– Кто ты, прекрасная богиня? Ты сердце мне очаровала… Готов над миром воспарить я.

– Остынь, красавец; я другому свой дар и сердце отдала, – оборвала его Ведамира.

– И кто же тот избранник славный? – произнёс Яросвет, изменившись в лице.

– Придёт черёд – узнаешь сам. Но мне пора. Ищи избранницу свою, удачи в том тебе желаю, – ответила Ведамира и пошла дальше.

Яросвет опустошённо смотрел ей вслед. Затем он отошёл в сторону.

В это время Ведамиру окликнул Светослов:

– Ведамира! А я чуть было тебя не потерял; тут столько суеты, что сразу не привыкнешь.

Он, широко улыбаясь, подошёл к ней и протянул руку. Ведамира, улыбнувшись в ответ, дала ему свою руку; и они пошли в сторону от повозок.

Яросвет, стоявший в сторонке, видел всё это; его взгляд наполнился горечью и какой-то трагической отрешённостью. Да, больно стало ему от того, что родной младший брат его опередил, завладев сердцем этой прекрасной девы, богини-ведруссы. Он ещё постоял немного, а затем исчез в праздничной толчее.

Между тем на праздничном поле уже выстраивались люди, готовые петь, – юноши, девушки, мужчины и женщины – словом, все певчие Веды. С краю от выстроившихся певчих стояли женщины с детьми, пожилые люди. Сюда же подошла и молодая женщина с сыном лет десяти, который хромал, придерживаясь за маму. Одна штанина у него была задрана почти до колена, и на его ноге сбоку кровоточила свежая рана, наскоро залепленная листом подорожника – видимо, мальчик где-то неудачно зацепился за сук. Мама усадила сына на траву, а сама встала рядом.

Люди сгруппировались на праздничном поле, гомон поутих, и наступило короткое затишье.

Светослов глянул на Ведамиру и сказал:

– Ну, всё; я пошёл начинать.

– Удачи тебе, мой бог, – ответила Ведамира, овеяв его своей негой.

И вдохновлённый Светослов направился к центру поляны, заполненной Ведами.

Через некоторое время певчий возглас Светослова всколыхнул воздух праздника:

– День нам рад,

Речь высока;

Певчий лад —

На века.

И тут же все Веды, стоявшие по кругу поля, хором подхватили эти слова; и грянула певчая лавина:

День нам рад,

Речь высока;

Певчий лад —

На века.

Свет – нам весть,

Высь – наша дверь;

Вышняя Весь,

Напои твердь!

Воля – не раба —

Сеянье да речь;

Наша судьба —

Землю беречь.

Воля – не раба —

Знание да речь;

Наша судьба —

Красоту беречь.

Всюду жив путь —

Ясная даль;

Ветер в грудь —

Не печаль.

Сила молода,

Родовая речь;

Пламя да вода —

Бремя с плеч.

День нам рад,

Речь высока;

Световод-лад —

Дар на века.

Воля – не раба —

Жить да сиять;

Наша судьба —

Мир озарять.

Воля – не раба —

Петь да сиять;

Наша судьба —

Землю озарять…

Потом шло ещё несколько куплетов, а затем грянуло многократное скандирование:

Радоница Ра!!!

И тут пространство над поющими Ведами вспыхнуло огненно-золотистым сиянием; это сияние плавно вздымалось и расширялось, заполняя всё вокруг, словно даря себя всему миру. Затем пение сменилось радостными возгласами людей, прибывших на праздник; сияние в воздухе постепенно растворилось.

Мальчик, сидевший рядом со своей мамой напротив поющих людей, вдруг радостно воскликнул:

– Мама! Моя нога стала здоровой! Рана исчезла!

Мама глянула на затянувшуюся рану на ноге сына и воскликнула:

– Это счастье, сынок!

Она обняла сына и добавила:

– Слава Роду нашему в веках! Любви не будет конца!

