— И как долго ты здесь опыты на людях ставишь, доктор Франкенштейн? Откуда у тебя вообще эта квартира?

— Мне ее отец снял пару месяцев назад. Мы сюда с ребятами из универа часто приезжали, веселились, выпивали. И Димон с Серегой тоже были здесь…

На последней фразе он прервался, опустив глаза, и я сразу понял, что к чему.

— Значит, никто на самом деле их не похищал, — сказал я. — И что же ты такого сотворил с ребятами, что они стали… такими?

Петя посмотрел на нас с Мишаней и сказал скептически:

— Вы все равно мне не поверите.

— А ты уж постарайся, просвети нас, стариков, — буркнул я.

Петя вздохнул, потом перевел взгляд на стол с компьютером и сказал:

— Я подмешивал им в пиво сильное снотворное, потом на этом вот столе, — он постучал по металлической поверхности ладонью, — вставлял парням в голову микрокапсулы и синхронизировал их мозг с компьютерной игрой.

Мишаня хрипло кашлянул и удивленно вылупился на него. Я вскинул брови, вытащил пакетик с «наушниками» и повертел в руке.

— Допустим, — кивнул я, не шибко веря в то, что слышу.

— Подключив их мозг к компьютеру, я загружал в сознание ребят персонажа из той самой игры и как бы оживлял его в человеческом теле. Это как переселение души, только виртуальной, — пояснил Петя терпеливо, как будто мы были недоразвитыми детьми, а он — продвинутым опытным юзером. Впрочем, сейчас именно так и было.

— То есть все это время пацаны были в отключке? — спросил Мишаня изменившимся голосом. — И вместо них твой младший брат гонял по городу персонажа из компьютерный игры?

Петя кивнул, и впервые губы его разошлись в улыбке. Как бы смешно это ни прозвучало, мы с Мишаней были первыми, перед кем он смог похвастаться своим изобретением. И удивление на наших лицах, видимо, ему польстило.

Очень долго в гостиной висела тишина. Потом я спросил:

— Старик, тебе никто не говорил, что ты…

— Изобретательный?

— Говнюк сопливый! — Мишаня резко подошел к Пете и взмахнул тяжелой лапой, словно хотел его ударить, но в последний момент рука его застыла в воздухе. Петя отпрянул на край дивана и испуганно уставился на моего напарника. — Ты же родному брату жизнь сломал, урод! Как ты будешь объяснять ему, что он наделал?! Как матери теперь будешь в глаза смотреть, сволочь ты эдакая?!

Я подошел к Мишане и, положив руку ему на плечо, мягко оттеснил в сторону. А сам подумал: нет, парень действительно изобретательный. Больше того — он гений. Самородок. Уникум. Возможно, мог бы принести в наш мир прогресс и процветание. Жаль, только следующие лет пятнадцать-двадцать Петя проведет в местах, где все это не шибко нужно.

Мишаня что-то прорычал мальчику, затем подошел к компьютеру и включил его.

Я опустился на диван рядом с парнем и, сложив руки на коленях, молча уставился перед собой. Рассказ Пети словно надломил привычный и уютный мир, в котором я благополучно прожил тридцать лет. Я попытался уложить в сознании все сказанное Петей, но не вышло — у меня как будто выбили пол из-под ног.

Я снова обратился к мальчику:

— Тебе же только восемнадцать, кажется? Мама сказала, ты в прошлом году только окончил школу.

Петя кивнул.

— Сейчас учусь на первом курсе юридического. Ну, как учусь… Штаны просиживаю, если честно. Не мое это. Я с детства влюблен в компьютеры, мне всегда нравилось программирование и виртуальная реальность.

— А в людей стрелять тебе давно начало нравиться? — хмыкнул Мишаня, не отрываясь от монитора.

Петя сморщился.

— Это Тимон, дурак, увлекся! По правилам игры, ему нужно было только выносить из магазинов деньги и привозить сюда. Но мелкому очень хотелось разрушать все в округе, угонять тачки и обстреливать ментов. Наверное, это возрастное.

Я мрачно усмехнулся.

Мишаня тем временем запустил ту самую игру и водил курсором мышки по главному меню. Я бросил взгляд на экран компьютера. В принципе, обычная «стрелялка-бродилка» — не самая современная, сделана дешево, по-дилетантски. Я завязал с «игрушками» после двадцати пяти, но здесь невооруженным глазом была видна халтура.

— А игру эту ты тоже сделал сам? — Я снова повернулся к Пете.

— Ну, как… Я просто взял похожую «бродилку» и слегка переработал, чтобы Тимону было интереснее. По сути, это просто игровая симуляция нашего города, которая точь-в-точь похожа на реальность.

— Не то слово! — оценил Мишаня, который уже водил игрока по городу, стрелял, прыгал на машины и всячески развлекался, как Тимофей.

Я помолчал, задумчиво глядя на Петю. С такими историями самое время было приглашать телевизионщиков из давно забытой передачи «Необъяснимо, но факт».

— А как ты научил товарищей так метко стрелять и круто драться? — спросил Мишаня. — Или все это делал игровой персонаж в их телах?

Петя кивнул.

— А сами ребята что-нибудь чувствовали в этот момент? — спросил я.

Петя покачал головой.

— Подопытный во время «отключения» совсем не понимал, что делает, и был как под гипнозом. Если бы он очнулся, то вряд ли бы вспомнил, что с ним происходило, как после амнезии.

Наигравшись, Мишаня выключил компьютер, затем повернулся к Пете и спросил:

— Ну, усыпил ты их на время, а потом что? Ты же не вечно собирался эксплуатировать тела своих товарищей? Когда-нибудь это должно было раскрыться.

— Я планировал, что рано или поздно их убьют, а капсулы так и останутся у них в ушах. Так и случилось, собственно. С одной только загвоздкой: вы меня раскрыли.

Лицо Мишани искривила гримаса отвращения, и он укоризненно покачал головой. Я поразился, с какой легкостью и безразличием Петя сказал о гибели ребят, как будто это было то же самое, что положить в онлайн-игре несколько фрагов. Воистину — в тюрьме этому гению самое место!

Мишаня вытащил наручники и, подойдя к Пете, сказал:

— Вот на хрена ты это сделал, а, малой? С твоим талантом ты и так бы заработал кучу денег!

— Да в гробу я видал эти деньги! Мне хотелось своего папашку проучить.

— Чего? — спросили мы с Мишаней хором.

В гостиной наступила тишина.

У напарника отвисла челюсть, и он с любопытством уставился на парня, опустив наручники. Меня этот нюанс тоже заинтересовал.

— Он всю жизнь меня пытался контролировать и все за меня решал. В какую школу мне ходить, какие шмотки носить, с кем дружить, даже профессию мне выбрал сам, толстый ублюдок! Адвокат! Спасибочки!

Губы Пети сжались в злую линию и задрожали, а в глазах выступили слезы. Горькая обида, которую он прятал глубоко внутри, вырвалась наружу.

— А я всю жизнь хотел писать программы, создавать компьютерные игры. Но отец считал, что это детский сад, ребячество! Старый козел, чтоб ему пусто было! «Иди-ка ты, сынок, на юридический, я оплачу учебу, помогу потом устроиться — и будем мы с тобой работать вместе! Выучишься, станешь классным адвокатом, будешь меня от налоговой прикрывать и помогать бороться с конкурентами…».

Петя замолчал, набрав побольше воздуха, и снова выпалил:

— «А не хочешь, живи и поднимайся на ноги сам, компьютерщик хренов! От меня ты ни копейки не получишь!».

— Он правда так сказал? — не поверил я.

Петя кивнул, утирая бегущие по щекам слезы.

Мы смотрели на него, не в силах ничего сказать. Страшно подумать, но сейчас я даже проникся к нему сочувствием. Даже Мишаня, который только что хотел надавать компьютерному гению по шее, несколько смягчился.

— Так это ты отцовские магазины грабил, что ли? — спросил он.

Я вспомнил, что по документам у этих магазинов был один хозяин. И Наталья упоминала, что к ее мужу приезжала полиция. Теперь все стало понятно. Глубоко обиженный сын захотел отомстить отцу и не придумал ничего лучше, чем попытаться разорить его… таким вот необычным способом.

Петя кивнул.

— Папашка мой — при бабках, властный, не привык, чтобы ему перечили. Он же не только на работе Большой босс, он еще в семье всех строит и заставляет делать так, как хочет он. И постоянно меня контролирует, мудила! Я всегда был для него не сыном, а бизнес-проектом! И Тимона та же участь ждет… — Петя рыдал, голос его срывался, по щекам катились слезы.