«У тебя получится, — ободрил Джеймс. — Сама знаешь, все будет прекрасно».

— Но как быть с Соком? Представляешь, Бетт, репетиции будут проходить в Лондоне, а натурные съемки — в Уэльсе и Пайнвуде.

И Джеймс в очередной раз повторил слова, уже ставшие заклинанием:

— Я прекрасно справлюсь с Соком. Возьмем надежную временную няню, чтобы присмотрела за ним, пока я на работе.

— И потом, ты же знаешь, Лиз, что всегда можешь на меня рассчитывать.

Это сказала Джесс. И по тому, как Лиззи не ответила и отвела глаза, Бетт поняла: между сестрами пробежала какая-то кошка. За всю жизнь она ни разу не видела, чтобы они ссорились. Лиззи тотчас затараторила, скрывая неловкость. Джеймс смутился, а Джесс с преувеличенным рвением захлопотала на кухне. Она вообще проявляла чрезмерную деловитость с тех самых пор, как заехала за Бетт на ее лондонскую квартиру. Это наводило на размышления.

— Кто-нибудь хочет выпить? — предложила Джесс, чтобы нарушить затянувшееся молчание.

Все засуетились, откупоривая бутылки и доставая бокалы. Лиззи задала племяннице несколько вопросов об Австралии. Наконец все сели за стол. Пока Джесс накладывала овощи, Джеймс разрезал барашка. Что касается Сока, то он весь сиял на своем троне — специальном столе-стульчике.

В окно столовой светило белое зимнее солнце, рисуя на скатерти бледную решетку, тускло отражаясь от парадного сервиза, который Бетт выставила в честь Лиззи и Джеймса. Джесс прикинула — долго ли до весны? Питомник встречал ее мерзлой землей; корни и стебли почернели и остановились в развитии. Грэхем Эдер постоянно был не в духе и брюзжал по любому поводу. В пятницу, во время перерыва на обед, Джойс высказала предположение, что у него неприятности с банком. «Дело пахнет керосином», — чуть ли не одними губами произнесла она. Но зачем думать об этом сейчас? Джесс загнала тревожные мысли на задворки сознания и сосредоточилась на праздничном столе.

«Воскресный обед, — с легкой усмешкой подумала Джесс. — Моя семья — моя крепость». Члены ее семьи собрались, чтобы поддержать друг друга при помощи жареного мяса и овощей, но результат получился прямо противоположный. Между тремя женщинами образовалась брешь, которую прежде заполняли нуждавшиеся в их заботах мужчины — Йен и Дэнни. Без мужского цементирующего начала их связь стала слабой и ненадежной.

Вечер пятницы, когда Джесс в последний раз видела Роба, отодвинулся далеко в прошлое. Что-то Роб сейчас делает? Сидит ли в своей комнатушке, которая уже стала ей родной, или развлекается в компании незнакомых ей людей — своих сверстников?

Она поймала на себе острый взгляд Бетт.

— Мам, ты что-то притихла.

Бетт злится из-за Сэма и поэтому не оставит ее в покое! Как это несправедливо!

— Разве? Я задумалась о работе. Джойс говорит, у Грэхема Эдера проблемы с финансами.

Однако Бетт продолжала буравить ее взглядом, стараясь разглядеть за уклончивостью матери истинную причину ее отрешенности.

— Бетт, ты была в Ботаническом саду в Сиднее? — спросил Джеймс. Он, как прирожденный дипломат, лез из кожи вон, чтобы разрядить атмосферу.

После обеда Лиззи и Бетт занялись мытьем посуды. Джесс смотрела в окно на соседние дома. Тюлевые занавески укрывали их обитателей от посторонних глаз. Кое-кого из соседей она знала, но незнакомых было больше. Десять лет назад они с Йеном дружили с несколькими супружескими парами. Одна из этих пар распалась, две другие переехали. Четвертая осталась на прежнем месте, но дети выросли и покинули родное гнездо, а родители редко показывались на улице. В последний раз Джесс видела их на похоронах Дэнни.

Вид безлюдной воскресной улицы вызвал в ней странное беспокойство — вплоть до тупой боли между лопатками и покалывания в ступнях, из-за чего пальцы ног скрючились.

— Идемте погуляем, — громко предложила она.

— Нет, мама, спасибо.

— Мне тоже не хочется, — подхватила Лиззи. — Адская холодина.

