Министерство сельского хозяйства Российской Федерации

Федеральное агентство по рыболовству

Федеральное государственное унитарное предприятие

"Всероссийский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства и океанографии" (ВНИРО)

Ministry of Agriculture of the Russian Federation

Federal Agency for Fisheries

Federal State Unitary Enterprise

«Russian Federal Research Institute of Fisheries and Oceanography» (VNIRO)

Минувший XX век — время бурного развития техники и новых технологий. Столетие славно не только первыми шагами в космос и внедрением компьютеров во все области нашей жизни, но и массовым проникновением человека в толщу вод морей и океанов.

Если за всю предыдущую историю человечества проводились лишь эпизодические, пионерские спуски под воду, были только намечены пути развития технических средств, обеспечивающих пребывание под водой, то в наши дни тысячи людей погружаются под воду для научных исследований, в производственных и военных целях и просто для отдыха в отпуске.

Практически опробованы все возможные технические и физиологические средства и методы подводных спусков. Окончательно сложились два магистральных пути в глубины океана: человек под давлением окружающей среды в водолазном снаряжении и человек при атмосферном давлении, в прочном корпусе, изолирующем его от несвойственной среды; на том и другом пути достигнуты практические пределы.

На первом пути имеются небольшие резервы, однако связаны они не с развитием технических средств погружений, а с физиологией человека. Основных препятствий два: общее гидростатическое давление и плотность дыхательной среды. Экспериментально доказана возможность пребывания человека на глубине 701 м (СОМЕХ Франция, эксперимент «Гидра-10», 1993 г.). Рабочие спуски под воду проводятся во многих странах мира на глубины 300–500 м. Опробованы все возможные сочетания индифферентных газов. В последних экспериментах активно использовались наиболее легкие смеси водорода и кислорода с гелием, аргоном или азотом. Но нет гарантий, что применение водорода и высокое общее давление не приведут к отдаленным необратимым изменениям в организме человека.

Как бы то ни было, дальнейшее повышение глубины погружения до 1000 м и более потребует, скорее всего, уже оперативного вмешательства в организм человека, в его кровеносную систему. Потребуется изменение всей дыхательной функции человека. Об этом мечтали Александр Беляев и Жак Ив Кусто. Вряд ли это допустимо по морально-этическим соображениям. Да и нужно ли нам становиться ихтиандрами и гомо-акватикусами? Наш дом все-таки суша, а не море. Все подводные приключения хороши еще и тем, что они заканчиваются, и ты оказываешься на земле, дома, где можешь рассказать о них друзьям за кружкой пива.

В аппаратах с прочным корпусом достигнуты максимальные глубины погружения 10919 м (батискаф «Триест», ВМФ США, 1960 г.). Продолжительность пребывания под водой в прочном корпусе ограничена лишь целесообразностью (атомные подводные лодки «Наутилус», США, 1954 г., «Ленинский комсомол», СССР, 1957 г.). Дальнейшее развитие технических средств по этому пути лежит в области еще большей специализации подводных аппаратов и применении новых технологий при их создании.

Пик подводной деятельности как в нашей стране, так и за рубежом пришелся на 60-70-е годы. Толчок развитию водолазного дела дали «комплект № 1» (ласты, маска и трубка) и акваланг, широко распространившиеся по всему миру. Фильмы Фалько Квиличи и Жака Ива Кусто привлекли к погружениям под воду многих последователей-энтузиастов во всех странах. Среди них был и я, всеми правдами и неправдами проникший на одни из первых курсов аквалангистов, организованных в 1957 г. известным водолазом Вячеславом Ивановичем Кронштадским при Московском государственном университете.

Смена общественного строя в нашей стране привела к ломке старых структур, их преобразованию, к возникновению новых. Не все, что уничтожено, было плохо. Не все, что возникло вновь, хорошо. Хорошо, что приостановлен бег в никуда, что можно, не спеша, оценить достигнутое и наметить пути дальнейшего развития водолазного дела, гидронавтики, подводного спорта и туризма.

