За такими каждодневными хлопотами его нашёл один из спецназовцев, которого Алексей отрядил на поиски подходящих материалов и мастеров, необходимых для изготовления гидрокостюмов. Вода в Днепре сейчас градусов восемь, к прибытию флота противника, сильно не прогреется. Десять – пятнадцать минут такого купания и боевого пловца можно уже не ждать. Конечно, если полез в воду без специальных средств. Собственно, идея была достаточно банальна – местные уже сносно научились делать кожаные изделия непромокаемыми. Заказать каждому участнику операции костюмчик из такого материала, с наружи и изнутри обмазать его жиром. Чем не гидрокостюм, если позволит продержаться в воде хоть пол часа, у всех появится серьёзный шанс вернуться домой.

Мастер попался не в меру любопытный, пока снимал мерки с команды, всё выспрашивал, для чего им столь непотребное платье. Пришлось, старательно коробя русские слова, пуститься в пространный рассказ о военном деле киданей, потом плавно перейти на местные реалии. Воевать портной был не горазд, сам в походы не ходил, но как водится, любил рассуждать на тему войны и мира. Всё больше о нахлебниках из княжеской дружины, которые ни какому полезному делу не обучены, а одеваются в шелка, ездят на лучших конях, дни свои проводят в праздности. А он, чья жизнь прошла в беспрестанных трудах, не может позволить себе и десятой части того, что имеют эти бездельники. Гнать всех поганой метлой, а с половцами договориться. Короче, ничего нового, ракеты нам не нужны, деньги на оборону нужно взять и распилить. Интеллигенция, туды её. Оказывается, это славянское проклятие имело корни более глубокие, чем принято считать, да ещё и распространилось на все известные Климину миры, числом аж две штуки.

Князь не подвёл, с выделением людей тянуть не стал, уже вечером Алексея нашёл молодой десятник из младшей дружины. На взгляд подполковника, вообще пацан, лет двадцать, да ещё и ростом, метр шестьдесят, в шлеме. По глазам видно, десятник явно не доволен своим назначением, небось видел себя летящим на острие атаки, на глазах у всего города врубающегося в строй ненавистных суздальцев. И тут на, такой облом, попасть в распоряжения чужака, который собирается отсиживаться за стенами, командуя пороками. С таким настроением юноша мог поставить под угрозу часть операции, в которой предусматривалось их возвращение домой. Скорей всего, у его подчинённых настроение аналогичное, надо вправить ребятам мозги. Но только не сегодня.

Встречу с дружинниками подполковник назначил на утро и попытался обставить её максимально эффектно. Вышел во двор тренироваться с подаренным мужиками двуручником. Чудовищные размеры меча, производили на местных нужное впечатление. Для усиления эффекта, занимался с голым торсом, его старые шрамы походили на пропущенные сабельные удары, придавая ему вид бывалого воина. Краем глаза наблюдая за личным составом приданного десятка ввалившегося во двор, Алексей про себя усмехнулся. Да, дети в этом мире взрослеют быстрее, и у каждого из этих мальчишек за плечами был наверное не один собственноручно сделанный покойник. Но в сущности они были ещё детьми и его простенький спектакль сработал по полной. Как бы ребята не корчили из себя зрелых мужей, всё равно, стояли открыв рот.

Не став переигрывать, Климин на последок лихим ударом разрубил связку прутьев и положив меч лезвием на плечо, направился к молодёжи. Окинув дружинников критическим взглядом, он перешёл ко второму акту. – Сразу хочу предупредить, дело порученное мне князем трудно и опасно, а самое главное – тайно. Славы здесь не сыскать, ибо знать о том будет только Он – подполковник показал на небо – и князь. Так что решайте сейчас, браться за него или нет, потому, что дальше отступиться будет нельзя. Кто дрогнет, погубит и себя и товарищей – пара фраз, обязательно со словами «тайна» «опасно» и мальчишки его с потрохами. Всё правильно, военнослужащий двадцать первого века, услышав такую речь, бежал бы без оглядки, у средневекового воина с точностью до наоборот. Рыцари блин. Разделив десяток на три группы, две отправил определить возможные места стоянки вражеского флота. Третью, во главе с десятником, далеко в верх по течению, выбрать место стоянки брандеров. Разобравшись с восторженной молодёжью, подполковник пошёл завтракать. Война – войной, а приём пищи по распорядку.

Надо отдать должное сыну Боголюбского или его воеводам. Кто бы не командовал объединённым войском, делал он это мастерски. Судовая и береговая рати всех участвовавших в коалиции князей, вышли в район сосредоточения под Вышгородом в течении трёх дней. Разведка не подвела, засекла их ещё на дальних подступах. Высланное на встречу посольство вернулось ни с чем. Боголюбский не удовлетворился изгнанием Мстислава и обычной данью, потребовал в трое больше и кроме вышеперечисленного, требовал всеобщего покаяния киевлян за предыдущие обиды. Заключалось оно в следующем: всё мужское население должно было встречать его представителей босыми, с непокрытой головой и верёвкой на шее. После оглашения на вече этих требований, ни о каком мире не могло быть и речи. Даже Мстислав, изначально всеми силами старавшийся решить дело без еровопролития, превратился в непримиримого ястреба. Там же, на площади состоялся интересный ритуал, с которым Климин до этого момента, ни где не сталкивался. Князь с дружиной и горожане поклялись друг перед другом в верности, обещая стоять друг за друга до конца. Этой же ночью часть княжеской дружины, в основном из берендеев и чёрных клобуков ушла в неизвестном направлении. Злые языки поговаривали, что с собой она прихватила княжескую казну. Учитывая здравомыслие князя, версия очень даже возможная, война войной, а принцип по дальше положишь, по ближе возьмёшь, ни кто не отменял. Если город возьмут, ни кто не будет разбираться, княжеская перед тобой сокровищница или просто здорово свезло.

Дальняя разведка начала отслеживать передвижение противника ещё на сопредельных территориях, однако, в соответствии со средневековой этикой, войска в столкновения не вступали. С точки зрения подполковника – дурь полнейшая. Нет, много больше – преступление. Диверсии надо было устраивать в каждом княжестве, князь которого выступал в поход. И в обязательном порядке на всём пути следования коалиционных сил. Тем более, что родственники Мстислава не любили давно и крепко, заставляя в ответ создавать агентурные сети во владениях соседей. Возможность напакостить родственничкам имелась. Но вот тут то Мстислав Изяславович дал маху, не смог предугадать новый характер войны. Внутрисемейные разборки среди Рюриковичей заканчивались, начиналась грызня не на жизнь, а на смерть. И разворачивающаяся драма, здесь первая ласточка, предвестница нового положения вещей.

За развитием событий подполковник во главе десятка новгородцев, наблюдал с безопасного отдаления, спрятавшись в лесу на левом берегу Днепра. Средневековая армия разворачивалась не спешно, не утруждая себя противодиверсионными мероприятиями. Разослали по сторонам несколько дозорных отрядов, на чём и успокоились, давая не плохой шанс их маленькой группе остаться незамеченной до непосредственного начала операции. Работа предстояла не шуточная, объединённый флот насчитывал аж две сотни различных судов. Из которых особый интерес представляли тридцать неповоротливых зерновозов. Уродливый гибрид купеческого струга семнадцатого века и ладьи, из за паршивой манёвренности и тихоходности, использовался исключительно для перевозки зерна на внутренних линиях. Там же, где нужда заставляла обернуться быстро, купцы предпочитали более скоростные и маневренные ладьи. Перегруженные зерновозы сидели в воде опасно низко, будь на Днепре волна по выше, глядишь и не пришлось им испытывать удачу. Сами бы и потонули. Как любителя истории и разведчика, Алексея очень интересовало содержимое их трюмов. Но как человека, которому ещё только предстояло осадное сидение, грела надежда никогда этого не узнать.

Наблюдение приходилось вести с почтительного расстояния, на левом берегу действовал разведывательный отряд коалиции, поддерживаемый со стороны реки двумя ладьями. Алексей с мужиками пытались не попасться на глаза ни первым ни вторым, за одно поглядывая на армию вторжения. В таких не хитрых манёврах прошёл весь день. К вечеру стала понятна диспозиция. Объединённое войско пока расположилось в трёх больших лагерях на правом берегу, один выше города, второй ниже, третий перекрыл дорогу на Галич. Четвёртый отряд разворачивался на их берегу, блокируя левобережный район. Пока, всё складывалось не плохо, большинство кораблей встали выше города, ладьи вытащили на сушу, зерновозы поставили на якорь вдоль берега, между ними болтались оставшиеся ладьи. Охранение на реке не организовывали. К разгрузке пока не приступали, что идеально подходило для осуществления их замысла.