После этих слов, сказанных с холодной жестокостью, по спине Брендера пробежали мурашки, спустив его с абстрактных высот, где он витал, к реальному положению дел. Благодаря продолжительной напряженной работе мозга он отчетливо увидел то, что раньше ускользало от его внимания.

— Одну минутку, — произнес он. — Как получается, что этот робот, созданный в вашем мире, живет в моем временном измерении, в то время как Калорн продолжает жить в вашем?

— Очень хороший вопрос. — На лице существа появилась торжествующая ухмылка. Контролер продолжал: — Потому что, мой дорогой Брендер, тебя обманули. Да, действительно, Калорн живет в нашем временном измерении, но это произошло вследствие короткого замыкания в нашей машине. Устройство, созданное Калорном, было достаточно велико, чтобы перенести его, однако не имело механизма адаптации, чтобы приспособить его к любому новому пространству, куда он проникнет. В результате он перенесся в ваше измерение, но при этом не адаптировался. Но это, конечно, возможно для нас, его помощников, и мы способны перенести такой небольшой предмет, как андроид, хотя о самом устройстве мы знаем не больше тебя.

Короче говоря, мы могли бы использовать то, что от нее осталось, но тайна ее конструкции запрятана в нашем собственном суперметалле и в мозгу Калорна. Ее изобретение Калорном явилось одной из тех случайностей, которые, по теории вероятности, происходят раз в миллионы лет. Теперь, когда ты дал нам способ вернуть назад Калорна, мы сможем построить бесчисленное множество межпространственных машин. И наша цель — установить господство над всеми пространствами, всеми мирами — в особенности обитаемыми. Мы собираемся стать абсолютными правителями всей Вселенной.

Иронический голос умолк, и Брендер продолжал лежать, охваченный ужасом. И ужас этот был вызван двумя причинами — чудовищным планом Контролера и мыслью, которая стучала у него в мозгу. Он застонал, осознав, что эта предостерегающая мысль будет перехвачена автоматически принимающим его мысли мозгом робота. «Погоди, — мысленно произнес он. — Тут добавляется новый фактор — время…»

Существо пронзительно закричало, когда его силой заставили менять форму. Крик перешел в всхлипывание, потом существо умолкло. На серо-коричневой поверхности песка и суперметалла лежало загадочное устройство из блестящего металла.

Металл светился; а затем устройство воспарило. Оно поднялось к кончику стрелы и нависло над зеленым пламенем луча йеис.

Брендер схватил свой антигравитационный диск и вскочил на ноги. Это резкое движение подняло его на несколько сотен футов в воздух. Реакторы плюнули огнем, и он стиснул зубы, ощущая боль от ускорения. А под ним огромная дверь начала открываться все быстрее и быстрее, уподобляясь маховому колесу. Песок бросало во все стороны, словно в миниатюрном шторме.

На полной скорости Брендер отлетел в сторону — и вовремя. Сначала центробежная сила вышвырнула с огромного колеса машину-робота. Потом дверь отделилась от здания и, завращавшись с невероятной скоростью, стремительно начала подниматься вверх и исчезла вдали.

Из мрака усыпальницы вылетело облачко черной пыли. Пытаясь подавить свой страх, вспотев, но чувствуя огромное облегчение, Брендер подлетел туда, где робот упал на песок. Теперь там вместо сверкающего металла лежал кусок потускневшего от времени металлолома. Потом этот тусклый металл слегка засветился и принял квазичеловеческую форму. Тело осталось серым, сморщенным, словно вот-вот готовое от старости развалиться на куски. Андроид попытался встать на сморщенных ногах, но это закончилось тем, что он остался лежать, уже совершенно неподвижно. Его губы шевелились, бормоча:

— Я принял твое предупреждение, но я не позволил им узнать его. А теперь Калорн мертв. Они поняли, в чем дело, когда это случилось. Настал конец Времени…

Оно умолкло, и Брендер продолжил:

— Да, настал конец Времени, когда поток на мгновение перестал быть вечным — дошел до точки события, случившегося несколькими минутами раньше.

— Я… только частично… был под их… влиянием, Калорн все время… Даже если бы им повезло… потребовались бы годы, прежде чем… они изобрели бы другую машину… и один год у них — миллиарды… ваших… Я не сказал им… Я принял твою мысль… и не позволил… им…

— Но почему ты сделал это… Почему?

