Очевидно, Пол не ошибся в своих предположениях, потому что совершенно неожиданно, без малейшего предупреждения все исчезло, уступая место уже знакомой ему, ярко освещенной кабине, пол и потолок которой были теперь зелеными. Тигрица, стоящая среди цветов у серебристого пульта управления, тоже находилась здесь.

— Все напрасно, — сказала кошка, — они не приняли во внимание нашу защиту. Садитесь в свой корабль и возвращайтесь на Землю! Быстро! Я отсоединюсь, как только вы сядете в Бабу-Ягу. Благодарю за помощь. До свидания, Дон Мерриам, и удачи! До свидания, Пол!

В зеленом полу поднялся круглый зеленый люк. Дон, не говоря ни слова, направился туда.

Пол посмотрел на Тигрицу.

— Быстро! — повторила кошка.

Мяу неуверенно подвинулась к Полу. Он наклонился над ней и взял ее на руки. Идя к люку, он гладил серый мех. Но вдруг Пол остановился и повернулся.

— Я никуда не пойду! — сказал он.

— Ты должен, Пол! Твое место на Земле. Поспеши!

— Я отрекаюсь от Земли и от моей расы, — покачал головой Пол. — Я хочу остаться с тобой. — Мяу вертелась у него в руках, пытаясь вырваться, но Пол только сильнее прижимал ее к себе.

— Прошу тебя, уходи! — Тигрица умоляюще смотрела на человека, смотрела ему прямо в глаза. — Мы не можем быть вместе!

— Я остаюсь, слышишь! — заявил он ей таким громким и гневным голосом, что Мяу испугалась и начала царапать ему руки, чтобы освободиться. Пол судорожно держал ее и говорил:

— Остаюсь, даже как сувенир, как домашнее животное!

— Ты не сможешь остаться здесь даже в качестве сувенира, — печально произнесла большая кошка. — Для этого разница между нашими разумами слишком мала. Убирайся, ты, глупец!

— Тигрица! — жестко произнес Пол, смотря в ее фиолетовые глаза. — Ты говорила, что сегодняшний ночью переспала со мной главным образом из-за скуки и жалости. Действительно ли только поэтому?

Тигрица с яростью посмотрела на него, словно доведенная до крайности. Неожиданно она, словно молния, прыгнула вперед, выхватила из рук Пола Мяу и с размаху ударила его в лица Когда она отвела лапу, на щеке Пола остались ярко-красные следы от трех ее когтей.

— Получи! — рявкнула она, обнажая клыки. Пол сделал шаг назад, потом следующий и оказался в металлической трубе. Искусственная сила тяжести втащила его внутрь. Находясь уже в состоянии невесомости, он посмотрел наверх и увидел рассерженную мордочку Тигрицы. Кровь, текущая у него по щекам, собралась каплями в воздухе. Зеленый люк закрылся.

Члены симпозиума въехали на территорию Вандерберга без препятствий и без фанфар — словом, их прибытие было совершенно лишено романтизма — словно прибытие рабочих на завод, на ночную смену.

Никого не было ни возле металлической сетки, которая недавно находилась глубоко под водой, ни возле высоких ворот, теперь широко раскрытых. Собственно, они не видели ничего примечательного, кроме разве что двадцати сантиметрового слоя вонючей грязи. Прибывшие миновали ворота пешком, чтобы облегчить машины, и направились по тропе на верх плоскогорья.

Хантер вел машину, на заднем сиденье которой, едва помещаясь, лежала Ванда. Она тяжело, с хрипом, дышала. Даже крик Войтовича не сдержал ее нового сердечного приступа.

Фургончик вела миссис Хиксон, поскольку Билл Хиксон хотел наблюдать за планетами — за Странником с мандалой на диске и Новым, приближающимся к зениту, а она, как уже не раз говорила, была сыта по горло этими астрономическими чудесами. Она сидела одна в кабине фургончика — дед хотел остаться с ней, но она прямо сказала ему, что он невероятно воняет, что машина является собственностью ее мужа и что она не желает такого общества.

Внутри фургончика ехали Рей Ханкс и Ида, которая заботилась как о его сломанной ноге, так и о своей опухшей стопе. У нее не было доверия к снотворному, поэтому она пичкала себя и слабо протестующего Ханкса огромным количеством аспирина.

— Соси, — говорила она. — Он такой горький, что ты обо всем забудешь.

Остальные шли рядом с машинами. Уже три раза они были вынуждены толкать фургончик через более болотистые места, а фургончику приходилось толкать машину Хантера, когда буксовали ее колеса. Все они перепачкались, а их обувь теперь была облеплена грязью. Колеса фургончика покрылись грязью до такой степени, что цепи уже даже не звякали.

Свет планет, заливающий своим блеском болотистый пейзаж, рассек голубой луч. Макхит, который в силу своего молодого возраста был более наблюдательным, нежели другие, крикнул:

— Опять началось! Оба стреляют!

Четыре тонких ярко-голубых луча рассекли серое небо от Нового по направлению к Страннику. Вместо того чтобы пройти мимо, как это было раньше, лучи сошлись. Однако они не ударили по Страннику, а остановились перед ним — между ними и планетой был виден узкий, серый клочок неба — создавая четыре нечетких, полукруглых, бело-голубых веера.

«Наверное, попали в какое-то поле», — догадался Кларенс Додд.

— Совсем как в комиксах! — крикнул возбужденный Гарри.

Три фиолетовых луча выстрелили из Странника в сторону Нового и тоже были остановлены. Голубые и фиолетовые лучи скрещивались между двумя планетами, создавая на небе огромную равномерную сеть.

— Началось! — рявкнул Хиксон.

Войтович так засмотрелся на небо, что упал с тропы. Макхит краем глаза заметил, что Войтович исчезает из поля зрения, и что есть духу помчался к краю тропы.

— Со мной все в порядке, — успокоил его Войтович, слыша зов Макхита. — Я поскользнулся, но здесь, к счастью, не глубоко. Подай мне руку.

— Ты пожалеешь, что не видишь такого чуда, любовь моя, — крикнул Хиксон жене.

— Сам смотри на эти искусственные огни! Я веду машину, — ответила миссис Хиксон и гневно засигналила Хантеру, думая, что тот хочет остановиться.

Хантер хотя и притормозил, но не хотел останавливаться. Несколько раз он быстро посмотрел на воюющие планеты, но решил, что самое главное — это добраться до Вандерберга, пока продолжается замешательство и планеты заняты собой. Он хотел наконец доехать туда и отдать Опперли серый пистолет — так же, как у Марго, у него был пунктик на этой почве. Марго, которая шла с левой стороны капота автомобиля, явно думала о том же.

— Эй! — крикнул Хантер. — Поворачиваем вправо! Будьте внимательны!

Он направил автомобиль на плоскогорье.

Наконец они увидели кого-то из обслуживающего персонала — трех солдат, которые судя по карабинам, стоящим рядом с ними, должны были стоять на страже, а вместо этого, присев, завороженно присматривались к межпланетной битве. Один из них щелкнул пальцами.

Когда фургончик вслед за «корветом» въехал на плоскогорье и обе машины остановились, Марго быстро подошла к солдатам и остановилась за ними.

На небе три новых голубых луча и два фиолетовых присоединились к заградительному огню, усложняя рисунок сети.

Марго прикоснулась к ближайшему солдату, а когда тот не отреагировал, потрясла его за плечо. Он повернулся к ней возбужденным и потным лицом.

— Где профессор Опперли? — спросила у него Марго. — Где ученые?

— Не имею понятия, — отмахнулся от нее солдат. — Они где-то там, — он указал рукой в неопределенное место на плоскогорье. — Не мешайте!

Он отвернулся, направил взгляд в небо и ударил одного из приятелей по плечу:

— Тони! — закричал он. — Ставлю еще две зелененьких, что Золотой покажет свою силу!

— Проиграешь!

В четырех тысячах километров от них, на востоке, Джейк схватил Салли за плечо и крикнул:

— Ох, Салли, если бы я только мог с кем-нибудь поспорить, кто из них выиграет!

Марго двинулась вперед. Миссис Хиксон снова засигналила. Хантер медленно поехал вслед за девушкой.

— В путь! — резко крикнул он пешеходам у автомобилей. — Можете смотреть, но не стойте на месте!

Перед ними фары освещали белые стены, на фоне которых вырисовывались фигуры мужчин, сбившихся в кучки и неподвижно смотревших на небо.