Тем временем Светослов готовил новый дар Праздника: он раскинул руки, прикрыл глаза и сконцентрировался. А затем поднёс руки ко рту, сложив ладони рупором, и, запрокинув голову, гортанно воскликнул куда-то ввысь:

– Мечта всепоящая Силу рождает,

И Ведам дарован Лад Мира!

Прими эту радость, великое Небо,

И Твердь напои негой Лиры!

Единство поёт во плоти Света Словом,

И в сердце – Сияние вечно!

Священная Высь в каждой Букове нашей,

И путь продолженьем отмечен!..

Эти слова парили над людьми, сияя в пространстве, и уносились куда-то в глубины Вселенной…

…Светослов и Ведамира, лёжа в светёлке, вернулись из своих воспоминаний и посмотрели друг на друга.

– Как чудно всё, и наша память всё хранит, – пролепетала Ведамира в блаженстве.

– И мы её умножим, – продолжил Светослов, с улыбкой глядя на любимую.

– Но нам уже пора вставать, любимый, – произнесла Ведамира.

– Да, пора.

Они встали и оделись в свои светлые венчальные наряды. Светослов взял со стола кувшин с настоем из трав и отпил немного.

– Ух, здорово! Какой настой, – все думы ускоряет, – выпалил он, ставя кувшин на место.

На голове поправил он венок, сплетённый из цветов, и улыбнулся Ведамире.

– Ну а теперь пора и в сад, – сказала Ведамира в предчувствии восторга.

– Да, мы идём.

И они вышли в сад. Утренняя дымка слегка стелилась по густой траве, над горизонтом уже начинало вздыматься рассветное зарево.

Ведамира воскликнула:

– Моя Земля, как я люблю тебя!

Она присела и провела ладонью по траве, собрав росу, затем умыла ею Светослова и себя.

– Вот чудо, – произнёс обворожённый Светослов. – Я как будто заново родился…

– Нам счастье даровано жизнью! – снова воскликнула Ведамира, раскинув руки.

– Любимая, ты – моё счастье, – ответил Светослов.

И они обнялись.

– Пойдём, посмотрим, как там наш птенец-орлёнок, – тихо, словно играючи, промолвила Ведамира.

– Ах, да, я в радости чуть не забыл про всё на свете, – спохватился Светослов.

И они быстро прошли к тыльной части своего домика, где в небольшом уютном закутке находилось надёжное гнездо со спавшим в нём птенцом-орлёнком. Молодые осторожно приблизились к нему и остановились, нежно глядя на орлёнка.

– Он вырастет могучим и бесстрашным, – тихо сказал Светослов.

– Конечно. Ведь он – орёл, – ответила Ведамира. – Но имя дать ему необходимо.

Светослов поразмыслил и произнёс:

– Певун его имя – в честь орла моего прапрадеда.

– Певун? Прекрасно. Пусть им будет, – согласилась Ведамира.

Она посмотрела на орлёнка, безмятежно спавшего в своём гнезде, и улыбнулась той улыбкой, что дарит благодать всему живому. И вдруг орлёнок начал просыпаться, он, видимо, сквозь сон почуял эту негу.

Ведамира нежно погладила его и тихо сказала:

– Спи, мой милый, тебе нужно сил набираться.

Она дала знак Светослову, и они пошли в сторону яблонь. Остановившись возле ветвистой яблоньки, вокруг которой росла густая высокая трава, Светослов осмотрелся, а затем прикрыл глаза на несколько мгновений…

Открыв глаза, он словно что-то уяснил и, посмотрев на Ведамиру, произнёс:

– Я чувствую здесь место Силы…

Ведамира подошла к нему и села на траву, прислонившись к стволу этой яблони. Она вдохнула воздух полной грудью и сказала:

– Ты прав; я тоже чувствую его… Мы будем здесь творить мечты…

– И песней души озарять, – добавил вдохновлённый Светослов. Он осмотрелся и продолжил: – Ну а теперь – пройдёмся по нашей земле родовой и подарим ей силу творящей любви.

– Да, идём. И надо бы ещё посадки обновить, чтоб сад плодами наливался.