Доулиш закурил сигарету. Зазвонил телефон. Он прошел через комнату, поднял трубку и весело произнес:

— Алло!

Кейт сказала:

— Пат, я видела Мартсона. Он в восторге, но не хочет встречаться с тобой там. Вы увидитесь позднее, вечером, когда стемнеет. Я остаюсь с ним весь день, но мы встретимся в восемь часов в «Крауне», на другом конце Викин-лейн. Это бар. Пат, он считает, что тебе следует пойти на квартиру Тима и вести себя так, как будто ничего не произошло.

— Он так считает? — спросил Доулиш. — Ладно, пойду.

За ним следила женщина среднего возраста, неопрятно одетая, которая не отставала от него, пока он не подошел к дому на Джермин-стрит.

Он поднялся по лестнице, чувствуя усталость. Все, казалось, шло нормально. Вдруг он вспомнил, что отдал Кейт ключи, когда она поднималась за игрушками. Кнопка звонка была начищена до блеска.

Он почти бессознательно нажал на кнопку.

В квартире послышалось движение, потом шаги мужчины, приближающегося к двери.

— Привет, Пат, — сказал Тривет.

Доулиш вошел, и Тривет закрыл за ним дверь. Доулиш прошел в гостиную, где они с Тимом поссорились из-за Кейт. С того вечера в комнату никто не заходил.

Тривет спросил:

— Что случилось, Пат?

Он повернулся:

— Ты еще спрашиваешь? Я думал, что могу положиться на полицию. Господи, какой я был дурак! Разве они не передали тебе мою просьбу? Или ты проигнорировал ее? Что, черт возьми, произошло? Стоит ли затевать эту игру?

Тривет сказал:

— Успокойся, старик. С Тимом все в порядке. Сообщение в газете было тактическим шагом с целью заставить твоих дружков поверить, что ты действительно с ними.

Доулиш поднял руки вверх, потом с облегчением опустил их.

— Тим здоров, только, естественно, чувствует небольшую слабость. И ты бы чувствовал, если бы тебе так промыли желудок.

Тривет улыбнулся:

— Он не очень хорошо думает о тебе, Пат, но это можно позже уладить. Он сделал заявление и рассказал мне все, что произошло. Поэтому я сообщил о его смерти.

Доулиш в изнеможении опустился на стул.

— Ты, надеюсь, достал документ из сейфа? — спросил Тривет.

— Да.

Доулиш еле заметно улыбнулся, затем встал, прошел в кабинет и налил себе немного пива.

— Это был отчет Королевской комиссии?

— Да, Билл, это был отчет. Он у Мартсона. Кейт отнесла ему сегодня утром. Ты ее знаешь?

Тривет подумал немного, прежде чем заговорил, тщательно подбирая слова:

— Это Кейт Леман. Друг и, вероятно, любовница Колдера и нескольких других, кто пострадал от Мартсона. Мы почти ничего не знаем о Мартсоне. Мы больше знали о Стине. Его тело вытащили из реки два дня назад. Он был осужден три раза: один раз за торговлю наркотиками и два раза за спекуляцию на бирже. Он был связан с несколькими бандами, все они были убийцами, но нам никогда не удавалось доказать это.

— Когда появился Мартсон?

— Одно время он был секретарем Объединенного треста Колдера. В то время он имел безупречную репутацию. К его услугам стремились прибегнуть многие, прежде чем он стал работать у Колдера. Его считают одним из лучших финансовых умов.

— Понимаю, —кивнул Доулиш.

— Где и когда их дела приняли другой оборот, я не знаю, — сказал Тривет. — Мы с некоторых пор сомневаемся в Колдере. Мы не можем найти никаких финансовых нарушений в самом тресте или в его компаниях, и все же… Ты ведь знаешь, какие ходят слухи. Мы наблюдаем за ним. У нас есть довольно твердая уверенность в том, что он украл этот отчет. Но мы не были убеждены в этом, а потому посчитали благоразумным пока не вмешиваться. Во всяком случае, мы получим инструкции от Министерства внутренних дел. — Тривет чуть-чуть приподнял завесу секретности. — Мы не знали, являются ли наркотики их единственной заботой или есть что-то еще. Есть какой-нибудь намек на что-нибудь еще?

Тривет, конечно, знал больше, но не хотел говорить.

— Нет, — ответил Доулиш. Потом немного подумал: — Хотя не знаю. Кейт однажды сказала, что то, что мы нашли в сейфе Колдера, стоит больше, чем все его состояние. Тогда, возможно, есть что-то еще, если только она не сказала это, просто чтобы обмануть меня. Но дурачит она меня или нет, я до сих пор не могу понять. Я не могу доверять ей так же легко и просто, как могу бросить эту пивную кружку.

Тривет молчал.

— Когда на нее набросились прошлой ночью, казалось, что Кен, сторонник Стина, был настроен против нее потому, что она работала со мной, и потому, что смерть Стина была делом моих рук. С другой стороны, это могло быть подстроено, чтобы убедить меня в том, что ей грозит опасность, смягчить мое старое сердце и заставить меня есть из ее рук. Билл, правда в том, что я пока еще не знаю, действительно ли Кейт на моей стороне или она хочет использовать меня, а затем надуть. Она говорит о том, что сначала нужно получить от Мартсона подробные сведения об организации, а потом убить его. И тогда она и я станем хозяевами положения.

— Я совсем запутался, Пат, но некоторые вещи абсолютно прояснились. Во-первых, то, что ты должен продолжать игру до тех пор, пока не узнаешь все об этой организации и не докопаешься до ее основной цели, хотя мы не уверены, что такая цель существует. Ты встречался с Колдером? — спросил Тривет.

— Лично нет. Кейт сказала, что мне следует встретиться с ним. У нее есть дурная привычка раздразнить предложением вроде этого и не объяснить, почему это нужно.

— Когда ты увидишь их снова?

— Сегодня вечером, в восемь. В баре на углу Викин-лейн.

— Пусть все идет так, как они задумали. Тим не вернется сюда. В сообщении мы не упоминали имя погибшего, поэтому в прессе не будет упоминаться имя Тима. Кейт может понять это так, что мы знаем, что он твой друг. Несколько дней мы продержим его в госпитале.

— Что вы еще делаете? — спросил Доулиш.

— Помогаем организовать спектакль, — сказал Тривет. — Сегодня рано утром около дома собралась группа людей. Я смешался с толпой и незаметно прошел в дом, толпа разошлась, а я стал ждать тебя. Скоро придут еще два или три человека, и я незаметно выйду отсюда вместе с ними. Надеюсь, что никто не узнает, что я здесь ждал тебя. У тебя есть еще что-нибудь для меня?

— Только одно, — ответил Доулиш. И он рассказал Тривету об игрушках, которые бросил на заднее сиденье двухместной машины.

— Они объявятся, — заверил Тривет. — Куда ты пойдешь после «Крауна»?

— Не имею ни малейшего представления. Я дам тебе знать о себе, как только смогу.

— Договорились, — сказал Тривет. — Пат, я знаю, что тебе трудно, но помни: ты работаешь не один.

Это был маленький уютный бар. Он не бывал здесь раньше, но сразу же почувствовал, что это уютное местечко.

Кейт в баре не было.

Он остановился около стойки, заказал кружку горького пива. Он начал беспокоиться. О чем думала сейчас Фелисити? Ведь она уже знала о том, что случалось с Тимом. Возможно ли, что она чувствовала к Тиму…

Вошел маленький человек, подошел шаркающей походкой к стойке, заказал горького пива, мельком взглянул на Доулиша и прошептал одним уголком губ:

— Они на Килиджер-стрит.

Окна магазина на углу дома были темными, но уличные фонари освещали витрину, где из консервных банок были сложены пестрые башенки, точно такие же, как и в тот день, когда он скрывался здесь вместе с Хелен. Он пошел по направлению к дому номер сорок один, но прежде чем дошел до него, еще один невысокий человек отделился от до ма и произнес хриплым голосом:

— Они в шестьдесят третьем.

Дверь ему открыл Малигэн. Это больше, чем что-либо другое, вызвало у Доулиша предчувствие опасности. У Малигэна и Кена было много общего; казалось, что Кен был более враждебно настроен, но Мартсон все же больше полагался на Малигэна.

— Привет! — сказал Доулиш.

Малигэн буркнул в ответ: