Но через двадцать четыре часа, истекших без происшествий, капитан приказал «Новой Бразилии» следовать к месту назначения на сверхсветовом режиме. При первом же признаке нахождения там врага она должна была вернуться.

Флэндри и Драгойка сидели в кают-компании «Сабика» с младшим лейтенантом Сергеем Карамзиным, свободным от вахты. Он также горел желанием увидеть новые лица и услыхать что-нибудь новое о Вселенной, как и все на борту.

— Почти год на приколе, — сказал он. — Целый год жизни потерян — был, и нету. Но это он на словах прошел так быстро, а на деле тянулся, как все десять.

Флэндри обвел глазами каюту. Ее постарались украсить картинками и домашними занавесками, но попытка не слишком удалась. Сейчас обстановку оживлял гул двигателей, тихий, но проникающий до костей. Чистый привкус смазки ощущался в потоке ускоренно зациркулировавшего воздуха. Но Флэндри даже думать не хотелось, какой должна представляться эта каюта после целого года на орбите без всяких событий. Драгойка, конечно, видела все в ином свете: корабль ослеплял, озадачивал, пугал, восторгал, завораживал ее — никогда еще не наблюдала она таких чудес! Она сидела смирно, встопорщив мех, а глаза так и шмыгали по сторонам.

— Но ведь у вас были какие-то суррогаты? — спрашивал Флэндри. — Псевдосенсорные ощущения и все такое.

— Конечно. Да и камбуз у нас что надо. Но все это только средства, чтобы не спятить окончательно. — Юное лицо Карамзина посуровело. — Надеюсь, мы все же встретимся с неприятелем. От души надеюсь.

— Ну а я с ним столько встречался, что с меня пока хватит.

Флэндри достал зажигалку и закурил сигарету. Странно было снова чувствовать на себе синий мундир с реактивными двигателями на плечах и без бластера на поясе, снова очутиться на корабле, подчиняться дисциплине и традициям. Флэндри не был уверен, что ему это нравится.

Впрочем, его положение на корабле отличалось освежающей аномальностью. Капитан Эйнарсен так и остолбенел, увидев на борту Драгойку: ксено из железного века на его корабле. Но приказ Энрикеса был недвусмысленным. Она — важная персона, настоявшая на том, чтобы сопровождать экспедицию, и может причинить неприятности, если ее не будут ублажать. Поэтому мичмана Флэндри назначили «офицером по связи», добавив наедине, чтобы он держал свою туземку от глаз подальше, если не хочет быть разжалованным в гардемарины. (О том, что Флэндри практически находится под стражей, ни с одной стороны упомянуто не было. Эйнарсен получил ту радиосводку, но счел опасным оповещать свой экипаж о мерсейцах, останавливающих терранские корабли. А послание Энрикеса прояснило то, что капитан и так подозревал.) И как мог Флэндри в свои девятнадцать лет не дать понять, что важная персона кое-что смыслит в астронавтике и желает быть в курсе событий? Так он обеспечил себе прямую связь с мостиком.

Под наружной веселостью и оживлением все в нем сжалось в тугой узел. Он с минуты на минуту ожидал известия от «Новой Бразилии».

— Прошу прощения, — прервала разговор Драгойка. — Мне надо — как это называется — в гальюн. — Это помещение занимало ее больше всех на корабле.

Карамзин посмотрел ей вслед. Воздушный шлем, который она была вынуждена носить в терранской атмосфере, нисколько не повлиял на ее мягкую походку. Главной проблемой было запихнуть в шлем ее гриву. Больше на ней ничего не имелось, кроме меча и ножа.

— Ну и ну, — пробормотал Карамзин, — вот это фигура. Как она вообще?

— Будьте любезны не говорить о ней подобным образом, — отчеканил Флэндри.

— Каким? Я не хотел сказать ничего дурного. Она ведь только ксено.

— Она мой друг. И стоит сотни имперских баранов. А то, с чем ей вскоре придется столкнуться и жить всю оставшуюся жизнь…

— С чем это? — облокотился о стол Карамзин. — С какой, собственно, целью мы вышли в космос? Будто бы проверить что-то, что имеется здесь у крокохвостов — а больше нам ничего не сказали.

— Я тоже не могу сказать.

— Но приказа не думать я не получал. И знаете — мне кажется, что все это старкадское дело затеяно для отвода глаз. Они раздувают там войну, привлекают наше внимание к этой дыре, а потом раз — и ударят совсем в другом месте.

— Возможно. — Флэндри выпустил кольцо дыма. Жаль, что я не могу ничего тебе сказать. По своему рангу ты не имеешь права этого знать, но ведь есть еще человеческое право.

— Какой он, этот Старкад? Из нашей сводки много не почерпнешь.

— Ну… — Флэндри не находил слов. Все они были какими-то бескровными. Можно описать, но нельзя сделать реальными белый рассвет над волнующимся морем, медленные тяжелые ветры^ ревущие в лесах на горных склонах, старый и гордый город, чарующий мир на темном дне океана, два храбрых народа, биллионы лет, прошедшие с возникновения планеты, весь этот огромный шар… Он все еще бился над этим, когда вернулась Драгойка. Она тихо села рядом, глядя на него.

— …а еще есть очень интересная палеолитическая культура на острове под названием Райадан…

Завыли сирены.

Карамзин первым выскочил за дверь. Повсюду слышался топот, гул металла, голоса, и все перекрывало пронзительное «вуп-вуп-вуп», отдающееся эхом по всему длинному корпусу. Драгойка сорвала с плеча меч.

— Что происходит? — вскричала она.

— Сигнал стоять по местам. — Флэндри спохватился, что говорит на англике. — Враг… замечен.

— Где же он?

— Там, снаружи — убери свою сталь. Сила и мужество здесь не помогут. Пойдем. — Флэндри вывел ее в коридор.

Они очутились в толпе членов экипажа, бегущих на свои посты. Рядом с навигационным мостиком находилось картохранилище-планетарий, оборудованное для полной аудиовизуальной связи. Командир решил, что здесь будет как раз удобно важной персоне и ее поводырю. Два скафандра висели наготове. Один был приспособлен для старкадийки. Драгойка уже немного обучилась им пользоваться на пути к «Сабику», йо Флэндри решил помочь сначала ей, прежде чем самому облачиться.

— Нет, это вот так застегивается. Теперь задержи дыхание, пока я переменю тебе шлем… И зачем только ты пошла в этот рейс?

— Так я бы и отпустила тебя одного, — сказала она, когда он закрыл ее лицевой щиток.

Свой шлем Флэндри оставил открытым, но слышал ее через наушники. Сирена продолжала сверлить уши; потом раздался голос:

— Внимание. Внимание. Капитан обращается ко всем офицерам и рядовым. «Новая Бразилия» докладывает, что обнаружила два гиперследа при подходе к цели. Она возвращается к нам, и неприятель преследует ее. Идем прежним курсом. Приготовиться к переходу на гиперрежим. Приготовиться к бою. Да здравствует император!

Флэндри включил связь и, настроившись на обзорный экран мостика, увидел на своем экране космос, черный и усеянный звездами. При создании квантового поля пространство искривилось. Потом включились компенсаторы, и картина восстановилась; но «Сабик» уже обогнал свет, и километры разматывались у него за кормой быстрее, чем способно охватить воображение. Гул двигателей перешел в львиный рык, пронизывающий каждую клетку тела.

— Что это означает? — Драгойка прижалась к другу, ища поддержки.

Флэндри включил операционный макет. Семь зеленых точек разного размера шли строем на звездном фоне.

— Смотри, вот наши корабли. Вот это самый большой. — Появились две красные точки. — А это враги, на том расстояний, на котором мы их видим. Ого, посмотри, как они велики. Значит, мы засекли очень мощные двигатели. Я бы сказал, что один примерно равен нашему, причем, возможно, новее и лучше вооружен. А другой, похоже, тяжелый истребитель.

Драгойка хлопнула руками в перчатках и с восторгом вскричала:

— Да это прямо волшебство!

— Только пользы от него немного. Это так, общая картина. Капитан руководствуется цифрами и вычислениями, которые делают машины.

— Опять машины, — с тревогой сказала Драгойка, потеряв свой энтузиазм. — Я рада, что мне не надо жить в вашем мире, Домманик.

«Боюсь, что тебе придется, — подумал Флэндри. — Хотя бы некоторое время. Если мы останемся в живых».