Может быть, кому-то материалы по истории водолазания в России покажутся скучными и далекими от реальности. Однако мы, подводники старшего поколения, с грустью наблюдаем, как в современных книгах и цветных журналах, претендующих на объективность, мировыми рекордсменами обычно называют зарубежных ныряльщиков, но отнюдь не отечественных. В минувшем веке стараниями наших идеологов мир был вывернут наизнанку, и мы не знали зарубежных достижений. Качнулся маятник истории, и мы уже забыли (или не знали?) своих рекордсменов. Забыли, что практически все рекордные для своего времени погружения в XIX и XX веках были выполнены российскими водолазами.

Нет, не господин Келлер с доктором Бюльманом первыми преодолели 300-метровую глубину. Сделали это за шесть лет до них Буленков, Коваль, Выскребенцев и Иванов с докторами Смолиным и Кривошеенко и водолазами Шалаевым, Ковалевским и Курочкисом и другими. Еще показательней рекордные спуски на сжатом воздухе. Заочно соревновались лучшие подводники мира: Фредрик Дюма — 93 м, Брет Гилльям — 137 м. Ден Меньон, достигший 154 м в 1994 г., пришел в сознание только на глубине 50 м. Эти рекорды зарегистрированы. У нас же их никто не регистрировал. Хотя обаятельный молодой парень, водолаз Владимир Михайлович Медведев, в 1938 г. (!) достиг глубины 157 м в вентилируемом снаряжении и выполнил порученную ему работу… Народ, не помнящий свою историю, лишен будущего…

Книга, которую ты, Уважаемый читатель, держишь в руках, — попытка собрать в одном издании достоверные сведения о проникновении под воду наших соотечественников. О наших достижениях и неудачах. Попытка разобраться — кто мы и на какой ступени развития находится наше водолазное дело, гидронавтика без легенд и назначенных идеологией героев.

Аналогичные книги о достижениях зарубежных подводников издаются в большинстве развитых стран мира. Переведены на русский язык исторические изыскания Роберта Девиса [13], Рэмона Вэсьера [10], Жака Ива Кусто [58] и других исследователей прошлого. Естественно, в них нет и намека на существование такой страны, как Россия. И это не удивительно. В свое время отечественные достижения были под грифом "секретно", по прошествии времени про них забыли совсем…

Мы специально не затрагиваем рабочие спуски под воду в производственных или военных целях. Ведь они не являются пионерскими, а осуществляются по отработанным инструкциям и методикам, хотя именно они и являются движущей силой водолазной науки и техники.

Во многих описанных работах автор участвовал лично, некоторые данные получены от друзей и соратников. Часть материала взята из открытых архивов, из газет, журналов и книг, которые автор собирает с 1950 г. Вошли в книгу материалы из архива известного водолазного врача Ильи Ивановича Оскольского, любезно переданные нам его женой, Генриеттой Ивановной.

Автор выражает глубокую благодарность А. Дроздову, С. Заграничному А. Игнатьеву, Г. Рогачеву и Л. Шабуровой, оказавшим помощь в создании книги.

Издревле человек использовал моря, реки и озера как источник пищи и как удобные пути сообщения. Водоемы щедро дарили нашим предкам рыбу и морского зверя. Ловили раков, съедобных моллюсков и водоросли. Что было не пригодно в пищу, использовалось для хозяйственных нужд. Из шкур водных животных получали прекрасную одежду. Кости, раковины и панцири ракообразных служили простейшими орудиями труда и украшениями. Но не все можно было достать с поверхности. Иногда за добычей надо было нырять под воду.

Как и во многих других странах, первые упоминания о водолазах-ныряльщиках в России связаны с промыслом рыбы и «зеньчуга» (жемчуга). В XVI–XVII веках для лова рыбы в дельтах Волги и Яика (Урала) сооружали учуги: отдельные рукава и протоки перегораживали частоколом из вбитых в дно и скрепленных между собой деревянных свай — чегеней. В определенном месте к загороди пристраивали загон — "избу" из переплетенных жердей (кошаков) и прутьев (кирчин). Попавшую в загон рыбу баграми вытаскивали на поверхность, где на рыбацком стане ее солили. Рыбы было так много, что, по словам стариков, на Урале от ее напора учуг ломался, и тогда рыбу прогоняли назад выстрелами из пушек.