Мать! В плечо впивается стрела – совсем забыл про эльфийку.

– Держи дура! – двойной выстрел, как она шкаф раздолбала‑то? – на еще!

Осечка! Выстрел – осечка! Стрела в ногу. Я же не зарядил! Ноги откатились!

подстреленным джигитом начинаю метаться по комнате. А эта фурия, находясь за баррикадой из обломков шкафов, расстреливает меня как в тире. Кидаю в нее Грету – мимо! Кувырок к баррикаде, Стинол, а где Тефаль?! Черт! Он в варе остался!

Подкатываюсь к баррикаде и бью по луку, – «станцуем?!» – эльфийка отскакивает внутрь помещения и, отбросив лук, достаем короткий меч. Мать! Она мечем, владеет не хуже вара! Еле успеваю уворачиваться. На резиновых ногах откат, призвать руки? А толку? из оружия только Стинол. Нырок, уклон, нырок. Стена! Черт! Она меня в угол зажала! До выпендривался, блин!

– А‑А‑А! – кричу я.

– А‑А‑А! – кричит эльфийка пожираемая пламенем.

– Ну ты скоро? – вопрошает недовольный Ментеру стоя на входе в зал, – мы на День рождение Йогиля опаздываем!

– Да, да, сейчас, да, только дроп соберу, ух.

– А это, старый друг, мой подарок, – Ментеру протянул Йогилю сверток, – что в нашем возрасте ценнее, чем память?

Подарки, как я узнал, по старой гоблинской традиции, вручаются в конце праздника, а не в начале, как это принято у других рас. Само застолье прошло на отлично, все пили, ели, шутили, особенно гремлиншы. Ментиш до сих пор красный сидит. Вы видели когда‑нибудь не дозрелый помидор? Вот именно такого цвета становиться зеленый гоблин когда краснеет. Внучки на нем отрывались, ко мне они привыкли, Ментеру побаивались, все‑таки соратник дедушки, а вот Ментишу танцевальный конкурс даром не прошел. Досталось гоблину по полной, а нечего выпендриваться и на коленках кататься, и лицо по проще надо делать и щеки не раздувать. Совсем бедного гоблина достали, сидит в углу, рот открыть боится.

Лучший ресторан Ультерберга порадовал нас своей кухней, Йогиль как увидел, какой стол накрыли на его день рождения, так расчувствовался, что пообещал завтра же провести надо мной ритуал частичного слияния с сутью. Полное слияние будет когда моя связь составит триста процентов. А мне что, за все город платит, мэр кстати заглядывал лично Йогиля поздравить. Довольный, в смысле мэр довольный, ну да, такие откаты.

Я тоже довольный, думал Йогиля упрашивать придется, а тут халява. Ментеру отказался, сослался на то, что тот мой учитель, а он больше поперек своего друга не пойдет. Свой двадцать второй уровень на закрытии квестов я взял, а вот ценного, из дропа, только браслет с орка. Золотой браслет, два к регенерации жизни, маны и астрала. Остальное и того хуже, все‑таки это нуболокации были, с медведя и то получше выпало, одна поясная сумка чего стоит.

Хотя вру, было кое‑что нормальное, но не для меня, все в продажу пустил. Даже наручи не оставил, броня рук плюс десять, мне мои с ключами нужнее.

– О‑о! – протянул мастер, разворачивая сверток, – это тот самый рог единорага?

– Да тот самый, – Метреру заулыбался. Рог единорога, почти святыня, а этот еще и украшен драгоценными камнями, – помнишь, как мы его по Закрытому лесу гоняли?

– Конечно! Разве можно забыть Пятый Темный Легион?! А болота помнишь? Сколько тогда вампиров на рыло пришлось? Штук по сто?

– Да пожалуй, по сто пятьдесят, если не все двести.

Ну началось, все как в реале, старики принялись вспоминать былое. Внучки дедушке подарили расшитой банный комплект. Гигантское банное полотенца – Йогиля три раза обернуть можно, махровый халат и тапочки‑кролики, все ручной работы все с вышивкой. Я чуть вином не подавился, когда представил его выходящим во все этом из ванны. Ментиш заморачиваться не стал, подарил бутылку гоблинской настойки на каких‑то жутко редких травах. Старый шаман даже похвалил его за такой подарок, видать действительно редкий продукт. А я, как ученик Йогиля, по традиции должен отдариваться последним.

– Учитель, – начал я, доставая футляр и шкатулку, – вы великий гремлин и я счастлив, быть вашим учеником. Но в обычной жизни вам приходиться пользоваться клюкой, и я решил подарить вам трость, – открываю футляр, в котором лежит трость черного дерева с головой варга на рукояти, – но вы великий воин, и не пристало войну ходить с тросточкой. Поэтому… Официант! Тащи сюда!

– Ты решил подарить мне в поводыри курицу? – выдал удивлено Йогиль, когда на столе появилась клетка с живой курицей, – мне вроде поводырь пока не нужен.

– Это для демонстрации учитель. Нажимаете на эту кнопку и, – подношу конец трости к курице, и в нее бьет молния. – Это трость‑электорошокер, – мертвая птица молчаливое подтверждение моих слов, – кого покрупнее убить не убьет, но остановит гарантированно.

– Хороший подарок, а в шкатулке что?

– Зарядное устройство, – открываю шкатулку и начинаю объяснять, – вот здесь трость открывается. Видите банка? Это батарея. Когда вы нажимаете на кнопку, из трости выдвигаются два штыря‑контакта и по ним в тело жертвы идет заряд. Вот тут между ушей варга колесико, выставлять мощность. Так больше, так меньше. На максимуме батареи хватит на один удар. На минимуме, жертва почувствует только сокращение мышц, не приятное ощущение, – на этих словах глаза гремлина загорелись, – Но батарею нужно каждый день менять. Вот этот флюгер с пропеллером надо установить на крыше дома. Когда он вращается по проводам идет ток и происходит заряд батарей. Всего их три, одна в трости, две на зарядке. Только поосторожнее с батареями. Бросать нельзя, под свинцом стекло, разобьется. И нельзя одновременно держать в руке батарею и касаться вот этого контакта.

– Ну ты мне прямо как маленькому объясняешь, – а довольный, как кот оборжавшийся сметаны.

– А я это в основном им, – вовремя я все‑таки вспомнил про лейденскую банку. Так и знал, что гремлину понравиться всех слабым током благословлять, – с ваших внучек станется их мокрой тряпкой протирать. Их аккуратно нужно и только сухой, ни в коем случае мокрой! – внучки дружно фыркнули.

– Мне покажешь, сам буду этим заниматься. А то действительно долбанет по глупости.

Когда подали торт со свечками, и как только умудрились разместить все двести семьдесят шесть штук, а именно столько лет исполнилось старому мастеру, в словесную атаку на меня пошла Йонелла, старшая из трех гремлинш, и какая вожжа ей под хвост попала.

– Берг, а за что ты куриц не любишь? – спросила она, когда мы остались на террасе вдвоем, – Что ни испытание, так мертвая птица.

– А на чем показывать, на кошках что ли?

– Да тебе что кого не дай, все одно убьешь, что курица, что кошка, что огр.

– Так, то работа была.

– Работа? да ты специально в палачи пошел, чтобы убивать.

– Йонелла, я вообще‑то конструировать люблю. Подарок своими руками собирал, – к чему она клонит? Неспроста же про убийства заговорила. Хочет, чтобы я для нее кого убил?

– Конструировать? Вот Ментиш любит, красивую паровозку собрал.

– Так я ему помогал.

– Ой, да ладно. Помогал ты, гайки наверное подносил.

– Йонелла! – взъярился я, – что ты хочешь сказать?

– Что ты недостойный гремлин! Дело гремлина умом всех побеждать, а не как тупой орк руками махать.

– А трость не доказательство моего ума?

– Нет, подумаешь палка. Докажи что твое детище лучше чем у других, тогда признаю тебя достойным, а так, убивиц ты и все. И палка твоя такая же.

– И где это мое детище должно победить?

– Даже не знаю, – задумалась она, – придумала! В гонках паравозок!

– То есть, если моя, а не та, что есть сейчас у Ментиша, паровозка победит в гонках, ты при всех признаешь что я достойный гремлин?

– Да ты, даже с его помощью, до финиша не доедешь! По дороге развалитесь.

– Значит, в сборке Ментиш помогать может?

– Да пусть помогает. Твоя идея, его сборка, какая разница? Если займешь одно из трех призовых мест, признаю тебя достойным, мало того… – тут она страстно поцеловала меня в губы. И не дожидаясь ответа, развернулась и ушла к столу, оставив меня с раскрытым ртом.