Они продолжили поиски. В соседнем вольере ползали освещенные зеленым светом четыре огромные гусеницы с толстыми лапами и торсами кентавров. Они были приземистыми и имели по две руки. На них отсутствовали противостоящие остальным большие пальцы, однако шесть других, расположенных полукругом, вполне могли заменить человеческую кисть. Это еще не свидетельствовало об их разумности: на Земле руками, пригодными для работы, обладают не только обезьяны, но и рептилии. Тем не менее плоские головы «кентавров», большие глаза, перья-антенны непонятного назначения, маленькие челюсти и тонкие губы выглядели многообещающими.

«Обещающими — что?» — подумал Торранс.

Трое земных суток спустя Торранс шел по центральному коридору, направляясь в машинное отделение иксян.

Коридор представлял собой большой полуцилиндр, выложенный тем же резиноподобным пластиком, что и вольеры. Он делал неслышными шаги и заглушал речь. И все же здесь ощущалась глубинная вибрация гиперпространственного двигателя, несущего корабль к неизвестной звезде и выдававшего его присутствие любому пирату, находящемуся на расстоянии не далее одного светового года. Светильники, подвешенные людьми, были расположены далеко друг от друга, так что Торранс шел через полутьму. По обе стороны коридора были расположены помещения без дверей. Некоторые из них были заполнены странным на вид снаряжением и инструментами. Это доказывало, что корабль не был «Летучим голландцем». Однако личных вещей экипажа найти не удалось. Книги и микрофильмы сохранились, но прочесть их тоже не удалось. Иллюстрированные же издания были, по-видимому, уничтожены, о чем свидетельствовали зияющие пробелы на полках.

На стенах были заметны места, где ранее висели картины. От мебели в каютах, кают-компании и мастерской остались лишь штыри для крепления к полу. В стенах находились вместительные ниши, а рядом — небольшие углубления. Не исключено, что здесь располагались койки экипажа и места для хранения постельного белья, но то и другое было сожжено в конвертере так, что не осталось даже пепла. Одежда, украшения, посуда — все было уничтожено. Одно из помещений, судя по запаху, прежде служило туалетом, но предусмотрительные иксяне распылили в ядерном огне всю сантехнику. Пустовали и лаборатории, в которых, возможно, изучали пойманных животных.

Торранс ощущал невольное восхищение иксянами. Заметив приближение корабля, обводами напоминающего пиратские шхуны аддеркопов, они не впали в панику. Вместо того чтобы взорвать атомный двигатель, разрушив при этом оба звездолета, иксяне с невероятной быстротой стерли все следы своего пребывания на борту и нашли надежное укрытие среди сотен животных самого экзотичного вида. Теперь они отсиживаются в одном из вольеров, изображая из себя примитивных тварей, а сами ожидают, когда эти чудовища-аддеркопы уберутся или на помощь придет военный корабль иксян. Чужаки действовали вполне логично — но скольких же нервов им это стоило?

«Хорошо бы найти иксян и подружиться с ними, — подумал Торранс. — Они могут стать отличными партнерами для землян, а также для жителей Фрейи, или Рамануджана, или даже всей Торгово-технической Лиги. Держу пари, их не так легко провести, как надеется старый Ник. Они сами его надуют. Хотел бы я на это посмотреть! Впрочем… — его вновь охватило уныние, — у нас не очень много времени, чтобы уладить это недоразумение. Пройдет три-четыре дня, и аддеркопы решат все наши проблемы».

Коридор заканчивался лестничной площадкой, с которой двери вели налево и направо. Одна из них вела в машинное отделение, где располагался мощный ядерный конвертер, питавший энергией все системы корабля, гравитационную установку, а также гиперпространственный двигатель. Принцип, на котором он работал, был Торрансу знаком, однако большинство агрегатов оставались загадками.

Он вошел во вторую дверь, в мастерскую. Ее оборудование было разрушено, и все же часть его удалось идентифицировать: токарный и сверлильный станки, осциллограф и кристаллический тестер. Ямамура сидел за импровизированным верстаком и припаивал узлы электронной аппаратуры. Рядом стояло несколько приборов. Лицо Ямамуры осунулось, руки дрожали. Он долго работал без отдыха, и лишь стимуляторы не позволяли ему заснуть от усталости.

Когда Торранс вошел, Ямамура разговаривал со связистом Бетанкуром. Весь экипаж «Гебы» под руководством Ямамуры разгадывал загадку иксян и пытался научиться управлять их кораблем.

