Поиск
Расул Гамзатов
Остров Женщин
Поэма-странствие
О вопль женщин всех времен…
Я представляла этот мир по-своему, но другие все переиначили…
СОБИРАЯСЬ В ДОРОГУ…
Мне довелось услышать лишь однажды
Звучанье тех иноязычных слов…
Понять их суть я непрестанно жажду,
Для их разгадки к странствию готов.
Их повторив, я ощущаю радость,
Все близкое душе — вдвойне милей,
Так, словно друга позабытый адрес
Воскрес внезапно в памяти моей.
Так, словно ты глаза свои открыла,
Сияньем их развеивая тьму,
И мир в них отраженный подарила
Мне одному. Навеки одному!
Есть имена такие и названья —
Пускай секрет их до поры сокрыт, —
Они сродни той златорогой лани,
Что вдруг сама к охотнику спешит.
Они сродни неуловимой птице,
Той, чье перо, как некий талисман,
В ладонь упало с неба и хранится,
Как добрый знак, что нам судьбою дан.
Должно быть, время поисков приспело,
Ведь не напрасно вижу я во сне,
Что птица на плечо мое присела
И лань золоторогая при мне.
Привычный к сборам, хлопотам, дорогам,
Как в горской сказке, жгу тигровый ус,
И ждет мой конь горячий за порогом:
Когда ж я наконец в седло взметнусь?
Все то, что мной обещано, — исполню.
Без устали объеду полземли.
Синеют горы, зеленеют волны,
И гром тамтамов слышится вдали.
Любимая, ко мне явился вестник,
Он пылью, солью, бурею пропах.
— Скорее в путь! — приказывает песня,
Я — на коне, и ноги — в стременах.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Откуда у хлопца испанская грусть?
Путешествовать вознамерясь,
Размышляю под звон копыт,
Имя — Isla de las Mujeres
Завораживающе звучит.
Где настигло меня когда-то
Это имя? Оно как зов.
В нем далеких громов раскаты,
Гул набатных колоколов.
Шепот листьев вечнозеленых,
Шум прибоя и скрип снастей,
Вздохи матери, смех влюбленных,
Блеск дождей, голоса детей.
Непонятным словам доверясь,
На скалистый взлетев карниз,
Снова — Isla de las Mujeres
Повторяю как свой девиз.
Словно рыцарь, одетый в латы,
Я решителен и суров.
Где ж послышалось мне когда-то
Сочетание этих слов?
То ль в эфире они возникли,
То ли к нам из далеких стран
С карнавальным веселым вихрем
Их принес голубой экран.
Может, звонкая синьорита,
Там, на конкурсе красоты,
Их под небом вплела открытым
В песни, яркие как цветы.
В них и сладость, и привкус горький,
В них мелодия волшебства.
Может, в страстной касыде Лорки
Прозвучали они сперва?
Я — Расул, побывавший всюду,
С каждой песней земной в родстве,
Их услышать из уст Неруды
Мог в Сантьяго или в Москве.
Может, в рейс океанский шел я
И заветное имя вдруг
Прочитал на борту большого
Корабля, что спешил на юг.
Может, где-нибудь в мирозданье,
Световые копя года,
Носит праздничное названье
Отдаленнейшая звезда?
Я, блуждая по звездным тропам,
Все искал этот зыбкий след.
Но и мощные телескопы
Не сумели мне дать ответ.
Мне добиться ответа надо.
Я желаньем одним объят.
Так поэта влекла Гренада
Полстолетья тому назад.
Долгий путь впереди простерся,
Путь неведомый. Ну и пусть!
Но откуда она у горца,
Иноземная эта грусть?
ГЛАВА ВТОРАЯ
Птицы, которых раньше не видел, птицы, прилетевшие издалека, особенно поражают.
В известном «Клубе кинопутешествий»
Я справки попытался навести.
Но там названье это неизвестно,
Его на картах нелегко найти.
Координаты выяснить непросто,
Затерянные средь бескрайних вод.
Ведь isla — это по-испански остров,
Как разъяснил толковый перевод.
А продолженье оказалось вещим.
…de las Mujeres. Полог приоткрыт.
Дословное названье — остров женщин.
Вот в чем его отличье состоит.
Теперь, признаюсь вам, я так и думал,
Когда в созвучья нежные вникал,
За перекатом волн, за пенным шумом
Мне чудилось нагроможденье скал.
Любимая! Еще не знал я смысла
Певучих слов, но мне уже тогда
Заветный берег непрестанно снился —
Каменья, пальмы, кактусы, вода.
И на цадинских девушек похожи,
Прижав кувшин к открытому плечу,
Красавицы, легки и смуглокожи,
Идут по тропке к пресному ключу…
— Алло! — взывал я безнадежно в трубку,
Все расстоянья долгие кляня,
С мечтою связан только нитью хрупкой,
Не понимая, слышат ли меня.
Но ждал ответа я, дышал в мембрану
И в пустоту кромешную кричал:
— Через моря, созвездия и страны,
Подай мне знак, любви моей причал!
У нас в горах суровых Дагестана
Белеет снег. У нас полночный час.
— Здесь белый день, — услышал я нежданно,
Но белый снег — диковина у нас.
Ты к нам и на Пегасе не доскачешь.
И долго плыть…
— Ну что ж, я прилечу.
Мой дальний остров, отчего ты плачешь?
Я долечу Нам крылья — по плечу.
Коль оторвется от бетонной тверди
Наш реактивный скоростным Пегас,
Вы путь не днями, а часами мерьте,
Пройдет полсуток — мы уже у вас.
…В Москве готов мой заграничный паспорт,
И провожать меня выходят все —
Цада, Махачкала, соленый Каспий,
Уступы гор, альпийский луг в росе.
О Патимат, наш горизонт увенчан
Разлук и встреч сиянием живым.
И если есть на свете Остров Женщин,
Он кровно связан с именем твоим.
Пускай же наша молодость воскреснет
В который раз! Я замыслом томим.
И если есть на свете Остров Песни,
Он тоже назван именем твоим.
Так выйди на порог родного дома,
Вслед погляди, обычаям верна.
Уже растаял круг аэродрома,
А ты видна, ты все равно видна.
Я благодарен скоростному веку
И дерзости воздушных кораблей.
Паломники обычно едут в Мекку,
Стал Остров Женщин Меккою моей.
За самолетом тянется в зените
Беззвучная серебряная нить.
Колумбу уступаю все открытья,
Любовь мою не в силах уступить.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: