— Да, наверно, относится,— сознался я.— По отношению к Дорис она ведет себя как заправский супруг.

— Для Либби сыграть такую роль нетрудно,— равнодушно, без всякого оттенка злобы сказала Дениз.

— И Керри, полагаю, тоже играет здесь роль не последнюю,— добавил я.— Она прилежно относится к своим обязанностям?

— Очень прилежно. И она чертовски трезво смотрит на вещи. Но ее не запугаешь. Самая хорошая черта в ней — целеустремленность. Керри всегда добивается того, чего хочет. Она и Либби часто сталкиваются друг с другом. Керри безразлично, за кем останется последнее слово, но она всегда добьется своего. В последнее время она часто крупно разговаривала с Либби по поводу Дорис.

— В связи с чем?

— Керри слишком много внимания начала уделять Дорис, и, я думаю, Либби ее приревновала. Но мне- кажется, что у нее для этого не было оснований. Дорис только иногда печатала кое-что для Керри и оказывала другие мелкие услуги. И вот из-за этого и создались напряженные отношения.

— А Керри давно в обществе «Гневных амазонок»?

— С самого начала. Она вместе с Либби начала основывать эту организацию...

— Послушай, Дениз...— раздался внезапно чей-то голос.— Надеюсь, ты не перебежишь в лагерь противника. Тем более что сегодня вечером уже имела мужчину,— в голосе ясно слышался сарказм.

Я поднял глаза и увидел, что в дверях, прислонившись к наличнику, стоит Керри Нейтли. На ней была узкая белая мини-юбка. Тонкие ноги были пропорциональны ее хрупкой девичьей фигуре. Туфли без каблуков нисколько не лишали ее женственности. Ярко-красная блузка резко контрастировала с юбкой и подчеркивала ее черные волосы.

Дениз проследила за моим взглядом, но даже не обернулась.

— Хелло, Керри,— сказала она небрежно.— Я только что рассказывала Рэнди о том большом вкладе, который ты вносишь в наше. общество.

— Я думаю, мистер Робертс уже успел это заметить,— ответила та спокойно. Она подошла к бару и сделала себе коктейль из водки и апельсинового сока.

Я многозначительно посмотрел на Дениз. Та хихикнула и отвернулась. Керри резко подняла голову.

— Меня интересует,— спросил я,— нет ли у вас каких-нибудь соображений по поводу убийства? Кто может быть замешан в этом деле? Мне кажется, что вы умная женщина, и хотелось бы выслушать ваше мнение.

— Вы не ошиблись. Но я считаю, что разыскивать убийцу должна полиция, а не вы. И нечего вам вмешиваться в личную жизнь других людей.

— Должен ли я понимать это так, что в вашей жизни есть вещи, которые вы бы хотели утаить от меня?

— Конечно! И не одну. Посторонних они не касаются. Правда, есть люди, которые обязательно должны излить свою душу,— она многозначительно посмотрела на Дениз, и та нахмурилась под этим взглядом.— По-прежнему считаю, что этими вопросами должна заниматься полиция.

— Ну, я все равно собираюсь ложиться спать,— заметила Дениз.— Благодарю за компанию, Рэнди. Вы роскошный парень,— она подмигнула мне.,

Керри обошла стойку и села на один из свободных табуретов. А я тем временем провожал взглядом Дениз, которая грациозно выплыла из гостиной.

— По-моему, вы действуете довольно прямолинейно,— заметила Керри с недоброй усмешкой.

Я посмотрел на нее и улыбнулся. В то же время подумал, не пытается ли она привлечь к себе мой интерес.

— Не совсем понимаю, что вы за женщина,— сказал я.— Но уверен, что от вас еще можно ожидать непредсказуемых поступков.

— Во мне нет ничего таинственного, если вы это имеете в виду,— ответила она, вздохнув.— Я обычная женщина, в известной степени привлекательная, и у меня есть кое-какое самолюбие. К сожалению, с самолюбием трудно жить в мужском обществе. Я не создана для того, чтобы вести игру по мужским правилам. Иначе сама уподобилась бы мужчинам, чтобы иметь возможность конкурировать с ними. Поэтому и пошла на такой компромисс.

Я допил свой коктейль и снова приготовил напитки для нас обоих.

— Не совсем понятно, в чем заключается этот компромисс,— заметил я.

Она сделала широкое движение рукой.

— Я имею в виду свою работу здесь,— сказала она, грустно усмехнувшись.— Всю свою энергию я направляю на то, чтобы создать для таких женщин, как я, лучшие условия. Для женщин, которые ищут удовлетворения в работе и тем не менее остаются женщинами.

— Вы часто расходитесь во мнениях с Либби?

Ее глаза на какое-то мгновение сверкнули, но потом снова погасли.

— Не часто. Она более враждебно относится к мужчинам, но с идеологической точки зрения у нас расхождений нет.

Упоминание о враждебности Либби напомнило мне о Чарльзе Моргане и о жестокой судьбе, которую ему готовила Ланетта Холмс.

— Я не слышу голосов из комнаты для гостей,-— сказал я спокойным голосом.— Вы тоже ничего не слышите? Я уже начинаю побаиваться за жизнь Чарли.

— Здесь очень толстые стены,— ответила Керри со злобной гримасой.— Но я слышала, как она спускалась с лестницы, и какое-то время наблюдала этот спектакль. Либби повалила Моргана на пол и хотела выдавить у него глаза. А Линда, вцепилась в Либби, пыталась оттянуть ее от своего супруга, хотя и осыпала его всякими ругательствами.

— Бедняга Чарли,— сказал я участливо.

Керри рассмеялась.

— А ваш бедняга Чарли все время кричал, что он джентльмен и никогда не станет бить женщину.

— Я восхищаюсь мужчинами, которые придерживаются подобных принципов.

— Смотря каких,— возразила Керри.

— Возможно, вы правы... Правда, дело может быть не в принципах, а в самих мужчинах. Как вы думаете, Линде удалось спасти его от кастрации?

— Не знаю. Когда я уходила, Либби все еще сидела на нем верхом, но Моргану уже удалось взять инициативу в свои руки: в таком положении он ожесточенно доказывал Линде, что отказ бить женщину является свидетельством мужского превосходства.

Морган аргументировал это тем, что женщины более слабые и низшие существа, поэтому вполне логично не применять против них физическую силу.

— Надо признаться, что такие сентенции не очень-то подходят к сложившейся ситуации,— заметил я.

— Благодарю вас за откровенность.— Ее женственное лицо стало еще женственнее, когда она с милой улыбкой посмотрела на меня.— Вы честный человек, мистер Робертс... Могу я называть вас Рэнди?

Я кивнул, и она продолжала:

— Вы знаете, я уже давно... уже давно не была наедине с мужчиной...

Она замурлыкала так страстно, как мартовская кошка.

— Вы же свободная женщина,— ответил я, не позволяя себе никаких вольностей.— Вам достаточно лишь выбрать подходящего мужчину. Знаете, наверное, что мужчин не мучают угрызения совести, когда речь идет об удовлетворении плоти. Увидев прекрасное женское тело, даже самый сильный и волевой мужчина станет слабым и безвольным.

— Вы говорите так, будто секс — это оружие,— сказала она с упреком.

— Если попадет не в те руки,— добавил я.

— А если я скажу, что уже отыскала такого мужчину. Если скажу, что это вы?

— Нет правил без исключения,— ответил я небрежно.

Она наморщила лобик.

— И вы являетесь этим исключением из правила?— тихо спросила она.

Мне не пришлось ответить на этот вопрос, так как в этот момент в гостиную ворвалась Линда. Две пуговицы на ее блузке были оторваны, волосы растрепаны. Она подбежала к стойке и упала на нее. Вид у Линды был, как у бегуна на длинные дистанции в конце пробега.

— Рэнди! — едва выдохнула она.— Мы видели лицо! В первом окне гостиной. Это было мужское лицо. Со сломанным носом... Страшное, отвратительное лицо...

Я выбежал из бара, на ходу ощупывая свой револьвер.

— Вы обе отправляйтесь наверх,— приказал я.— И позаботьтесь о Дорис! Возможно, ей угрожает опасность.

— Только не пристрелите по ошибке Чарльза,— прокричала Линда мне вслед.— Он тоже на улице!

Я столкнулся с Чарли как раз посреди клумбы с тюльпанами. Мне удалось предотвратить его нападение лишь благодаря тому, что я изо всех сил прокричал свое имя. Но приблизившись, понял, что он не представляет для меня опасности. У него был такой вид, будто его только что потрепала свора собак: костюм разорван, лицо поцарапано.