— Я обнаружил основное электрическое оборудование, сэр, — докладывал связист. — Они не пользовались энергией конвертера непосредственно, как мы, а применяли трансформаторы и получали переменный ток. Там же, где необходим постоянный ток, иксяне использовали выпрямители из прессованного вещества, по виду напоминающего окись меди. Выпрямители находятся под высоким напряжением и закрыты раскаленным кожухом, так что разобраться в их устройстве практически невозможно. Впрочем, все это оборудование кажется весьма примитивным.

— Оно просто отлично от нашего, — устало возразил Ямамура. — Наш конвертер работает на легких элементах и непосредственно дает ток. Иксяне, похоже, применяют конвертер на тяжелых элементах, требующих гораздо меньшей очистки. На Земле когда-то пытались построить такой же, но отказались, посчитав эту технологию непрактичной. Возможно, иксяне лучшие инженеры, чем мы. Такие конвертеры имеют свои достоинства, особенно в том, что не нужно экономить горючее. Для корабля, странствующего в неисследованных областях космоса, это большое преимущество. Однако все это только догадки, не более. — Заметив Торранса, инженер добавил: — Ладно, продолжайте работу, фримен Бетанкур. И помните: торопитесь медленно.

— Вы опасаетесь повредить корабль? — спросил Торранс, усаживаясь рядом.

Ямамура кивнул.

— Иксяне должны были сообразить, что нашей яхте попросту не под силу тянуть такую махину, как их корабль, — сказал он. — Поэтому они могли установить в своих машинах взрывные устройства. Нам надо быть предельно осторожными.

— Это держит наших людей в нервном напряжении.

— Так даже лучше. Хм-м… сэр, я закончил работу над прибором. — Торранс промолчал, и потому инженер пояснил: — Он предназначен для поиска разумных существ и годится для исследований в водородной атмосфере.

Торранс покачал головой.

— Хорошо, но все же начнем с тех, кто дышит кислородом, — сказал он. — К ним мы можем без риска войти в вольер. Я имею в виду гориллоидов — так мы с Джерри прозвали тех поросших шерстью двухметровых уродцев с лапами, очень напоминающими обезьяньи.

Ямамура изобразил на лице чисто обезьянью гримасу:

— Такие мощные звери! Вы заметили у них какие-нибудь признаки разума?

— Нет. Но мы и не ожидали, что иксяне так легко откроются. Мы с Джерри много раз проходили мимо вольеров, показывали животным различные картинки, пытались объяснить, что мы не аддеркопы. Конечно же, из этого ничего не вышло. Все животные хоть как-то отреагировали на наше присутствие, кроме гориллоидов… Впрочем, это ничего еще не доказывает.

— Каких зверей вы имеете в виду? Я все это время был занят и толком не успел осмотреть этот летающий зоопарк.

— Прежде всего тех, кого мы назвали тигровыми обезьянами, затем кентавров со щупальцами, элефантоида, квазиброненосцев и огромных гусениц. Однако все они не очень-то подходят на роль иксян. Только гориллоиды имеют достаточно большой рост и отлично устроенные для сложной работы руки. К тому же они дышат кислородом, и потому мы можем начать с них. Затем стоит заняться гусеницами и кентаврами. В их вольерах без скафандров не обойтись, тем более что гусеницы живут при высокой гравитации.

— Гориллоиды что-то не очень добродушно выглядят, — заметил Ямамура.

Торранс кивнул и с интересом взглянул на стоящие на верстаке механизмы.

— Что вы, собственно говоря, собираетесь предпринять? — спросил он. — Я был слишком занят своими делами и не знаю вашего плана в деталях.

— Я приспособил для наших целей некоторые медицинские приборы, — ответил Ямамура. — Например, офтальмоскоп. Мы обратили внимание, что на различных механизмах этого корабля нанесены довольно мелкие знаки или цифры и их подсветка удобна для нас, людей. Так что скорее всего у иксян глаза устроены не хуже и не лучше, чем наши. Рядом стоит прибор для исследования нервных волокон. Достаточно его направить на изучаемое животное, как на экране появится изображение его нервной системы. Сопоставляя ее с общей анатомией тела, мы сможем определить симпатическую или парасимпатическую системы или их эквиваленты. По крайней мере, я на это надеюсь. Затем мы займемся изучением мозга. Я испытал эти приборы на себе, и они сработали. А вот сработают ли они при испытаниях на других существах, не дышащих кислородом, не знаю. Но мы попробуем.