— Запятнанную кровью.

— Да, без этого можно было обойтись, — согласился он. — Но мы, софонты, устроены так, что этого не избежишь. Может, со временем что-то изменится к лучшему, и в чем-то поможем и мы: крылатые и бескрылые одновременно. Главное, надо стараться.

— И сейчас у нас, во всяком случае, мир, — шепнула она.

— Не довольно ли этого для счастья?

Она улыбнулась сквозь блестящие при луне слезы и сказала:

— Да, Аринниан, Крис, милый мой, — и прижалась к нему.

Эйат покинула Грей перед рассветом.

В этот час, после ночного веселья, все небо принадлежало ей одной. Поднимаясь, она поймала ветер и стала взбираться с ним все выше и выше. Он струился, он пел. Последние звезды, заходящая луна делали море и сушу таинственными; впереди, в белизне рассвета, вставали родные горы.

Холод заставлял кровь кипеть в ее жилах.

Она думала: «Тот, кто любил меня, и тот, кому я досталась, разделили единый жребий. И довольно».

Мускулы играли, крылья работали, живые до последнего перышка. Планета стремилась к утру. «Мой брат, моя сестра нашли свое счастье. Пора мне искать свое».

Снеговые вершины пылали. Всходило солнце с песней света.

Синева святая.

МИЧМАН

ФЛЭНДРИ

_{Перевод с английского}

_{Н. Виленской}

Выдержка из «Руководства для пилотов с астрономическими таблицами»: Бетельгейзианский сектор Ориона, 53-е изд., кассета III, кадр 28:

IGC — 52 727 061. Саксо. F5, масса 1,75 Солнца, светимость 5,4 солнечной, диаметр фотосферы 1,2 солнечного. Примерный срок нахождения на главной последовательности — 0,9 бега-лет.

Планетарная система: одиннадцать главных тел…

У. Старкад[11]. Средний орбитальный радиус 3,28 а.е., период 4,48 лет. Масса 1,81 Терры. Экваториальный диаметр 15 077 км. Средняя сила тяжести на поверхности 1,30 g. Период обращения 16 ч. 31 м. 2,75 сек. Наклон оси 25° 50’ 4,9»… Атмосферное давление на поверхности ок. 7000 мм рт. ст. Процентный состав атмосферы: N₂ 77,92, О₂ 21,01, благородные газы 0,87, СО₂0,03…

Примечание. Система, хотя и находится в 254 световых годах от Солнца, была открыта рано, в течение первого Великого Похода. Согласно практике того времени интересным для человека объектам присвоены литературно-мифологические названия. Частично пригодный для человеческого обитания Старкад посетило несколько ксенологических экспедиций для изучения его необычных туземных жителей… Исследования не были продолжены, так как средства вкладывались в более перспективные проекты; впоследствии Торгово-техническая Лига также не сочла выгодным освоение планеты. После Смутного Времени система осталась за пределами Имперской сферы, и Старкад почти не посещался до недавнего времени, когда туда была послана военная экспедиция.

В 54-м издании информация была уже совершенно иной.

Вечер на Терре.

Его Императорское Величество Георгиос Мануэль Кришна Мурасаки, четвертый в династии Ванг, Великий Хранитель Мира, председатель Звездного Совета, главнокомандующий, верховный арбитр, признанный властителем в большинстве миров, и почетный глава несметного количества организаций, праздновал свой день рождения. На планетах столь далеких, что простой глаз не способен различить их солнца среди Множества звезд, мерцающих над Океанией, люди, высохшие дочерна или отекшие от жизни в чуждой среде, поднимали бокалы за его здоровье. Световые волны, несущие их заздравные слова, достигнут разве что гробницы императора.

Сама Терра не слишком стесняла себя церемониями. Для всех, кроме придворных, которые все еще по обычаю, следуя за солнцем, облетали планету ради участия в ряде утомительных торжеств, тезоименитство стало всего лишь поводом для карнавала. Летя в своем аэрокаре над темнеющими водами океана, лорд Маркус Хауксберг видел зарево, стоявшее на востоке, — разноцветные световые занавеси дрожали там, где взрывались фейерверки. Сегодня темная сторона планеты сияет так, что с Луны нельзя различить даже огни величайших городов. На какую станцию ни настроишь видео — повсюду толпы народу заполняют увеселительные заведения и бурно ликуют среди празднично украшенных башен.

Супруга лорда нарушила молчание, и он вздрогнул.

— Хотела бы я сейчас оказаться за сотню лет в прошлом.

— Почему? — Ей еще порой удавалось его удивить.

— Тогда тезоименитство еще кое-что значило.

— Да… пожалуй. — Хауксберг вспомнил историю. Его леди права. Тогда с приходом темноты прекращались парады и празднества, отцы выводили сыновей под загорающиеся звезды и говорили: «Посмотри туда. Все это наше. Во владениях Империи около четырех миллионов звезд, и по крайней мере сто тысяч из них знают нас, подчиняются нам, платят нам дань, а взамен пользуются всеми благами мира. Это сделали наши предки. Храни верность их делу».

Хауксберг пожал плечами. Новые поколения неизбежно перерастают наивные убеждения отцов. Со временем они проникаются сознанием того, что в нашей пылинке-Галактике не меньше сотни биллиона солнц; что мы даже свою спиральную ветвь не исследовали толком и вряд ли когда исследуем; что такие гиганты, как Бетельгейзе и Полярная звезда, видные без всякого телескопа, вам не принадлежат. А от этих умозаключений уже легко перейти к следующим: всем известно, что Империя сложилась и существует лишь с помощью голой силы, центральная власть поражена коррупцией, а пограничная держится на жестокости; только флот сохранил свои моральные принципы, но флот живет лишь ради того, чтобы воевать, подавлять и бороться со всяким свободомыслием. Так что бери от жизни свое, облегчай свою совесть, посмеиваясь втихомолку, и не строй из себя дурака, принимая Империю всерьез.

«Возможно, мне удастся это изменить», — думал Хауксберг.

— По крайней мере, мы могли бы отправиться в какой-нибудь приличный дом, — продолжала Алисия. — Так нет же, тебе понадобилось тащиться к кронпринцу. Надеешься, что он уступит тебе одного из своих мальчиков?

Хауксберг попытался разрядить атмосферу улыбкой.

— Полно, любовь моя, ты ко мне несправедлива. Меня по-прежнему волнуют лишь женщины, предпочтительно красивые, как ты.

— Или Перси д’Ио. — Она откинулась на спинку кресла и сказала устало: — Впрочем, неважно. Просто я не люблю оргий. Особенно вульгарных.

— Да и я их не особенно люблю. — Лорд потрепал жену по руке. — Ничего, ты справишься. Помимо всего прочего, меня восхищает в тебе и то, что ты в любой ситуации держишь себя с такой уверенностью.

«И это, в общем, правда», — подумал он. На миг, созерцая ее совершенные черты под высокой, увенчанной диадемой прической, он почувствовал сожаление. Пусть их брак был заключен по сословным мотивам — разве не мог он потом перейти в дружбу? Или даже в любовь… «Нет, — сказал себе Хаукоберг, — ты смешиваешь действительность с тем, что вычитал в своих любимых древних книгах. Ты не Пелеас, а она не Мелисанда[12].

Она умна, тонка, разумно честна по отношению к тебе; она подарила тебе наследника — большего брачный контракт не предусматривал. Ты, со своей стороны, дал ей положение в обществе и почти неограниченные средства. Что же до того, чтобы уделять ей больше времени — как это возможно? Надо же кому-то чинить Вселенную, если та разваливается по частям. Женщины в большинстве своем это понимают».

Побери энтропия все эти бредни. Своей красотой Алисия обязана работе дорогого биоскульптора. Хауксберг перевидал уже немало вариаций ее облика, в зависимости от моды.