Производство танка Кристи первоначально намечалось развернуть на Ярославском автозаводе, но окончательное решение приняли в пользу ХПЗ имени Коминтерна, имевшего более мощную производственную базу и опыт постройки танков Т-24.

Приказом по ВСНХ СССР № 73 от 21 мая 1931 года для обеспечения организации производства танков БТ на ХПЗ было создано КБ, куда вошли 11 инженеров и 4 чертёжника-конструктора от ГКБ ОРПО (Орудийно-пулемётное объединение), два представителя от Ижорского завода, 15 инженеров от НАТИ (Научный автотракторный институт), двое — от УММ РККА, от ХПЗ — танко-конструкторское бюро в полном составе. Руководство вновь созданным бюро возложили на начальника ГКБ ОРПО С. А. Гинзбурга, его заместителем назначили председателя танковой секции Технического комитета УММ РККА Н. М. Тоскина. 25 мая КБ ХПЗ приступило к работе над чертежами и спецификациями танка БТ. Вся документация должна была быть готова в полуторамесячный срок — к 15 июля.

Для разработки техпроцесса производства танка на заводе организовали техническое бюро, в помощь которому от Укргипромаша выделялось пять высококвалифицированных специалистов. Проектирование техпроцесса, инструмента, приспособлений и штампов планировалось закончить к 5 августа 1931 года.

Следует отметить, что работа над конструкторской документацией проводилась с учётом печального опыта создания танка Т-24, когда постоянное внесение изменений в ходе освоения серийного производства привело фактически к его срыву.

К 26 июля работа над чертежами и технологической документацией была в основном завершена. Определился и круг заводов-смежников. Изготовителем корпусов, траков гусениц, поковок, стального и цветного литья назначался ХПЗ. Поставщиком брони для корпусов и башен и стальных цельнотянутых труб — Ижорский завод. Пружины подвески должны были поступать с завода «Большевик» или с завода имени С. М. Будённого, радиаторы — с радиаторного завода в Москве.

Любопытно отметить, что разработка документации велась на основе чертежей, полученных от Кристи, тогда как сами танки М.1931 прибыли на завод только в январе 1932 года. В бумагах завода они фигурировали под названиями «Оригинал I» и «Оригинал II», причём на ходу была лишь первая машина, вторую разобрали для изучения.

К изготовлению первых шести пробных машин планировалось приступить 15 июня с таким расчётом, чтобы закончить их к 1 ноября. Но к указанному сроку были выпущены всего три машины, которые и были показаны на параде в Харькове (а не в Москве, как это ошибочно писалось раньше) 7 ноября 1931 года. Причём все эти танки имели корпуса и башни из обычной стали. (Всего изготовили 13 таких корпусов и 66 башен, так как завод не сумел сразу освоить их производство из брони. В последующем их заменили на броневые.) Планом на 1931 год предусматривался выпуск 50 БТ-2, но реально построили только три вышеупомянутых машины, которые к тому же не были приняты военной приёмкой.

При освоении серийного производства на заводе столкнулись со значительными трудностями. Прежде всего имевшаяся производственная база не была рассчитана на изготовление столь большого количества танков, а ввод в строй новых цехов задерживался из-за отсутствия не только необходимого оборудования, которое в основном закупалось за границей, но и стройматериалов. Целый ряд трудностей возник и по другим причинам. Так, для установки на танки предназначались отработавшие лётный ресурс авиамоторы М-5. Однако необходимого количества двигателей не было (мотор М-5 к тому времени уже сняли с производства), состояние же имевшихся оставляло желать лучшего. Чтобы хоть как-то выйти из положения, в США закупили партию авиамоторов «Либерти» (копией которого являлся М-5), также отработавших лётный ресурс. При этом состояние отлетавших американских двигателей было значительно лучше отечественных: после переборки на заводе «Красный Октябрь» в Ленинграде они могли устанавливаться в танки.

Танк Кристи во время испытаний на НИБТполигоне в Кубинке. 1931 год.

Первый БТ-2 на испытаниях. Зима 1933 года.

БТ-2.

БТ-2 с пушечным вооружением. Манёвры мехбригады имени К. Б. Калиновского. 1933 год.

Ещё в августе 1931 года был поднят вопрос о замене двигателей М-5 на М-17, которые находились в серийном производстве. Но эти планы встретили отпор со стороны Начвоенвоздухосил РККА Я. И. Алксниса. По его мнению, в 1932 году только для установки на новые самолёты требовалось (не считая запасных) 3000 моторов М-17, а промышленность могла дать их всего 2000.

Что касается качества сборки, то его наглядно демонстрирует «Доклад о ходе работ на ХПЗ за I квартал 1932 г.»: «Собранные и отправленные в распоряжение УММ РККА 6 машин не приняты ни военной приёмкой УММ, ни техконтролем завода. Эти машины не могут быть боевыми и даже не могут быть использованы как учебные вследствие низкого качества сборки. В результате, за 6 месяцев работы (серийное производство) собрано 6 негодных машин». Ситуация не слишком улучшилась и в дальнейшем. В сентябре 1932 года из 35 БТ-2, имевшихся в 5-м танковом батальоне мехбригады имени К. Б. Калиновского, 27 постоянно находилось в среднем и мелком ремонте.

Возникли трудности и с опорными катками. Низкое качество резины приводило к разрушению грузошин по вентиляционным отверстиям и отрыву их от стального бандажа. Вместе с тем грузошины «Оригинала I» прошли по шоссе свыше 1000 км без каких-либо дефектов. Кроме того, завод не сумел сразу освоить производство штампованных дисков и на танки ставились литые спицованные катки, что утяжеляло машину на 800 кг. Первые диски были отштампованы только в конце 1932 года.

В силу этих причин план производства на 1932 год, предусматривавший изготовление 600 танков БТ, был сорван. Завод смог предъявить к сдаче только 434 машины, из которых военной приёмкой были приняты 396, причём большая часть без вооружения.

БТ-2 с пушечно-пулемётным вооружением.

БТ-2 без пушек перед парадом на площади Урицкого в Ленинграде. 1 мая 1935 года.

Вооружение танка вылилось в самостоятельную проблему. Для БТ-2 предполагалось использовать 37-мм танковую пушку Б-3 (5К) в спаренной установке с пулемётом ДТ. Партия Б-3 в количестве 350 штук была запущена в производство в 1931 году на заводе № 8 в Мытищах. Скоро выяснилось, что ГАУ не справилось с изготовлением опытных образцов спаренной установки и вследствие этого отказалось от постановки её на производство. Это привело к тому, что в I квартале 1932 года пришлось вносить изменения в чертежи башни, а первые 60 башен, изготовленные Ижорским заводом, приспособили под отдельную установку пушки, поскольку в них оказалось технически невозможно вырезать отверстие под шаровую установку ДТ. В таком виде башни вместе с танками поступили в войска. Большой танковой программой 1932 года предполагалось, что первые 350 БТ-2 будут вооружены 37-мм пушкой Б-3 и пулемётом ДТ в раздельных установках, а остальные машины — 45-мм пушкой 20К, опытный образец которой прошёл испытания во II квартале 1932 года и был принят к производству на заводе № 8. Под эту пушку, спаренную с пулемётом ДТ, для танков Т-26 и БТ-2 были спроектированы новые башни большего размера. Испытания стрельбой показали полную её надёжность. Производство башен под 45-мм пушку началось в конце 1932 года на двух заводах — Ижорском и Мариупольском. Первый выпускал башни усовершенствованного типа (с большой нишей), а Мариупольский первые 230 башен изготовил по первому варианту (с малой нишей). Однако на танках БТ-2 ни та, ни другая башни не использовались.