— Правда? — Карен была удивлена, но не подала виду. — Я спросила, сколько банков он ограбил, но он заявил, что точно не помнит. Занимался этим с восемнадцати лет.

— Ты с ним разговаривала?

— Да, в багажнике.

— О чем?

— О всяком разном. О тюрьме, о кино…

— Парень взял тебя в заложницы, а ты беседовала с ним о кино?

— Может, это прозвучит странно, — Карен смотрела прямо в глаза пижонистому агенту в добротном сером костюме и бледно-голубой рубашке с галстуком, — но я не была заложницей.

— Кем же ты была?

— Его наслаждением после пяти месяцев каторги.

Бердон нахмурился:

— Он пытался тебя изнасиловать?

— Я была наслаждением другого рода.

Бердон молча смотрел на нее, лежащую в больничном халате под простыней, с капельницей в руке, и, видимо, не знал, что и сказать, а Карен не испытывала ровно никакого желания помочь ему.

— Значит, Фоули захотелось побыть рядом с женщиной, и он залез в багажник.

— Не знаю. — Карен смотрела снизу вверх на вытянувшегося на десять футов агента.

— Этот случай с Фоули заставил меня вспомнить о другом парне, о Карле Тиллмане, с которым ты встречалась и который, как потом выяснилось, грабил банки. Помнишь его? Тогда я еще заметил, что ситуация более чем странная. Подумать только, федеральный судебный исполнитель трахается с грабителем… — Он едва заметно улыбнулся. — Так что, когда ты упустила этого Фоули, я не мог не задуматься.

— О чем?

— Может быть, грабители банков тебя возбуждают.

— Ты серьезно?

— Не знаю. Пока не уверен.

— Я понятия не имела, что Карл Тиллман грабит банки. И встречалась с ним вовсе не из-за этого.

— Зато у меня были все основания подозревать его, и я честно предупредил тебя. По крайней мере, ты могла бы быть с ним поосторожнее.

— И что потом произошло с Карлом, помнишь? — осведомилась Карен.

Бердон снова улыбнулся:

— Ты его застрелила. Но почему сейчас все случилось иначе? Почему ты не пристрелила этого Фоули и того, второго? Они не были вооружены, тогда как у тебя было ружье, и все же ты позволила им запихнуть тебя в багажник. Потом у тебя в руке был «ЗИГ-Зауер», но в своих показаниях ты утверждаешь, что не могла повернуться, так сильно он тебя прижал. Но когда багажник открылся — почему ты не грохнула обоих на месте?

— А ты поступил бы именно так?

— В показаниях написано, что у Глена оружия тоже не было, и тем не менее ты позволила ему уйти.

— Дэниел, ты ведь не носишь оружие…

Он чуть замялся:

— Откуда ты знаешь?

— Чем ты обычно занимаешься? Ловишь нечистых на руку бухгалтеров?

— Карен, я работаю в Бюро уже пятнадцать лет, и мне случалось вести разные дела.

— А тебе приходилось стрелять в людей? Сколько раз ты первым врывался в квартиру преступника?

— Я должен что-то доказывать?

— Ты просто должен знать, о чем идет речь.

Он пожал плечами и разгладил спереди серый двубортный пиджак.

— Карен, поговорим об этом в другой раз, хорошо? Сейчас меня больше интересует то, почему Фоули посадил тебя во вторую машину, ведь надобность в тебе уже отпала…

— Об этом ты у него спроси.

— Кажется мне, ему очень не хотелось тебя отпускать. Ладно, еще увидимся.

Бердон развернулся и вышел из палаты.

Через несколько секунд вошел отец.

— Пердун Бердон, так мы его зовем в Майами, — заметил Милт Дэнси.

— Так его везде зовут, — сказал отец. — В Майами, в Майами-Бич, в округе Дейд. Умеет расположить к себе людей.

— Да, — согласилась Карен. — Но в нем есть свой шик. Заметил, какой на нем костюм?

— Ага, напоминает манеру одеваться Фреда Астера. Рубашка и галстук одного оттенка. Вот это действительно был шикарный парень. Как себя чувствуешь? Есть не хочешь? Может быть, пива? Могу сходить, принести.

— Все завтра. Целую неделю ничего не буду делать. Может, пожить у тебя несколько дней? У нас наконец-то будет время поговорить.

— О чем? — Отец мгновенно насторожился. — О ребятах, которым ты позволила сбежать? Хочешь, чтобы я помог? Нашла мне бесплатную работу?

— Ты же мой папочка.

— Ну и что с того?

Фоули держал в руке бланк заявки на получение кредита, на первой странице которой жирным шрифтом было напечатано:

Подзаголовки внутри подразумевали получение ссуды на покупку автомобиля, дома, обстановки, но там не говорилось ни слова о ссуде, которая помогла бы вам смыться из города. Фоули, стоя у стеклянной конторки с бланками, сунул сложенную брошюру в карман и обвел взглядом операционный зал. В трех из пяти окошек сидели кассиры, за ними высоко на стене были установлены камеры, охранников видно не было, один клиент вышел, вошел парень в костюме с «дипломатом» в руке. Фоули проследил, как он свернул в отгороженную часть зала, как, увидев его, встал из-за стола администратор, пожал клиенту руку и сел. Как только парень открыл «дипломат», Фоули в новенькой кепке «Марлинс» и темных очках подошел к окошку, табличка рядом с которым гласила, что молодую женщину с копной темных волос на голове зовут Лоретта.

— Сэр, чем могу вам помочь? — спросила она.

— Лоретта, видите, вон тот парень, разговаривающий с вашим менеджером, открыл «дипломат»?

— Это мистер Гуиндон, помощник менеджера. Мистера Шоена, нашего менеджера, сегодня не будет.

— Но вы видите парня с «дипломатом»?

Лоретта присмотрелась:

— Конечно.

— Это мой сообщник, и у него пистолет. Если вы не сделаете в точности то, что я вам скажу, если у меня из-за вас возникнут проблемы, я посмотрю в его сторону, и он выстрелит вашему мистеру Гуиндону между глаз. Возьмите один из этих больших конвертов и сложите в него как можно больше сотен, полтинников и двадцаток. Никаких пачек с бандеролями или резинками, никаких пачек с краской или меченых денег. Начните со второго ящика, потом перейдите к ящику под компьютером. Начинайте, Лоретта. Не волнуйтесь, ключ от ящика лежит рядом с вашей рукой. Деньги со дна не берите. Отлично, у вас все получается. Двадцатки положите, если останется место. Улыбайтесь, иначе все подумают, что вас грабят. Хотя нет, дайте двадцатки мне, я положу их в карман. О’кей, мне не пришлось подавать сообщнику знак. Он задержится секунд на тридцать, чтобы убедиться в том, что вы не подсунули мне пачку с краской и не включили сигнализацию. Если вы все же так поступили, он выстрелит мистеру Гуиндону между глаз. Что ж, думаю, я все сказал. Спасибо, Лоретта, и приятного вам дня.

Фоули вышел из банка, изрядно ссутулившись и наклонив голову. В некоторых банках на двери, на высоте шести футов, нанесена метка, чтобы кассир мог определить рост грабителя.

Бадди ждал его на другой стороне Коллинз-авеню в черной «хонде».

— А ты гораздо круче меня, приятель, — восхитился Бадди, когда они тронулись с места. — Не успел сбежать из тюрьмы, как принялся за работу.

— Вспомни «Ломпок», — возразил Фоули. — Ты встретил меня, и в тот же день мы взяли банк в Помоне.

Он замолчал и уставился в окно на проносящиеся мимо розовые, белые и желтые отели, все еще действующие, несмотря на довольно обшарпанный вид.

— Почему мне все время так грустно после дела?

— Скоро пройдет, — успокоил Бадди.

Фоули передал ему брошюру из банка, и Бадди улыбнулся:

— «Нуждаетесь в деньгах? Вы пришли куда надо». Верно подмечено. Как будто сами напрашиваются. Понять не могу, почему девятерых грабителей из десяти обязательно ловят.

— Слишком много болтают или совершают глупые поступки и привлекают к себе внимание. Взять меня, к примеру. Знаешь, как я оказался в тюряге, ограбив ради Адели банк в Лейк-Уорте? Переулками отъехал от банка, выбрался на перекресток с шоссе Дикси и остановился, чтобы пропустить машины и сделать левый поворот. Слышу, сзади двигатель ревет, какому-то парню в «фаерберд-транс-ам» красного цвета явно не терпится тронуться с места. Он сдает назад футов на десять, выворачивает руль и проносится мимо, визжа колесами. Видимо, решил, что я пенсионер и буду поворачивать целую вечность. Ты представь, я только что банк взял, а этот парень решил продемонстрировать мне свою крутость…