- И смотреть на огонь... И целоваться... - продолжил Вале, набрасывая рубашку.

      - Не одевайся.

      - О? Но... Разве...

      - Сюда никто не придет без приглашения. А мне хочется любоваться мужем.

      Вале покраснел, но пошел, как был. Грейди полюбовался на рассыпавшиеся по спине волосы, родинку на левой лопатке и тоже не стал надевать рубашку. Так было удобней обнимать мужа и прижиматься. А камин растопить можно и магией. В конце концов, он же маг. А Вайолету наверняка понравится разноцветное пламя. Радужное, как мечты мага. Давно у него уже не получалось такое - многоцветное, играющее.

      - Так красиво, - Вале восторгался, как ребенок.

      Грейди легонько поцеловал его в шею.

      - Я рад, что тебе нравится.

      Вале потянулся к нему, целоваться. Многоцветье в камине утихло, оставив нормальное рыжее пламя. Магу сейчас было не до того, чтобы поддерживать чары. Полуодетый Вале был таким красивым, таким юным. А еще желанным до безумия. Отблески пламени на светлой коже, лишь чуть-чуть покрывшейся загаром, смотрелись так соблазнительно. Их хотелось слизать. По крайней мере, попытаться. Вале тихонько ахал под языком супруга, выгибался навстречу. Грейди эти тихие вздохи радовали, как самая волшебная музыка.

      - Тебе идет пламя... И вино тоже, - маг обвел кончиками пальцев раскрасневшиеся губы Вайолета.

      Тот улыбался, тянулся к мужу. И Грейди снова забывал обо всем, заласкивая его. Пламя в камине понемногу угасло, но в доме уже было достаточно жарко и без огня. Вскрики, стоны и звуки поцелуев отражались от светлых деревянных панелей, наполняли домик той особой музыкой любви. Вале чувствовал себя где-то выше седьмого неба. Правда, небо у него было особенное - теплый деревянный пол, пушистый ковер и Грейди рядом, легонько целующий супруга во вспотевшее плечо.

      - Мне так хорошо... Ты не представляешь...

      - Представляю. Потому что мне еще лучше.

      Вале засмеялся, прижался к мужу, обняв того. Легонько скользнул губами по ключицам - он еще немного робел, побаивался проявлять инициативу. Но Грейди не возражал, позволял касаться себя, изучать. И Вале постепенно смелел, порой даже до того, чтобы метить супруга. Грейди благосклонно мурлыкал. И Вайолет затихал, пристраивая голову у него на груди и слушая, как стучит сердце.

      - Я и не думал, что в монастырях водятся такие вот сокровища.

      - Ага, нас прячут за толстыми стенами, чтобы не украли, - поддержал шутку Вале.

      - О-о-о, и много там таких жемчужин?

      - Не скажу, вдруг ты проверять поедешь?

      - Ну, зачем оно мне? У меня есть мое сокровище.

      Вале забавно насупился, ревниво обнял Грейди.

      - Зато у них такого чуда, как ты, нету.

      - Потому что я весь твой.

      - Правда-правда мой?

      - Правда, - согласился маг. - Делай со мной, что хочешь.

      Вайолет предпочел супруга обнять, прижимаясь кожа к коже, жарко выдохнуть куда-то в шею.

      - Я тебя люблю. Очень.

      Маг счастливо улыбался, молодой и прекрасный.

      - Скоро тебя при дворе не узнают. И будут считать моим любовником, - Вайолет тоже слышал фыркание во время свадьбы.

      - И пускай считают, я найду, чем их заткнуть.

      Вайолет тихонько фыркнул:

      - Это будет смешно. Особенно когда они поймут, что ты - это ты.

      - О, какой удар их ожидает.

      Фырканье перешло в смешки - Вайолета представленная картина тоже повеселила. Теперь Грейди и сам уже захотел повеселиться за счет придворных.

      - Разыграем их немножко?

      - Конечно. Люблю повеселиться за чужой счет.

      Маг потянулся, чувствуя ленивую истому.

      - Только завтра. Сегодня я очень уж благодушен.

      Вале сразу полез до мужа домогаться в меру скромных способностей. Так сказать, пока супруг благодушен. Грейди сразу же воодушевился. И они еще долго не вспоминали про возможные розыгрыши над кем бы то ни было.

Молодильные клыки

      Утро для Вайолета началось необычно - рядом не оказалось теплого тела мужа, и крепкая рука не обнимала его, прижимая к себе. Парень потянулся, зашарил по постели, убеждаясь, что она пуста. Как быстро он привык просыпаться рядом с Грейди... Даже немного странно.

      Супруг обнаружился рядом с большим зеркалом, внимательно изучающим собственное отражение. Ну, то есть это потом уже Вале его частью узнал, частью догадался - первым порывом был испуг от присутствия постороннего в супружеской спальне. Потому что в этом красивом парне его возраста очень сложно было узнать строгого седовласого лорда, всегда безупречного и подтянутого, строгого на людях, но такого домашнего и уютного наедине с супругом, когда они сидели в гостиной, читая книги. Или Грейди рассказывал ему что-нибудь из времен своей учебы, веселые студенческие приключения. А за окном то выл ветер, то стучал холодный мелкий дождь. И дрова в камине потрескивали, распространяя тепло, а на каминной полке стояли стаканы, из которых было очень удобно пить сок.

      Но этот юноша около зеркала совершенно не напоминал Грейди. Ну, разве что немного. Особенно когда обернулся, и его губы раздвинулись в знакомой теплой улыбке:

      - Доброе утро, Вале.

      - Доб... А вы кто, простите?

      - Не узнал? - улыбка стала шире. - Оказывается, я довольно сильно изменился с возрастом... - парень отошел от зеркала, сел на край кровати и вдруг поцеловал Вайолету запястье. - Спасибо, мой хороший.

      Вайолет вздрогнул, забился под одеяло, натягивая его до подбородка:

      - П-простите?

      - Вале, ну, ты что? Это же я. Просто ты меня так сильно омолодил. Я думал, больше, чем до тридцати, возраст не отматывается.

      - Грейди?

      Юноша рассмеялся, кивнув. Именно этот смех убедил Вале в том, что это именно его супруг: почему-то смех с возрастом не изменился, был все таким же, теплым и глубоким. Вайолет несмело потянулся его обнять, чувствуя себя как-то не в своей тарелке. Словно все поменялось из-за помолодевшего мужа. Правда, прикосновения остались теми же - ласковыми, легкими и очень уютными. Парень прикрыл глаза, убеждаясь в том, что если не все, то кое-что точно осталось прежним. И целовал его Грейди все так же нежно и ласково. Постепенно Вайолет поверил, что это его супруг, который прекрасно знает, как разжечь в скромном и тихом юноше пылающую страсть, заставляющую забывать о стеснении.