— Могу составить тебе компанию, — откликнулся Джеймс, — если только ты не возражаешь против Сока. На свежем воздухе он скорее заснет.

После обычного ритуала облачения Сока в утепленный комбинезон, шапочку с помпоном и варежки они выкатили коляску на улицу. Джеймс ускорил шаг, стараясь идти в ногу с Джесс. Коляска подпрыгивала на выбоинах.

Лиззи устроилась на диване с воскресными газетами. На ней были замшевые сапожки и черные вельветовые брюки. Вязаный жакет из верблюжьей шерсти обтягивал ее раздавшиеся телеса. Клиновидный вырез спереди открывал ложбинку между высоко поднятыми бюстгальтером грудями.

«Что случилось с нашей семьей, — подумала Бетт. — Почему прежде неразлучных сестер разносит в разные стороны?»

Она собралась с духом и выпалила:

— Что происходит?

Оторвавшись от колонки новостей культуры, Лиззи захлопала накрашенными ресницами.

— О чем ты?

— Сама знаешь. Не прикидывайся, будто язык отнялся.

Виноватый взгляд Лиззи метнулся в сторону. «Актриса! — желчно подумала Бетт. — Ты и играть-то толком не умеешь!» Вслух она терпеливо произнесла:

— У вас с мамой какие-то нелады. Сроду не видела, чтобы вы так себя вели. Что тут произошло в мое отсутствие?

— Ничего особенного.

— Неправда. Лиззи, я хочу знать. Это из-за Дэнни?

— Да, — поспешно ответила тетка.

Бетт сорвалась на крик:

— Черта с два я тебе поверю! Я помню, в каком состоянии она была перед моим отъездом. Тогда это было горе. Сейчас — ничего подобного. Больше похоже на вызов. И еще — она витает в облаках и не слышит, когда к ней обращаются. А если слышит, изображает повышенное внимание. Если бы я ее не знала, решила бы, что она влюбилась.

— Если бы только это!

Бетт подскочила к тетке и вцепилась ей в запястье. Звякнули браслеты.

— Выкладывай! И немедленно!

Джеймс со свояченицей прошли несколько кварталов по направлению к огороженной игровой площадке. За площадкой виднелся клин открытого пространства, а дальше — дуга бетонного шоссе. Еще какой-нибудь час — и только огни проезжающих автомобилей будут пронзать темноту ночи. Джесс постояла у ограды, стиснув кулаками вертикальные колья, следя глазами за дорогой. По этому шоссе она каждый день ездила на работу, но сейчас воображение увело ее дальше питомника — на север, через весь Мидленд, Манчестер и Карлайл, к шотландской границе. Интересно — чтобы попасть в Шотландию, нужно пересекать Пеннины? Собственное невежество обеспокоило Джесс. «Какая же я темная! Где я была, что сделала за всю свою жизнь?» Она отвернулась от дороги — извилистой нити с бисеринками проносящихся машин.

Сок еще не спал. Джеймс вынул его из коляски и посадил на качели. Когда он начал раскачивать, цепи тихонько заскрипели. Сок испуганно откинулся назад, задрав ножки в теплой обуви. Однако, сообразив, в чем дело, издал восторженный вопль. Пухлыми ручками в варежках он вцепился в край оранжевой пластиковой люльки. Казалось, весь окружающий мир завибрировал, чтобы затем превратиться в головокружительный водоворот с Соком в центре — так ошеломляюще велика была его радость от только что сделанного открытия.

— Здорово, да? — спросил Джеймс. — Это в первый раз.

— Представляешь, сколько еще у него впереди открытий? И у тебя.

— Извини. Я ляпнул что-нибудь не то?

— Нет, что ты.

Джеймс продолжал раскачивать Сока, а Джесс смотрела по сторонам. Так же, как и на берегу канала, все в парке было до боли знакомо, хотя она не была здесь много лет. Вон там, между горкой и качелями, Дэнни и Бетт играли в догонялки; даже сейчас их крики (они, как всегда, не соглашались друг с другом) звучали у нее в голове.

— Джеймс, мои отношения с Робом кажутся тебе такими же чудовищными, как Лиззи?

— Это не мое дело.

Джесс поняла: зять не увиливает от ответа, он имел в виду именно то, что сказал. Ей вдруг стало очень важно знать его мнение.

— Ты был шокирован? Не ожидал от меня?

Поразмыслив, Джеймс осторожно произнес: