установления Советской власти он учительствует, заведует волостным наробразом в Белокоровичах и весной 1923 года, как бывший галичанин, возвращается с семьей на родину. С 1924 по 1926 год он учится в университете и устанавливает связи с Коммунистической партией Западной Украины. Все то, что он видел на «большой Украине»: рождение Советской власти, борьба с ее врагами,— очень помогает ему здесь, в Галиции, где с каждым новым днем усиливается режим захватчиков, отторгнувших с согласия Антанты эту коренную украинскую землю от всей Украины.

В 1927 году Тудор учительствует в Черткове, на Тернопольщине, и, еще даже не будучи членом партии, проводит там партийную работу и готовит первую уездную партийную конференцию. Украинские националисты лишают его работы в школе. Тудор уезжает во Львов, принимает участие в создании революционного журнала «Виша» и всецело отдается литературно-редакторской работе. Он сплачивает силы революционных литераторов, преследуется полицией и радостно встречает осень 1939 года — приход Красной Армии. Его прекрасный доклад «Культура и фашизм», произнесенный на конгрессе защитников культуры во Львове весной 1936 года, хорошо помнят все его товарищи и прогрессивная интеллигенция Львова. Отнюдь не случайно поэтому избранный депутатом украинского Народного собрания во Львове Степан Тудор вместе с другими депутатами от всего сердца голосует за провозглашение Советской власти на его родной земле.

В многогранной деятельности Тудора, позволяющей ему видеть, кто именно мешает победоносному шествию новой жизни на родной земле, есть главная цель — написание большого романа, обличающего религию, каким и явился «День отца Сойки». Выступая в этом романе один против многоликой братии обманщиков в черных реверендах, Степан Тудор одержал большую победу, плодами которой пользуются сейчас миллионы атеистов не только в России и на Украине, но и в Литве, Белоруссии, Латвии и Чехословакии.

Почему же возник у Тудора замысел именно такого, а не другого романа? Почему он пошел на бой с агентурой седобородого графа Шептицкого?

Давайте расширим фабулу романа.

Хотя Западная Украина, основной район действия Михаила Сойки, до недавнего времени являлась весьма небольшой территорией всей религиозной экспансии воинственного клерикализма, в ее истории с предельной выразительностью отражены те главные методы завоевания верующих, земель и доходов, к каким прибегает церковь и сегодня на разных континентах земного шара.

Еще задолго до насильственного введения унии, которая преследовала цель соединить религиозную экспансию рвущегося на Восток папства с захватническими планами польских королей и феодалов, церковь беспощадно подавляла и грабила западных украинцев. В своем известном стихотворении «Когда мы были казаками» великий кобзарь Украины Тарас Шевченко ставил знак равенства между ненасытными ксендзами и магнатами, которые разжигали национальную рознь между польским и украинским народами.

В 1911 году в австрийском тогда Кракове вышла на польском языке разоблачающая папство антиклерикальная книга Францишека Млота «Мешок Иуд, или Разговор о клерикализме».

В этой книге приводятся очень интересные данные о методах католической агентуры в тех местах, где разворачивается действие романа «День отца Сойки».

«В Восточной Галиции клерикалы примирились с вшехполяками (сторонники правых буржуазных партий Польши) и, действуя заодно с ними, обманывают польских крестьян, утверждая, что они прежде всего защищают польскую народность. Однако это утверждение является бесстыдным враньем. Не о польской народности заботятся клерикалы и вшехполяки, а о спасении подольской шляхты, против которой русские и польские крестьяне хотят бастовать... Наилучшим доказательством того, что польская национальность отнюдь не интересует клерикалов, является тот факт, что ксендз Гораздовский по договоренности с архиепископом Бильчевским основал во Львове немецкую школу для католических детей. В эту школу приглашены из Германии школьные братья, известные своей аморальностью и тупостью. В Галиции епископы предают проклятиям всякого рабочего и крестьянина, который осмеливается читать социалистические газеты».

Так вели себя паписты гораздовские и бильничевские во время существования империалистической Австро-Венгрии. Когда же Австро-Венгрия распалась, архиепископ Юзеф Бильчевский, как мы расскажем дальше, лобызался во Львове с генералом Юзефом Галлером, присланным Антантой из Франции подавлять стремление галицийских украинцев к государственной самостоятельности; тот же Бильчевский благословлял американских и французских летчиков, улетающих бомбить с аэродромов Галлера восставших украинцев, а затем и Первую конную армию Буденного.

В сентябрьские же дни 1939 года, когда Гитлер напал на Польшу, воспитанники немецкой школы ксендза Гораздовского прилетели с гитлеровских аэродромов на бомбежку Львова на самолетах типа «Хейнкель» и «Юнкере»...

Одним из наиболее агрессивных католических орденов в мире и поныне является орден тех самых иезуитов, под руководством которых молодой богослов Михаил Сойка, находясь в Риме, перелистывал кровавую историю папизма и, подавляя в себе внутренние колебания, готовился к великой миссии на Востоке. Иезуиты проникают в страны Африки и Латинской Америки, ведя отчаянную борьбу за сохранение колониальных режимов. Они приложили свои руки к убийству Патриса Лумумбы и всячески поддерживают сейчас Чомбе и Мобуту в Конго. В Галиции им и бельгийскому ордену отцов-редемп-тористов был поручен надзор за греко-католической церковью.