Двумя часами позже, увидев Рене, Эно поджал губы, а Росс заявил, что этот оборванец на Великана-то не похож. Так, пародия какая-то.

Однако потом, когда сама Хирна представила Сайку и Рене почти как героев, братья расстроились окончательно.

Сайка не привыкла, чтобы у неё что-то не получалось. Тем более, над ней никогда никто не смеялся. Ей стало так обидно, что она полезла было в драку, но ничего хорошего из этого не получилось. Братья не могли драться. Их сотрясали приступы неудержимого истерического хохота.

– Вот так песня. Просто умора, – хохотал Росс.

– Сегодня было… самое смешное представление, – корчился от смеха Эно.

– Главный приз! Такого ещё не было, – надрывался Росс.

– Эй вы! Прекратите! Слышите, немедленно! – задохнулась девочка, с ужасом осознав, что братья не впервые сидят в засаде, но ответом ей был ещё один взрыв хохота.

Заплакав от обиды, Сайка отвесила братьям по полновесной плюхе, на которые, впрочем, ни тот, ни другой не обратили никакого внимания, и убежала домой. Рене уже ушёл в кузницу. Дома была только одна бабушка. Она как обычно, сидела на крылечке, перебирая какие-то травы и связывая их в пучки. Сайка буквально упала к ней на колени, уткнувшись зарёванным лицом в ароматные букетики. Ни о чём не спрашивая, бабушка просто прижала девочку к себе.

– Почему они надо мной смеются? – спросила Сайка.

– Потому, что ты смешная, – просто ответила старушка.

– Разве так можно?

– Не всем.

– Я ведь никому не делала ничего плохого. Я только хотела быть похожей на него.

– Я знаю.

– Разве это нельзя?

– Нельзя. Ты – девочка. Он – мальчик. Совершенно разными вы пришли в этот мир. И совершенно разные судьбы ждут вас. У него совсем другая жизнь. И он мудрее тебя, хотя сам ещё не знает об этом.

– Я хочу быть такой же, как он.

– Будь.

– Но ведь ты только что сказала, что это невозможно?

– Нельзя быть похожей на кого-то. Но стать такой же, близкой по духу – да. Только очень глупые люди, оценивая человека, обращают внимание на цвет глаз или длину ног. Выбирая кумира по росту, чаще всего найдёшь длинного человека, но никогда – великого. Выбирая по уму, можно найти человека умного, но редко – мудрого.

– Разве это не одно и то же?

– Нет. Каждый человек, как только начинает осознавать себя, стремится прожить красивую и полезную жизнь. Каждый хочет, чтобы люди уважали его и были ему благодарны.

– Даже Архот?

– Даже Архот. Но люди не всегда понимают, что красивая жизнь и жизнь сытая – это не одно и то же. А между жизнью полезной и жизнью богатой вообще лежит пропасть. Конечно, совсем не обязательно быть бедным, чтобы принести пользу людям. Нищий тоже может прожить никчёмную убогую жизнь, даже если станет богатым, – пожилая женщина надолго задумалась, – Возможно, именно в этом вся сущность Архота: он всё хочет насытиться, пытаясь доказать, что живёт красиво. Но никак не может…

После этого разговора Сайка стала совсем по-другому присматриваться к Рене.

– Прости меня, Рене, – молвила Сайка, успокоившись, – Просто я устала. Очень устала. И ужасно хочу есть. И ещё. Чем бы ни кончилось наше приключение, спасибо тебе…

– В смысле? – замер Рене.

– До того, как ты пришёл в долину, моя жизнь была совершенно другой. Пустой какой-то. Как у всех мальчишек и девчонок в нашем посёлке. Я сейчас подумала о том, сколько людей рождается, живёт и умирает, даже не задумываясь о том, зачем они родились. Сначала, когда Хирна сказала, что тебе предстоит схватка с Архотом, я всё боялась её пропустить, хотела, чтобы это произошло поскорее.

– А теперь?

– А теперь я боюсь, что ты в самое ближайшее время встретишь и одолеешь его.

– Почему?

– Потому, что это твоё предназначение… и моё тоже.

– Ну и хорошо. Только если мы столкнёмся с ним сейчас, я думаю, что исход поединка будет не в нашу пользу, – горько усмехнулся Рене, – Какие из нас сейчас поединщики.

– Да я не о том, – нахмурилась Сайка, – Я очень боюсь, что мы его победим.

