– Подожди, я ее сам остановлю, – грубо оборвал ее Винсент и кинулся за мной.

Я не хотела, чтобы он меня догнал. Отныне мне не о чем было с ним разговаривать. Когда я вспоминала образы целующейся пары, я закипала внутри и четко видела, куда можно бежать, а когда успокаивалась, чужой лес не хотел передо мной расступаться. Мне было тяжело. Ветки и острые камни царапали руки и ноги. Из головы не выходило предательство двух близких мне людей. Я не знала, что больше всего меня разочаровало, предательство Винсента, первого парня в моей жизни, с которым я встречалась, либо своей подруги, с которой меня связывала тесная дружба. Но я не ревновала, нет. Просто мне было противно. Похоже, Винсенту все равно, с кем встречаться. Несмотря на свой возраст, на многие вещи я смотрела по-взрослому, рассудительно. Но в данном случае моя голова отказывалась соображать. Перед глазами стояла картина двух целующихся предателей, наступивших на мое сердце.

Погода резко ухудшилась, накрапывал мелкий дождь. Камни стали скользкими, а земля вязкой. Солнце садилось, и его лучи потихоньку исчезали. Я продолжала бежать и через некоторое время промокла насквозь, а волосы повисли сосульками и прилипли к лицу. Я не понимала, где находилась и как отсюда выбраться. Вдруг откуда-то донесся мужской голос:

– Алекса! Остановись!

Мое сердце защемило. Что-то теплое и родное прозвучало в его голосе, как в тот раз, в день захвата. Но он не показался мне знакомым, и я не могла разобрать, откуда он доносился. Я послушалась и, остановившись, на несколько секунд присела на корточки, упираясь руками о камни, и стала вертеть головой по сторонам, пытаясь найти того, кто со мной говорил.

– Не бойся! Оглянись вокруг! Покажи мне, где ты, – продолжал голос.

Последовав указанию, я оглянулась. Вокруг сплошной лес и темно. Меня охватила паника, и снова, увидев четкую картину перед собой, я вскочила и побежала к светлому пятну, которое просматривалось сквозь деревья, и, когда они расступились, я оказалась на краю оврага. Я не успела ухватиться за дерево, стоящее рядом, как мои ноги соскользнули с каменистого края. Зацепившись руками о ветки, я изо всех сил пыталась выбраться, но тщетно. Я летела прямо ко дну пропасти, как вдруг почувствовала удар, который сотряс все мои внутренности, и мое тело пригвоздило к каменисто-глиняной стенке оврага. Дальше, сквозь пелену тумана, деревья перед моим взором подпрыгивали, и я поняла, что меня несли крепкие руки. Сквозь полусознательное состояние я могла расслышать мужские голоса. Оба знакомые, но мое состояние не позволяло мне распознать их.

– Да уж, пришлось нам побегать, мистер Стюарт! Ох, уж и прыткая она у вас! – сказал молодой голос.

«Ну вот, очередной однофамилец, – усмехнулась я. – Интересно, кто это».

– Прости, друг мой, что впутал тебя в это дело. Но мне больше некому довериться, – ответил мужчина с моей фамилией.

– Что вы! Я упустил ее из виду. Я себе этого не прощу. Вы мне дали задание, а я его не выполнил как следует. Вот он результат. Ее еще долго откачивать придется, – говорил молодой знакомый голос.

– Она не надела камень, лишив себя помощника, – эхом в моих ушах отдавался сильный мужской голос.

– А я ведь так старался ее предупредить, – сокрушался молодой человек.

– Ей еще много предстоит испытать, – сказал второй мужчина, и на этой фразе я отключилась.

Глава четырнадцатая Другая

Голова до сих пор гудела, я тщетно пыталась вспомнить, что произошло. Лишь спустя некоторое время я стала приходить в себя и память начала возвращаться. Я поморщилась от картины, которую видела накануне, и мне стало противно. Не хотелось думать об этом. Казалось, черепная коробка вот-вот расколется на несколько частей. Я попыталась приподняться, но тщетно. Дверь моей спальни была приоткрыта, и я едва могла разобрать голоса, доносившиеся из кухни.

– Как ты мог? – это был голос Эмили.

– Я? А ты? Совсем не следишь за дочерью! Она чуть не погибла! – говорил мужской голос. Мое сердце в раздавленной болью груди стало учащенней биться, что причиняло мне еще большую боль. Я узнала его сильный голос. Это он нес меня на руках.

– А ты тоже хорош! Явился спустя столько лет! Где ты раньше был? Не уезжал бы и защищал ее! – Эмили явно злилась на этого мужчину. Интересно, кто это и почему она его ругает за многолетнее отсутствие? Голос отца месяц назад отличался от голоса мужчины, который я слышала вчера и который слышу сейчас. Моя голова отказывалась соображать. Глазам было больно смотреть и что-то мешало сосредоточить взгляд. Я попробовала проморгаться, но едва уловимая затуманенность осталась. С неимоверным усилием, чуть приподнявшись, я постаралась встать на ноги с кровати, но моя рука, облокотившись на тумбу, соскользнула и книжка, которую я задела, упала на пол. Звук падающей книги остановил разговор двоих.

– По-моему, она проснулась, – сказал мужской голос.

– Пойдем знакомиться, значит! – так же сухо и с претензией ответила Эмили.

Интересно, с кем это собралась меня знакомить мама? Я снова нырнула под одеяло.

В комнату вошла Эмили, за ней мужчина, на вид лет тридцати семи. Он был довольно высокого роста, спортивного телосложения. Русые волнистые волосы аккуратно приглажены гелем. На нем был надет легкий джемпер темного цвета и джинсы. Дорогая обувь начищена до блеска.

– Здравствуй, Алекса! – он нервничал, и его руки слегка дрожали от волнения. Помедлив, он сделал нерешительный шаг вперед. Наступила пауза, которая, казалось, длилась вечно. Мое сердце колотилось, и оно было единственным, что я могла слышать. Мама замерла, облокотившись о стенку и спрятав за спину руки. Мужчина нарушил затянувшуюся паузу первым: – Я так долго ждал этого момента…

Я всматривалась в лицо мужчины. Моя голова кружилась, набирая обороты. Если бы я стояла, то упала бы от того, что творилось в моем мозгу, готовом взорваться. Я смотрела словно в зеркальное отражение знакомых оливковых глаз со светло-коричневой окантовкой вокруг зрачков. Я поняла, кто это был, и почувствовала, как комок застрял в моем горле… Мы смотрели друг другу в глаза, и казалось, это происходило не наяву, а как будто во сне, который мне приснился в утро первого дня учебного года.

– Папа?! – я спросила его, будто сомневалась.

Мне тяжело было дышать. Он подошел к моей кровати, медленно сел рядом, протянул руки, чтобы обнять меня. Меня охватили противоречивые чувства. Я еще не совсем понимала, как реагировать на возвращение отца, который уже появлялся на какой-то миг и снова исчез, оставив нас с мамой. Но я не ответила на его объятия, и ему пришлось руки опустить.

– Мама говорила, что ты умер… – сказала я, посмотрев на маму, которая стояла поодаль и наблюдала за происходящим.

– Правда? – он с укором посмотрел на Эмили.

– Да, выпил, затем замерз на остановке, – я вновь украдкой посмотрела на Эмили.

– Прости меня, дочка! Эмили вынуждена была тебе говорить неправду, – он отвел глаза в сторону.

– Тогда, во время захвата школы, почему ты не подошел ко мне? Ведь нас могли убить, и мы бы никогда не увиделись! – сказала я в отчаяньи.

Джеймс посмотрел на меня и, вздохнув, покачал головой.

– Я не мог. Нужно было сдерживать захватчиков, иначе они действительно могли навредить нам, а точнее, тебе.

– Но почему мне? Что я такого сделала?

– Потому что ты особенная, дочка, – он дотронулся до моей руки, а я тут же ее отдернула.

– Ты говоришь, как мама! Понятное дело, ты меня не видел триста лет, и теперь я для тебя особенная, – мною овладевала злость, которая, словно паук, захватывала все мое сознание, каждую прожилку и каждую вену. Джеймс и не представлял, как мне было больно, когда он появился и исчез, оставив и меня и Эмили. Он не понимал, как мы жили с ней, скитаясь, словно бродяги, меняя один город на другой. И не понимал, как трудно пришлось Эмили: она всю жизнь прожила в страхе, о котором я и не подозревала, пока он не появился в нашей жизни.