— Потому что они заставляли меня страдать. Они собирались уничтожить меня. Потому что… я полюбил… людей. Я был… кем-то!

Тело медленно растеклось в лужицу серой лавы. Потом эта лава сморщилась и распалась на сухие хрупкие кусочки. Брендер коснулся одного из кусочков, и тот рассыпался в пыль. Он посмотрел на мрачную пустынную котловину и вслух пожалел чудовище:

— Бедный Франкенштейн!

После чего повернулся и полетел к далекому космическому кораблю.

Огромный корабль завис на высоте четверти мили над одним городом. Поверхность внизу подверглась космическому опустошению. Медленно опускаясь в энергетическом коконе-сфере, Энаш увидел, что здания уже начали рассыпаться от ветхости.

— Никаких следов военных действий! — ежеминутно в его ушах раздавался бестелесный голос автомата. Энаш перенастроил его.

На земле он отключил поле своего кокона, и когда защитный экран исчез, он оказался на окруженном стенами участке, поросшем бурьяном. Рядом с наклонившимся зданием в высокой траве лежало несколько скелетов. Это были скелеты длинных, двухногих и двуруких существ, и у каждого к верхнему тонкому спинному хребту крепился скелет. Все эти скелеты, по всей видимости, взрослых существ, казались прекрасно сохранившимися, но когда он нагнулся и прикоснулся к одному из них, то тут же весь сустав рассыпался в прах. Распрямившись, он увидел, как поблизости приземляется Йоал. Энаш подождал, пока историк не выйдет из своего кокона, после чего сказал:

— Как, по-твоему, может, нам следует воспользоваться методом воскрешения давно умерших?

Йоал задумался.

— Я расспрашивал многих, кто совершал посадки здесь, и все утверждали, что эта планета какая-то не такая, здесь что-то не так. Ничто живого не уцелело — даже насекомых! Мы должны выяснить, что здесь случилось прежде, чем начать колонизацию.

Энаш ничего не возразил на эти слова. Слабый ветерок шелестел листьями росших неподалеку деревьев. Он махнул рукой в сторону деревьев. Йоал кивнул и сказал:

— Да, растительная жизнь процветает, но ведь растения в конце концов реагируют совсем иначе, чем активные формы жизни.

Тут их прервали.

— В центре города обнаружен музей, — произнес голос из приемника Йоала. — На его крыше расположен красный маяк.

— Я отправлюсь вместе с тобой, Йоал, — сказал Энаш. — Там могут оказаться скелеты животных и разумных существ на различных стадиях эволюции. Но ты так и не ответил на мой вопрос: собираешься ли ты воскрешать этих существ?

— Я намерен обсудить этот вопрос на Совете, — ответил Йоал, растягивая слова, — но мне кажется, ответ не вызывает сомнений. Мы должны узнать причину этой катастрофы. — Он как-то неуверенно обвел полукруг одним своим щупальцем. Потом добавил: — Конечно, действовать мы будем осторожно, начиная с самых ранних ступеней эволюции. Отсутствие скелетов детей указывает на то, что раса достигла индивидуального бессмертия.

Совет собрался для осмотра экспонатов. Энаш знал, что все это простая формальность. Решение уже было принято. Будет начато воскрешение. Помимо всего прочего, они были заинтригованы. Космос так огромен, межзвездные путешествия длятся очень долго, кажутся такими тоскливыми, и поэтому при приземлении их всех охватывает волнение и нетерпение и оживают их надежды на обнаружение новых форм жизни, которых можно изучить…

Музей выглядел как все музеи. Высокие сводчатые потолки, огромные залы. Пластиковые фигуры странных зверей, множество артефактов — их было слишком много, чтобы все осмотреть и понять за столь короткое время. Эволюция расы была представлена последовательными группами реликтов. Энаш рассматривал их вместе с остальными и обрадовался, когда они добрались, наконец, до ряда скелетов и мумий. Он уселся за силовым экраном и наблюдал, как специалисты-биологи вытаскивали из каменных саркофагов одну мумию. Она была перебинтована в несколько слоев полосами материи, но биологи и не думали разворачивать истлевшую ткань. Просунув пинцет, они отломили только небольшой кусочек черепа — как и требовалось при этой процедуре. Несмотря на то, что годилась любая часть скелета, самые лучшие результаты, наиболее полная реконструкция получались, когда использовались определенные участки черепа.