– Да ты что? – оторопел Рене, – Он же наш враг!

– За эти полгода я много раз представляла себе, как мы побеждаем Архота и умираем.

– Зачем же обязательно умираем? Мы будем жить, – уверенно произнёс Рене.

– А зачем жить? Это только в сказках всё кончается словами: “И жили они долго и счастливо…” А какое может быть счастье, если жить больше незачем?

– Почему незачем? – искренне удивился Рене.

– А что мы будем делать, когда приключение кончится и мы вернёмся домой? Поливать цветочки в саду? Прыгать в речке по камушкам? А зимой кидаться снежками, как эти близнецы, Эно и Росс?

– Ну, – рассмеялся Рене, – Если после схватки с Архотом мы сможем прыгать по камушкам, то это ещё не самый плохой выход. А вообще-то, не забивай себе голову всякой ерундой.

– Это не ерунда. Когда мы встретились и началось это приключение, я как будто проснулась. Я как будто выросла, если ты понимаешь меня. И я не хочу снова стать маленькой. Не хочу!

Рене удивлённо уставился на неё и чуть не рассмеялся.

– Ладно, – сказал он примирительно, – Не расстраивайся. На наш век приключений хватит. Пошли, поищем, что здесь есть поесть.

Однако, ничего съестного им так и не попалось. Голодные дети упрямо брели дальше. Казалось, само время остановилось. Воздух нагрелся и потяжелел. Стояло полное безветрие. Река сонно несла свои воды, медленно обгоняя детей. Поверхность воды была ровной как зеркало. Лишь изредка проплывающая травинка или лист выдавали скрытое движение. И иногда ещё стрелка, полоснувшая по воде, указывала на то, что где-то на глубине, далеко в синей пучине, прошла крупная рыба. Проводив её жадным взглядом, дети медленно брели по прибрежной гальке.

Сайка молчала. Казалось, она сильно выросла и повзрослела за эти дни. Впервые Рене почувствовал себя как-то неуютно рядом с ней. Ужасно болела нога. Каждый шаг давался ему с большим трудом, но ему крайне не хотелось первому сознаться в слабости и предложить передохнуть. Тем не менее, оба устали настолько, что больше идти не могли. Пришлось сделать привал.

– Послушай, Рене.

– М-м-м?

– А откуда ты взял, что мы сейчас в опасности? Кругом никого нет. Всё вроде тихо.

– Вот именно, тихо, – передразнил Рене, – Посмотри вокруг. Какая богатая земля. В скрытой долине ещё зима, а здесь, совсем рядом, уже тепло. Почва оттаяла. Трава начала расти. Рядом река. А это рыболовство, ремёсла. Опять же, река – это дорога. Очень удобная дорога, безопасная. Вокруг люди. На севере – скрытая долина. На юге – Сар. На востоке – Большая земля. Можно торговать со всеми. Если бы какой-нибудь народ поселился здесь, они стали бы очень зажиточными людьми уже через два-три года. Но никого нет. И не просто нет. Нет даже дорог. Люди не ходят здесь. Знаешь почему? Они боятся.

– Чего?

– Не знаю. Пока не знаю. Но боятся. Сильно боятся. Какое-то могущественное и беспощадное зло живёт на этих равнинах.

– Да какое здесь зло? – устало удивилась Сайка, – Посмотри, равнина плоская как стол. На ней нет ни лесов, ни гор. Здесь злу даже спрятаться негде.

– А ты помнишь, я тебе рассказывал, как я попал в скрытую долину?

– Помню. Ты шёл под землёй.

– Правильно. Под землёй. Под этой самой землёй. И там, под землёй, не просто какая-то нора, а настоящая дорога, улица. Там даже есть перекрёсток. Значит, люди почему-то предпочитают идти во тьме, по колено в воде, но ни в коем случае не подниматься на поверхность, на эту прекрасную равнину.

– Подумаешь, в каждом замке есть потайной подземный ход.

– Да. Но только любой подземный ход обычно строится в военных целях. Это недешёвое удовольствие. По нему можно убежать из замка. Тогда действительно достаточно узкого лаза. Предположим, что именно этот подземный ход строили для других целей. Ну, например, для того, чтобы вывести войско в тыл неприятеля. Тогда можно объяснить, почему он такой широкий. Но это не объясняет, почему он такой длинный. Глупо выводить отряд на поверхность так далеко от места сражения.