-   Доброе утро, месье, - ответил Холлисток, пропуская Масси вперед себя. - Вы правильно сделали.

-   Хотите позавтракать? Правда, сегодня у нас все по-простому - кофе, тосты, сыр. Мой сын Жан этим занимался.

-   Нет, спасибо. А что же ваша дочь, она не любит готовить?

-   Спит! - Бодари пожал плечами. - Пришла в середине ночи, теперь до сих пор спит! Жан! Жан, подойди, пожалуйста, сюда!

-   Проведите нас в гостиную, - сказал Холлисток, наблюдая, как из двери одной из комнат выходит высокий молодой человек. - Здравствуйте, месье!

-   Доброе утро, - Жан Бодари кивнул в ответ. - Отец мне сказал, что к нам придет психоаналитик... интересно будет пообщаться!

     Холлисток улыбнулся:

-   Нам тоже!

-   Полин будить, месье Холлисток? - спросил Бодари. Проведя визитеров в гостиную, он предложил им сесть на большой диван, напротив которого стояло три кресла, разделенные журнальными столиками.

-   Нет, пусть пока отдыхает. Давайте поговорим с вами для начала, - Холлисток огляделся. - Я смотрю, здесь много старых вещей — это все от родителей?

-   Да, очень многое.

-   Хорошо. Ну что же, тогда начнем разговор. Садитесь и вы, господа!

    Сев на кресла напротив, некоторое время мужчины молчали, продолжая присматриваться друг к другу. Бодари немного нервничал, но в целом был даже более спокоен, чем накануне, а что касается Жана, то под маской безразличия явно чувствовалось большое волнение, смешанное с недоверием к происходящему. Масси Грин с интересом осматривал комнату, демонстрируя показное спокойствие и даже, некоторое безразличие, в то время как по непроницаемому лицу Холлистока вообще было невозможно что-либо понять. Первым, в итоге, заговорил именно Холлисток.

-   Как вам спалось сегодня? - спросил он, смотря, в первую очередь, на молодого Бодари.

-   Нормально, - тот пожал плечами. - А что вы имеете ввиду?

-   Вы каждую ночь хорошо спите? - Холлисток будто не заметил обращенного к нему вопроса.

-   Да, не жалуюсь.

-   Месье, - Холлисток перевел взгляд на Бодари, - вы не вспомнили ничего нового по тому вопросу, который я задавал вам вчера?

-   Вы имеете ввиду вещи, которые принадлежали моим родителям?

-   Именно.

-   Месье Холлисток, здесь почти о любом предмете можно так сказать! - Бодари наклонился вперед, а затем, взглянув на сына, вновь выпрямился и обвел руками гостиную. - И эта мебель, и посуда, и картины — все принадлежало моим родителям. Вещи очень дорогие, в отличном состоянии, так что у меня и в мыслях не было покупать что-то новое. А что касается именно личных вещей, то естественно, что и у меня и у моих детей осталось что-то. Подарки, письма, фотографии.

-   Какие подарки, месье? - Холлисток бросил на обоих Бодари внимательный взгляд. - Я говорил о вещах, которые принадлежат каждому из вас, но имеют нечто общее между собой.

-   Я не знаю! - Франсуа Бодари сокрушенно пожал плечами. - Может быть, посуда?

-   А про монетки ты забыл? - младший Бодари выразительно посмотрел на отца.

-   Ты про наших «петухов»?

-   Да.

-   Действительно, забыл. Но вещицы больно уж незначительные, так что немудрено.

-   Что за «петухи»? - спросил Холлисток.

-   Золотые двадцатифранковые монетки с изображением Марианны и галльского петуха, - сказал Жан. - Дедушка каждому из нас подарил по такой монете на день рождения.

-   Ого, интересно! - Холлисток переглянулся с Масси. - Расскажите об этом поподробнее.

-   Давай ты, пап, - Жан переглянулся с отцом, - ты все же лучше знаешь эту историю.

-   Хорошо. Эти монетки мой отец нашел в какой-то баночке из-под монпансье, которую откопал, когда еще работал на виноградниках моего деда. Он с самого начала начал относиться к ним как к талисманам, что ли. Одну монетку он всегда носил с собой, потом подарил одну маме, потом мне, а когда родилась Полин, то и ей. Последняя монета досталась Жану — ему подарила ее бабушка, потому что дед всегда говорил, что как только родится внук, то надо и его не обделить. Вот, собственно, и все.

-   Скажите, а вы не задумывались, что именно с появлением этих монет жизнь вашей семьи начала меняться? - спросил Масси. - Я не знаю полностью вашу историю, но мне кажется, что это само бросается в глаза.

    Франсуа Бодари пожал плечами:

-   Отец и мать предавали этому очень большое значение, но я и дети уже не относились к этому настолько серьезно. Да, наша жизнь действительно начала меняться, но разве дело в монетах? -   Отец просто выбрал для себя талисман, а как известно, именно человек наделяет предмет силой, а не наоборот.

-   А вы что думаете по этому поводу, Жан? - Холлисток вопросительно посмотрел на молодого человека.

-   Я считаю, что какая-то правда в этом есть. Лично я свою монетку берегу, хотя и не ношу с собой.

-   А Полин?

-   Ой! - старший Бодари только отмахнулся. - Вот как раз она постоянно носит свой подарок на шее. Сделала дырочку в монетке, купила специальную тонкую цепочку и носит как украшение. Честно говоря, когда вы спрашивали о предметах, которые принадлежали нам всем, я и не вспомнил об этих безделицах. А вам, месье Холлисток, это кажется важным?

   Тот кивнул:

-   Несомненно, месье. Кстати, а где находятся монеты, которые принадлежали вашим родителям?

-   А вон там, в шкатулке, - Бодари указал в сторону большого шкафа, стоявшего у стены. - Хотите посмотреть?

-   Да, обязательно... и ваши личные монетки принесите сюда, пожалуйста.

-   Как скажете! - Бодари вновь недоуменно пожал плечами, посмотрел на сына и они вместе вышли из комнаты.

     На время Холлисток и Масси истались одни.

-   И что теперь делать? - Масси сделал резкий выдох и, принимая более удобную позу, вытянул ноги.

   В ответ Холлисток сделал неопределенный жест:

-   Придется ловить шалунов.

-   В двух мирах?

-   Иного выхода нет.

-   Ладно, сделаем! - Масси улыбнулся. - Хотя, вот казалось бы, мелочь, а дело хлопотное.

-   Пыль всегда сложно убирать, дружок. Тяжелый предмет взял, и передвинул, а чтобы убрать пыль, нужно переставлять с места на место кучу вещей. А потом, это для нас доппельгангеры мелочь, а для этих людей это весьма опасное соседство. Они или сами погибнут до срока, либо наложат на себя руки.

-   Что вы с них возьмете?

-   Потом решим, - Генрих тонко усмехнулся. - На этот раз хочется чего-то прекрасного!

   В этот момент на пороге вновь появились оба Бодари, и Масси, который собирался еще что-то спросить, счел за лучшее промолчать.

-   Вот, пожалуйста! - Франсуа Бодари протянул Генриху раскрытую ладонь, на которой желтели четыре небольшие монетки. - Пятая у Полины, как я уже сказал...

-   Ничего, ничего, я позже с ней поговорю, - Холлисток взял монеты, несколько секунд посмотрел на них, а затем положил на стол.

                                                                                                                    Глава 7. Проклятие семьи Бодари.

-   Господа, - сказал он, когда оба Бодари вновь сели на свои места, - сейчас я расскажу вам, что с вами происходило, происходит и будет происходить впоследствии, а вы, пока слушаете, подумайте, что хотите мне еще рассказать. Предупреждаю сразу — нужна только правда, а если вам сложно говорить, то я сделаю это сам, за вас.

-   Что вы имеете ввиду, месье? - спросил Жан.

-   Вот как раз вас это касается в первую очередь, молодой человек, - акцентируя внимание на своих словах, Генрих поднял вверх указательный палец. - Есть вещи, в которых вы даже себе боитесь признаться, а это сделать необходимо. Сейчас не должно быть тайн, а иначе все кончится очень плохо.

-   Я не очень понимаю, о чем вы говорите, месье, но с удовольствием вас послушаю.

-   Вы согласны быть откровенным, месье Бодари? - Генрих перевел взгляд на Бодари. - Если да, то необходимо рассказывать всё.