***

— Доброе утро, лакей.

В конце концов Ёсихико так и не удалось уснуть, и с утра он выдвинулся на станцию Вакаяма, изо всех сил борясь с зевотой. Он пришёл на станцию в мёртвое время между утренним часом пик и открытием магазинов, так что людей практически не было.

Солнце уже начинало припекать, так что Ёсихико старался держаться в тени. Перед сном он забросил свою одежду в автоматическую стиральную машину в отеле, так что вчерашним потом от него не воняло. Зато вместо этого одежда пропахла дешёвым чистящим средством, и этот запах почему-то держал Ёсихико в напряжении.

— Добр… э-э, ты кто?

У входа на станцию к нему обратился незнакомый юноша. Ёсихико чуть было не поприветствовал его в ответ, но затем продрал глаза и присмотрелся к нему получше. Длинные, до плеч, волосы были собраны в хвост на затылке, из одёжды он носил белую рубашку поло с синим узором на груди, джинсы и кроссовки. Внешность была бы вполне современной… если бы не тёмно-зелёная фуросики-цудзуми17 в руках.

— Это я, Амэномитинэ-но-микото, — прошептал юноша на ухо Ёсихико, чтобы никто не услышал.

— А где маска?! — воскликнул Ёсихико, привыкший видеть бога в костюма как у ниндзя.

Сейчас же тот выглядел, как школьник-старшеклассник, которого мама послала в магазин.

— Я ей пользуюсь, только когда гуляю возле храма. Сейчас нам предстоит длинная дорога, поэтому я выбрал человеческую одежду. Думаю, так другие боги точно не признают во мне Амэномитинэ-но-микото. На самом деле, я частенько выхожу погулять, так что эта одежда у меня всегда наготове.

— П-понятно…

Весь сон как рукой сняло. Какое-то время Ёсихико просто потрясённо смотрел на Амэномитинэ-но-микото, не зная, что сказать.

— Ёсихико, — Когане дернул лакея за ногу передней лапой. — Прямо сейчас обычные люди тоже его видят. Веди себя естественно, или на вас начнут коситься.

— Что, серьёзно?!

Ёсихико опомнился, прокашлялся и посмотрел по сторонам. Да уж, бог основательно подготовился к вылазке — не только переоделся, но и физически стал ближе к людям.

— Я взял пожертвования из ящика моего храма, так что можем поехать на поезде.

Амэномитинэ-но-микото достал небольшой мешочек из кармана джинс и с гордостью показал Ёсихико содержимое. В основном внутри виднелись десятийеновые монеты, но были и стойеновые. В целом на дорогу туда и обратно должно было хватить. Всю ночь Ёсихико глаз не смыкал от волнения, а оказалось, что бог уже давно всё продумал и приготовился.

— Ты точно уверен? — на всякий случай уточнил Ёсихико.

Он заранее пообещал себе разобраться во всём ещё раз с самого начала, если бог будет сомневаться. Вчера Хонока сказала правильные слова. Если кандзаси являлась символом победы, то у Амэномитинэ-но-микото должны быть короны других кланов и прочие военные трофеи, демонстрирующие его власть. Но почему у него есть только корона Нагусы? А может, это и не корона вовсе?

— Да, я уверен, — ответил Амэномитинэ-но-микото, прижимая фуросики-цудзуми к груди.

Ёсихико вздохнул, глядя на него.

На самом деле, теория о том, что кандзаси бога действительно принадлежала Тобэ Нагусе, по-прежнему имела право на жизнь. Чернильный рисунок хорошо объяснял страх бога. Слова Хоноки тоже не более чем предположение. Возможно, у Амэномитинэ-но-микото были трофеи других кланов, но за две тысячи лет потерялись, и каким-то чудом уцелела только корона Тобэ Нагусы.

— Ну, главное чтобы тебя это устраивало… — несколько обескураженно протянул Ёсихико, ещё раз вздохнул и пошёл вместе с Амэномитинэ-но-микото покупать билеты.

— Ты сказал, что иногда ходишь развеяться. И куда же?

Судя по внешности пассажиров поезда, почти все они были туристами. Когане безошибочно отыскал свободное место и мигом прильнул к окну, но Ёсихико безжалостно приказал не наглеть и усадил лиса на колени. Сидеть было тесно, но терпимо. Амэномитинэ-но-микото уселся со стороны прохода. На станции его удивили автоматические турникеты и двери вагонов, а теперь он без конца озирался по сторонам, поэтому Ёсихико понял, что бог нечасто ездит на поездах.

— Изредка я гуляю по берегу Кинокавы. Одеваюсь в человеческую одежду, как сейчас.

— Ого, я удивлён. Ты говорил, что стараешься вести себя как бог, и я думал, ты безвылазно торчишь в храме, — искренне отозвался Ёсихико.

— Просто когда я долго сижу в храме, мне становится душно… — Амэномитинэ-но-микото вздохнул и печально улыбнулся.

Ёсихико понял, о чём речь. Если постоянно крепиться перед другими богами, можно и правда почувствовать себя некомфортно.

— На самом деле, мне всё время хочется убежать… — проговорил Амэномитинэ-но-микото так тихо, словно хотел остаться неуслышанным на фоне стука колёс. — Я хочу сбежать от себя, забывающего всё на свете, и от кандзаси, которая вгоняет меня в ужас…

Ёсихико скосил взгляд на бога. Тот неотрывно смотрел вперёд. Наверное, он решил, что лакею можно раскрыть этот секрет.

— Несколько лет назад я как-то раз не выдержал страха и убежал из храма. Я долго гулял по городу, одетый как сейчас…

На лице Амэномитинэ-но-микото мелькнули сложные чувства, затем бог слегка усмехнулся, и его взгляд скользнул к окну.

— Я шёл куда глаза глядят — через железную дорогу, через реку, через оживлённые улицы. Я бездумно делал шаг за шагом, теряясь среди людей, и почему-то это меня успокаивало. Я смотрел в витрины и видел в отражении не бога, а юношу-подростка…

Где-то час он гулял, пока не вышел к площади возле берега реки. Был выходной, так что на там была куча детей, игравших в какую-то игру. Амэномитинэ-но-микото понял, что это один из современных видов спорта, но правил, конечно же, не знал и просто бездумно смотрел, как дети кидают белый мячик и гоняются за ним. Их голоса доносились даже до моста, на котором стоял бог, и наполняли его энергией.

— То есть, ты… видел бейсбольный матч? — догадался Ёсихико.

Бог улыбнулся и кивнул.

— С тех пор я начал ходить туда каждую неделю. Я одевался как человек и старался изображать местного жителя. Я всегда находился в людных местах и старался теряться в толпе. И всё равно…

Амэномитинэ-но-микото прервался и прищурился, вспоминая тот день.

— Ты ведь часто сюда ходишь?

Когда она обратилась к нему в первый раз, Амэномитинэ-но-микото растерялся, потому что не был уверен, действительно ли она говорит с ним.

— Ты ведь часто сюда ходишь, да? Давай спустимся пониже и посмотрим вместе?

Девушка в кардигане цвета моря пояснила, что иногда помогает организовывать игры этой команды, потому что раньше в ней состоял её младший брат.

— А, нет, мне и тут хорошо… — Амэномитинэ-но-микото стушевался и отказался, всё ещё удивлённый тем, что она заговорила с ним.

Конечно, он переоделся в человека, но у этой площади тоже были божественные покровители, и ему не хотелось спускаться ближе к ней.

— Ты любишь бейсбол? — сменила тему девушка и приблизилась к богу ещё на шаг.

Ветер пронёсся над мостом, всколыхнув её тонкие волосы. Немного поколебавшись, Амэномитинэ-но-микото улыбнулся честной, но горькой улыбкой.

— На самом деле я даже правил не знаю… Знаю только, что надо бить по мячу этой палкой…

Поняв, что Амэномитинэ-но-микото не знает даже, как называется бита, девушка охотно пустилась в объяснения правил. Богу было приятно слушать её. Дело не только в том, что она отнеслась к нему с добротой, но и в том, что она заметила, что он каждый день приходит сюда.

Он потерял силу и память, перестал понимать самого себя, но всё равно нашёлся человек, который заметил его, и это не могло не радовать.

— В общем, когда бросок питчера отбивают, нужно как можно быстрее бежать и подбирать мяч, чтобы раннеры не успели добраться до базы, — объясняла она, показывая пальцем через перила моста.