– Я сама так оделась. – Призналась Ксюшка.

– Понятно, что сама. – Мама пристально посмотрела на дочь. – Откуда у тебя это?

– Машуль. – перебил девушек Стелс. – Ну, хватит рычать…

– Молчи, скотина. – Глаза женщины зло сверкнули. – С тобой я позже поговорю, по душам. О том, как жрать вискарь с несовершеннолетними девушками. Сейчас мне интересно, откуда на моей дочери одежда на полсотни тысяч рублей, если мы ей денег не давали…

– Я купил, – сказал Стелс и еще сильнее вжал голову в плечи. Ксюшка бросила на него удивленный взгляд.

– За какие это заслуги.

– Я что, не могу нарядить свою крестницу? – Мужчина поднял голову и пристально посмотрел женщине в глаза. – Или на каждый чих нужно спрашивать твое разрешение?

– Все. Уймитесь оба, – вмешался в спор Иван, до этого времени молча куривший возле открытого окна. – Устроили шапито.

В кухне повисло молчание. И первым его нарушила Ксюшка.

– Мам. Не ругайся. Мы, конечно виноваты, но не настолько, чтобы из-за нас нервничать.

– Да идите вы, – ответила мама. – Послал бог семейку. Я спать пошла, а вы творите, что хотите.

Маша вышла из кухни, и провинившаяся парочка вздохнула с облегчением.

– Рано расслабились, – донесся до них от окна голос Ивана. – Я спать не хочу, и мне очень интересно, откуда такие наряды.

– Но ведь… – начала было девушка, но Иван жестом ее оборвал.

– Не надо сказок про доброго крестного фея. Стелс Валькирию купил, и на тебя у него сейчас денег нет.

– Это Кобра расщедрилась, – отозвался Стелс и заглянул через горлышко в пустую бутылку. Остатки виски были безжалостно вылиты в раковину в самом начале экзекуции, и выпить оказалось нечего. – Рысь, ты же добрая девочка, сделай-ка нам кофе.

– Значит, не послышалось… – резюмировал Иван, и снова закурил. – Рассказывайте.

Отступать было некуда, и под обжигающий крепкий кофе Ксюшка еще раз пересказала то, что до этого рассказывала Стелсу. Папа выслушал все, не проронив ни слова. Пару минут помолчал, о чем-то размышляя, после чего выдал свое мнение:

– Ладно, не смертельно. Хотя, когда Машулька узнает, что Ксюшка в байкерство ударилась, мы тут взвоем от счастья.

– Вали все на меня, – предложил Стелс.

– Зачем? – удивился Иван. – Мы с тобой свое обещание не нарушили. Просто Судьба. Но я знаю, как сделать так, чтобы мама не так сильно ругалась…

– Как? – в один голос спросили мужчина и девушка.

Вместо ответа Иван неопределенно пожал плечами.

– Иди-ка ты, Ксюш, спать. Завтра будет интересный день. А мы еще посидим. Поговорим. – И он недобро посмотрел на друга.

– Иду. – Девушка поднялась из-за стола, но остановилась. – Дядь Кость. А чего ты вообще приехал? Еще и грустный был…

– Да ерунда,– отмахнулся Стелс. – От меня Юлька ушла.

– Чего так? – Удивился Иван.

– А вот так. Сказал, что не пойду с ней на концерт «Премьер – министра», а она обиделась. Но это, действительно, ерунда. Я уже и забыл. У вас тут события определенно интересней, чем моя полудохлая личная жизнь.

Проснулась девушка от папиного голоса.

– Вставай, похмельная царевна. Тебя милый к телефону.

Ксюшка подскочила, как кипятком ошпаренная, и пулей метнулась к телефону. Но не успела. Трубка уже была у мамы в руках, и взгляд не предвещал ничего хорошего. Девушка внутренне напряглась, ожидая неизвестно даже чего.

– Алло. Нет, это не Ксения, это ее мама. – Маша снова посмотрела на девушку, на этот раз, как показалось Ксюшке, удивленно. – Взаимно… А зачем она вам?.. Куда?.. Вот как… Вот что, Василий. Давайте-ка вы поднимитесь за Ксенией в квартиру. Очень хочется на вас посмотреть.

Маша положила трубку и, не сказав ни слова, ушла на кухню. Ксюшка, мысленно сжавшись в комочек, медленно вернулась в свою комнату. Она попыталась себя успокоить тем, что рано или поздно все равно пришлось бы знакомить Ежа с родителями. И как родители на него отреагируют, оставалось только гадать. Точнее, папину реакцию можно было предсказать. Он всегда позволял ей быть самостоятельной. Просто всегда был рядом и поддерживал. И помогал исправлять ошибки. А вот мама… Мама была упрямой и властной и требовала полного подчинения. И если мама скажет, что ей такой парень не нравится, то… Ксюшка не знала, что будет делать в этом случае. И это пугало больше всего. Да еще и возраст… Еж старше на пять лет. Более чем серьезный повод для того, чтобы запретить девушке общаться с ним. А этого Ксюшке не хотелось, причем очень сильно не хотелось.

Из тягостных раздумий ее вырвал опять-таки папа, заглянувший в ее комнату.

– Ксюнь, ты чего еще неумытая? Давай мухой умываться, мама завтракать зовет. И не переживай ты так. Все будет хорошо.

– Ну да. Мама меня, похоже, убить хочет. – Усомнилась девушка.

– Нет. Рычит, конечно, но не только на тебя…

– В смысле?

– Потом расскажу. При случае. Давай, умывайся иди. Скоро твой милый приедет.

Ксюшка последовала совету папы, но настроения это не улучшило. На душе у девушки все равно было неспокойно. И, как она ни старалась себя не накручивать, понимая, что от постоянных мыслей ей лучше не станет, состояние нервозности не покидало ее. От полноценного завтрака девушка отказалась, перехватив наскоро пару бутербродов с чаем, и до приезда Василия бесцельно металась по комнате, не в силах усидеть на месте.

Когда раздался долгожданный звонок в дверь, Ксюшка, как была в легком, едва доходящем до колен, домашнем халате, кинулась к двери.

– Стоять, – остановила ее мама, выйдя из кухни. – Куда в таком виде? Еще бы сразу голой бежала. Марш переодеваться, я сама встречу.

Девушка метнулась обратно в комнату, коря себя за потраченное впустую время и слыша в прихожей приглушенные голоса. А когда, наскоро одев попавшийся под руки сарафан с юбкой до самого пола, выскочила обратно, то в прихожей уже никого не было. А голоса доносились из кухни, извечного места для всех серьезных разговоров. И, судя по всему, мама устроила Ежу форменный допрос. Ксюшка несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая сбившееся от волнения дыхание, поправила волосы и вошла в кухню.

– Занятный вы молодой человек, Василий. – Мама как раз закончила разливать чай и теперь расставляла чашки на столе.

– Простите, чем же? – Еж держался на удивление спокойно.

– Напоминаете мне одного человека. Тоже альтруиста. – Мама улыбнулась – В наше время далеко не каждый решится стать врачом. К тому же детским.

– Я люблю детей. Привет, Ксения. – Еж улыбнулся, и подвинулся, уступая ей место рядом с собой.

– И своих?

– Своих еще нет.

– Почему?

– Не так-то просто найти девушку, которая станет хорошей мамой.

– Вот как… – Маша на секунду задумалась, и решила сменить тему. – Как вам чай?

– Великолепен. Но я бы все же рискнул добавить немного цветков липы.

Ксюшка заметила в глазах мамы неподдельное удивление и окончательно перестала понимать происходящее. Она ожидала чего угодно. Криков, скандала, угроз, битья посуды… Но уж никак не светской беседы за чашкой чая. Все, что ей теперь осталось, это растерянно хлопать ресницами, переводя взгляд с Ежа на маму и обратно.

Она бы так и сидела, если бы ее не позвал папа. Ксюшка тихонько вышла из кухни, оставив Василия отбиваться от все более каверзных вопросов. Папа ждал в ее комнате, расположившись в ее компьютерном кресле, и смотрел в окно.

– Пап, что случилось?

– Просто вытащил тебя оттуда. – Не стал скрывать Иван. – Вся издергалась.

– Но…

– Ксюнь… – Иван посмотрел на дочь. – Не нервничай ты так. Ничего мама с твоим милым не сделает. Просто присмотрится к нему, и все. Я думаю, что он умничка, и справится. Просто Маше тоже сейчас не просто принять твой выбор. Отнесись к этому с пониманием.

– Почему? – Девушка присела напротив отца. – Я что-то не знаю?

– Не знаешь. И, по-моему, пора тебе рассказать. – Иван помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил. – Когда-то давно, задолго до твоего рождения, мы с Костиком и еще тремя ребятами стояли у истоков байкерского движения в нашем городе. И не смотри так. Одним из этих ребят был старший брат твоей мамы. Он нас и познакомил…

– У меня есть дядя? – перебила Ксюшка.

– Нет. – Иван снова отвернулся к окну. – Ни памятных вещей, ни фотографий – ничего, что могло бы напомнить о нем. Маша избавилась от всего.

– Почему?

– Когда тебе было два года, он разбился. Ехал на байке из Москвы, вез тебе подарок на день рождения… Мы так и не узнали, что стало причиной… Усталость, спешка или просто невнимательность… Он выскочил на перекресток, на красный свет, и угодил под грузовик. Это сломало твою маму. И я ее понимаю. Иногда проще заставить себя просто забыть, чем смириться с утратой. Но на теме байкерской жизни теперь табу. Стелс то еще гоняет иногда…

– А ты?

– Мне твоя мама тогда поставила жесткое условие. Или мотоциклы, или семья. И вы оказались дороже. – Иван усмехнулся, но, как показалось девушке, усмехнулся грустно. – Не сердись на маму, Ксюнь. Она хочет тебя защитить и уберечь. Вот только…

– Что? – голос девушки дрогнул.

– Страшная вещь, генетика. Ты, как когда-то и твоя мама, влюбилась в байкера. Я не против. Просто будь осторожна, дочь. Если с тобой что-то случится, мама этого не перенесет…

– Обещаю, пап. – Ксюшка крепко обняла отца. – Спасибо тебе.

– Ладно, все. – Иван выбрался из объятий дочери, и направился к выходу. – Пошли твоего Ваську спасать.

– Пап, а как звали моего дядю?

– Артур. Быстров Артур… Ветер…

Когда через пару часов девушка, к тому моменту переодевшаяся в свою новую одежду для поездок, и парень все-таки вырвались из квартиры, Ксюшка была готова бежать куда угодно, лишь бы подальше. Мама расспросила Ежа обо всем. Как будто сама собралась за него замуж. А в довершение накормила их обедом и даже показала Василию семейные фотоальбомы. Палитра чувств девушки за эти два часа менялась от стыда и смущения к удивлению и обратно с потрясающей скоростью. Но все попытки хоть как-то повлиять на ситуацию оказались безжалостно пресечены.