Она отвечает:

По имени Гна называется то, что возвышается.

Соль и Биль тоже причисляют к богиням, но о их свойствах уже было рассказано раньше.

Другие же прислуживают в Вальгалле, подносят питье, смотрят за всякой посудой и чашами. Так называют их в „Речах Гримнира“:

Это все валькирии. Один шлет их во все сражения, они избирают тех, кто должен пасть, и решают исход сражения. Гунн, и Рота, и младшая норна по имени Скульд всякий раз скачут на поле брани и выбирают, кому пасть в битве, и решают ее исход.

Ёрд, мать Тора, и Ринд, мать Вали, тоже причисляют к богиням.

Гюмиром звали одного человека, а жену его — Аурбодою. Она была из племени горных великанов. Дочь их — это Горд, прекраснейшая из жен. Однажды Фрейр, воссев на престол Хлидскьяльв, озирал все миры. Бросив взор на север, он увидел в одной усадьбе большой и красивый дом. А к дому шла женщина, и лишь подняла она руки и стала отпирать двери, разлилось сияние от ее рук по небесам и морям, и во всех мирах посветлело. И так отплатилась ему великая гордыня, обуявшая его на священном престоле: пошел он прочь полный печали. И, возвратясь домой, не спал он и не ел и слова ни с кем не молвил. И никто не дерзнул его расспрашивать. Тогда Ньёрд велел позвать к себе Скирнира, слугу Фрейра, и велел ему пойти и добиться речей от Фрейра и спросить, на кого он так прогневался, что и слова ни с кем не молвит. Скирнир идти согласился, но с неохотою, и сказал он, что, верно, сердитыми будут ответы Фрейра. Вот пришел он к Фрейру и спросил, отчего тот печален и слова ни с кем не молвит. И сказал ему Фрейр в ответ, что видел он одну прекрасную деву и так по ней кручинится, что не жить ему, если он ее не добудет. „А теперь поезжай и просватай ее мне, да привези сюда, будет на то воля отца ее или нет. А я уж щедро отплачу тебе за это“. Тогда отвечает Скирнир, что он готов ехать с поручением, но пусть только Фрейр отдаст ему свой добрый меч. А то был меч самосек. За этим дело не стало — Фрейр отдал меч. Вот поехал Скирнир и просватал ему ту девушку и заручился ее словом, что через девять ночей она приедет в место, что зовется Баррей, и там сыграют свадьбу ее с Фрейром. Когда Скирнир поведал Фрейру, как исполнил он поручение, тот молвил:

Вот почему Фрейр был безоружным, когда он схватился с Бели и убил его оленьим рогом».

Тогда сказал Ганглери: «Странно мне, право, что такой знатный воин, как Фрейр, решился отдать меч, не имея второго, такого же. Он понес оттого немалый урон, сражаясь с тем, кого называют Бели. Верно, пожалел он тогда о мече». Тогда Высокий отвечает: «Невелико дело была та схватка с Бели, Фрейр мог убить его и кулаком. Но настанет час, пойдут войною сыны Муспелля, и тогда вот бедою покажется Фрейру, что нету у него меча».

Тогда Ганглери молвил: «Ты рассказываешь, что все павшие в битве с тех самых пор, как был создан мир, обитают теперь у едина в Вальгалле. Как же ему удается накормить их? Ведь, наверно, собралось там людей великое множество!». Тогда отвечает Высокий: «Ты прав: великое множество там народу, а будет и того больше, хоть и этого покажется мало, когда придет Волк. Но сколько бы ни было людей в Вальгалле, всегда хватает им мяса вепря по имени Сэхримнир. Каждый день его варят, а к вечеру он снова цел. А что до твоих расспросов то, сдается мне, немного сыщется мудрецов, чтобы знали всю правду. Андхримнир — имя повара, а котел зовется Эльдхримнир. Так здесь о том сказано:

Тогда Ганглери спросил: «А сам Один, ест ли он одну пищу с эйнхериями?». Высокий говорит: «Всю еду, что стоит у него на столе, он бросает двум волкам — они зовутся Гери и Фреки, и не нужна ему никакая еда. Вино — вот ему и еда, и питье. Так здесь говорится:

Два ворона сидят у него на плечах и шепчут на ухо обо всем, что видят или слышат. Хугин и Мунин — так их прозывают. Он шлет их на рассвете летать над всем миром, а к завтраку они возвращаются. От них-то и узнает он все, что творится на свете. Поэтому его называют Богом Воронов. Так здесь о том сказано:

Тогда спросил Ганглери: «А есть ли у эйнхериев такое питье, чтоб не уступало еде изобилием? Или пьют там просто воду?». Высокий отвечает: «Странен мне твой вопрос! Будто станет Всеотец звать к себе конунгов и ярлов и других знатных мужей и предлагать им воду! И, верно, многим, попавшим в Вальгаллу, слишком дорогим питьем показалась бы та вода, если бы не сулила им Вальгалла лучшей награды за раны и смертные муки. Другое я тебе поведаю. Коза по имени Хейдрун стоит в Вальгалле и щиплет иглы с ветвей того прославленного дерева, что зовется Лерад. А мед, что течет из ее вымени, каждый день наполняет большой жбан. Меду так много, что хватает напиться допьяну всем эйнхериям».

Тогда молвил Ганглери: «Да, немало им проку от такой козы! Чудесным должно быть дерево, с которого она щиплет листья!». Тогда молвил Высокий: «Надо еще рассказать и об олене Эйктюрнире. Он стоит на Вальгалле и объедает ветви того дерева, а с рогов его каплет столько влаги, что стекает она вниз в поток Кипящий Котел, и берут оттуда начало реки: Сил, Вид, Сёкин, Эйкин, Свёль, Гуннтро, Фьёрм, Фимбультуль, Гипуль, Гёпуль, Гёмуль, Гейрвимуль. Они протекают через соленья асов. Другие реки называются: Тюн, Вин, Тёлль, Хёлль, Град, Гунитраин, Нют, Нет, Нённ, Хрённ, Вина, Вэгсвинн, Тьоднума».

Тогда Ганглери сказал: «О чудесных вещах ты мне поведал. Сколь огромны должны быть чертоги Вальгаллы! Верно, там часто теснятся в дверях великие толпы». Тогда отвечает Высокий: «Отчего не спросишь ты, много ли в Вальгалле дверей и велики ли они? Услышав мой ответ, ты скажешь, что было бы странно, если бы всякий не мог войти туда или выйти по своему желанию. Правда и то, что рассесться там не труднее, чем войти туда. Вот как сказано в „Речах Гримнира“: