- Нет, голос был не Степана, - категорично заметил програмист. Ну вот, час от часу не легче, а кто еще может звонить этому парню? И откуда телефон узнали? - Просто представился другом и сказал, что хочет сделать вам хороший сюрприз, - повторил он, заметив по моему лицу, что не все так гладко, как он думал. - А что, это...

Договорить я ему не дал, перебив:

- А вычислить, кто присылал тебе идеи, возможно? - тот на миг задумался, что-то вспоминая, а потом, отрицательно мотнув головой, ответил:

- Нет, каждый раз электронка была разной, после чего просто ее удаляли, - нахмурился собственным мыслям юноша. - И как меня это самого не смутило? - удивленно проговорил Женя, смотря виновато. - Это были не идеи по улучшению, да?

Отвечать ничего не стал, отсылая юношу работать, попросив, если будет возможно, попытаться вычислить отправителя, если вдруг он снова что-то пришлет, Женя согласно кивнул, и удрученный вышел из кабинета.

А я снова задумался, если это не Степан, то кто еще может настолько сильно желать моего банкротства? Кому же я так насолил? Тем более, по всему выходило, что этот человек очень умен, так как сообразить такие подставы даже я бы не смог, хотя всегда считал себя умным человеком. Но кто-то оказался намного умнее.

Между тем, включив снова запись, смотрел на экран пустым взглядом, особо не присматриваясь, и тут... Вот оно...

Еще несколько раз просмотрев танец старушки со шваброй и корректировку бесформенного нечто, радостно хлопнул в ладоши, даже подскочив от радости:

- Вот оно! Что же, Добрый Фей, ты, оказывается, у нас уборщик? А кто у нас занимает сию почетную должность узнать не сложно.

Только дела закружили, завертели, что узнать ничего не удалось, но зато возникла другая идея, самому прийти вечером в офис и поговорить с парнем, может быть даже предложить ему работу, так как в наличии ума, причем довольно острого, я даже не сомневался, и такой работник просто на вес золота.

Вот только я даже предположить не мог, сколько сюрпризов меня будет ожидать вечером...

Утром меня разбудил звонок телефона. Звонил встревоженный Тим, я даже наорать на него не смог. Раз друг, зная, как я не люблю рано вставать, решился меня разбудить, то вероятно произошло что-то из ряда вон выходящее.

- Что случилось? - не сдержался от вопроса, тот только запыхтел в трубку и ответил сипло:

- Не телефонный разговор, нам надо встретиться, - после чего назвал адрес кафе, в котором находился, и отключился.

Странное что-то происходит, друг стал неадекватным в последнее время, к тому же, меня напрягало то, что он ничем не выдал своего знакомства с этим выскочкой в боулинге, а уже вечером смотрел на него влюбленными глазами. Или тут что-то нечисто, или я ничего не понимаю в жизни.

Быстро собравшись, даже кофе не попив, выскочил за дверь. Подходя к кафе, заметил, что Тим не один, он что-то пытался доказать тому самому парню, которого я облил в боулинге. Было видно, что разговор у них не из приятных. Меня раздирали противоречивые мысли: дать им выговориться или своим приходом прекратить перепалку.

Все же победила вторая мысль. Но стоило другу меня заметить, как он тут же подскочил, схватил меня за руку и потащил обратно к выходу.

- Пошли в тренажерку, надо снять стресс, - у меня от его напора даже и мысли не возникло сопротивляться, я безропотно поплелся за ним.

А там Тим удивил меня еще больше. Мало того, что начал заниматься, как в последний раз, все больше увеличивая нагрузку, так еще и мне спуску не давал, но при этом ни словом не обмолвился, зачем вообще меня позвал. Я пока тоже не настаивал, давая тому собраться с мыслями. Было видно, что его что-то гложет, и он никак не мог привести собственные мысли в порядок.

Когда силы мои закончились, я встал и, ни слова не говоря, отправился в душ. Если Тим мазохист и желает довести себя до упадка сил, то пусть это делает без меня, мне на работу еще сегодня топать. А идти полутрупом никак не хотелось.

В душе никого не было. Быстро раздевшись, настроил воду и стал под тугие струи, которые, казалось, снимали усталость и придавали бодрости успевшему устать с утра телу. Я так задумался, что вскрикнул от резкой боли, когда вместо теплой расслабляющей воды на меня полился кипяток, от которого плечи тут же покраснели.

- А, еперный театр! - заорал я, отскакивая и приседая на пол. Тело стало жечь неимоверно. - Епт, ожог гарантирован.

Даже встать не было сил, и как на зло, ни товарища, ни одного из занимающихся поблизости не оказалось, даже помощи попросить оказалось не у кого. С огромным трудом и стиснув зубы, чтобы не заорать, практически на четвереньках стал выползать в раздевалку, поднимаясь по стенке.

А там, глянув на себя в зеркало, чуть не уронил челюсть. На плечах стали появляться волдыри. Ну, вот, так и думал. И что теперь делать? С огромным трудом натянул на себя штаны, так как двигаться было больно, времени потратил очень много. А тут как раз и Тим явился. Увидев меня такого красивого, всплеснул руками.

- О, Боже! Макс, что с тобой? Кто тебя сварить решил на завтрак? Точнее, уже на обед, - поправился он, подходя ближе. - Тебе срочно надо в больницу, даже не думай отнекиваться, - строго заметил он.

- Надеюсь, они смогут меня поставить на ноги до вечера, - пробубнил я, так как пропускать работу и брать больничный сейчас не мог, меня гнал азарт и предвкушение, что на этот раз придумает злоумышленник.

- Только не говори мне, что ты в таком состоянии на работу собрался? - возмутился друг, на что я согласно кивнул. - Даже не думай, - его категоричность заставила нахмуриться, но от боли ум за разум заходить стал, потому, просто решил, что это вполне естественно, что друг так печется обо мне.

В травмпункте, куда мне помог дойти друг, так как один я бы точно не дошел, мне смазали участки ожогов, хотели отослать на больничную койку, но я наотрез отказался, несмотря на попытки Тима упечь меня в больницу, во чтобы то ни стало.

После оказания помощи мы пошли ко мне, где я все-таки не выдержал и поинтересовался:

- Тим, ты так и не сказал, о чем хотел поговорить, - но он тут же стушевался и ответил вопросом на вопрос:

- Макс, ты любил когда-нибудь? Так, что дух захватывает, сердце бьется чаще, готовое выпрыгнуть, душа стремится слиться в одно целое с тем, кого любишь? - на меня смотрели печальные глаза.

- Нет, не любил, - ответил ему. - Честно говоря, даже не представляю, как такое бывает. Но ты радоваться должен, а ты... - тот истерически расхохотался.

- Радоваться?! - выкрикнул он, надвигаясь на меня, в его глазах появился маньячный блеск, который слегка напугал. Не повредился ли Тим умом? - Радуются, когда это взаимно, а не когда тебе делают одолжение, находясь рядом, при этом думая о другом.

- Тим, ты куда вляпался? - садясь в кресло и пристально глядя на парня, строго поинтересовался у него, но реакции не было, так же, как и ответа.

Более того, посмотрев на меня, Тим развернулся и на ходу бросил:

- Не вздумай в таком состоянии идти на работу, мазохист, - после чего ушел, захлопнув за собой дверь.

А я смотрел ему вслед и думал, что это вообще было? Для чего меня с самого утра выдернули из дома, потащили в тренажерный зал, едва не упекли в больницу, при этом, так и не рассказав толком, для чего была встреча?

Не заметил, как задремал в кресле. И только неудачно повернувшись и теранувшись больным плечом об спинку, тут же распахнул глаза, скривившись от боли. Глянув на время, всполошился. Пора было выдвигаться на работу.

С трудом доковыляв до офиса, напугал брата, который, заметив мое состояние, поинтересовался встревоженно, что произошло, почему я такой бледный и сконфуженный, пришлось рассказать.

Тот, зная, что увещевания на меня не подействуют, только спросил:

- И как ты в таком состоянии работать будешь? - я только рукой махнул, ответив: