Во Франции список прегрешений тамплиеров был отягощен отказом участвовать в выкупе из египетского плена короля Людовика Святого, а также поддержкой Арагонского королевства против французского Анжу.

Один из рыцарей-храмовников, осужденный за свои прегрешения великим магистром на пожизненное заключение, бежал с помощью французских властей из подземной тюрьмы Ордена и сделался главным хулителем своих недавних братьев.

Арест великого магистра храмовников Жака де Моле был осуществлен не без помощи папы римского Климента V. По просьбе папы великий магистр оставил Кипр, где был в безопасности, и приехал в Париж якобы на совещание по поводу новых военных акций в Святой Земле. Вместе с Жаком де Моле прибыли 60 рыцарей, которые привезли с собой 150 тысяч золотых флоринов и большое количество серебра. Эти сокровища, доставленные в кладовые Тампля, могли покрыть все неотложные долги Французского королевства.

Чтобы притупить бдительность великого магистра Ордена тамплиеров, Филипп IV окружил его подчеркнутым уважением. Жак де Моле являлся крестным отцом дочери короля, а когда невестка короля внезапно скончалась, де Моле было поручено нанести погребальное покрывало.

На следующий же день после похорон Жак де Моле и его ближайшее окружение были брошены в темницу Тампля — бывшей резиденции Ордена во франции. Король разослал всем бальи в провинциях тайное повеление арестовать, согласно предварительному исследованию инквизиции, в один и тот же день всех тамплиеров, а до времени хранить это дело в глубочайшей тайне.

По поводу разгрома Ордена во Франции Филипп Красивый писал:

«Событие печальное, достойное осуждения и презрения, подумать о котором даже страшно, попытка же понять его вызывает ужас, явление подлое и требующее всяческого осуждения, акт отвратительный; подлость ужасная, действительно бесчеловечная, стала известна нам благодаря сообщениям достойных доверия людей и вызвала у нас глубокое удивление, заставила нас дрожать от неподдельного ужаса».

Полицейские власти Франции выполнили предписание короля с неукоснительной точностью. В роковой день ареста рыцари-храмовники были застигнуты врасплох. Арестованных подвергли немедленному допросу с применением пытки. Тем, кто, не выдержав мучений, соглашался оговорить себя на суде, обещали прощение. Упорствующим грозили костром.

Филипп IV поручил вести следствие самым доверенным лицам — личному исповеднику Имберту и канцлеру Ногарэ. Инквизитор Имберт сам выбрал остальных следователей. Лица, руководившие дознанием, руководствовались при этом заранее присланным из Парижа списком вопросов. Таким образом, суд начался процедурой, возможной только по византийско-римским понятиям о правах и отправлении судебного процесса. Подобный способ ведения дела полностью противоречил законам и обычаям франков.

Ход следствия лишь умножил число явных и тайных несправедливостей. Всем стало ясно, что французский король находился в очевидном сговоре с судьями и прокурорами. На защитников тамплиеров было оказано сильнейшее давление как со стороны светской, так и духовной власти. Приговор был предрешен.

Под пытками тамплиеры один за другим сознавались в самых чудовищных грехах. Следствие над тамплиерами еще не было завершено, когда по приказу короля Филиппа приступили к казням. В 1310 году под Парижем, на поле возле монастыря святого Антония были сожжены на медленном огне 54 рыцаря-храмовника, которые осмелились отказаться от своих вынужденных показаний. Один из них перед смертью крикнул судьям слова, которые стали потом достоянием истории: «Разве это я взял на душу чудовищный и нелепый плод вашей фантазии? Нет! Это пытка вопрошает, а боль отвечает!»

По решению поместных соборов Реймса, Пон дель Арка и Каркассона вскоре сожгли еще несколько десятков «упорствующих» тамплиеров. Слухи о несправедливости процесса против тамплиеров вызывали глухой ропот в среде народа. Это заставило Филиппа Красивого дать согласие на то, чтобы привезенным в столицу тамплиерам было разрешено прибегнуть к законной защите генерал-прокурора Ордена Петра Булонского. Однако это стало лишь пустой формальностью, так как все защитительные акты генерал-прокурора суд оставил без внимания.

Под давлением французского короля папа римский созвал в октябре 1311 года во Вьенне XV Вселенский собор. Но из королевских особ на соборе присутствовал лишь сам Филипп Красивый. Остальные владетельные особы прислали только своих представителей. Собор отказался уничтожить Орден тамплиеров. Кардиналы пожелали выслушать командоров Ордена и потребовали беспристрастного расследования.

После шести месяцев бесплодных пререкательств французский король явился на собор во главе внушительного отряда солдат и потребовал у папы римского единоличного решения по вопросу о тамплиерах. Папа Климент, напуганный угрозами Филиппа, подписал 2 мая 1312 года грамоту, в которой упразднялся Орден Храма.

Однако, согласно этой грамоте, казна тамплиеров должна была отойти не французскому королю, а католической церкви. Филипп пришел в ярость, но, по совету канцлера Ногарэ, проявил смирение и даже согласился с тем, что наследником рыцарей Храма будет Орден иоаннитов. Однако затем имения храмовников были опутаны такими долгами, что иоаннитам пришлось согласиться на передачу Филиппу всего наследства тамплиеров.

Спустя два года были казнены руководители Ордена.

Крупным событием внутриполитической истории Франции в начале XIV века явился созыв общефранцузских Генеральных штатов. Они состояли из представителей трех сословий. Генеральными они назывались потому, что во Франции существовали еще местные собрания сословий — штаты, собиравшиеся отдельно в южных и северных областях страны.

Французское духовенство считалось первым сословием. Сеньоры принадлежали ко второму сословию. Горожане получили наименование третьего сословия. Крестьянство в Генеральных штатах представлено не было.

Каждое из трех сословий, заседавших в Генеральных штатах, представляло особую палату и решало дела отдельно. Совместное собрание сословий про-

исходило только в момент выработки общего ответа королю. Рознь между тремя сословиями, а также политическая разобщенность отдельных областей Франции явились причиной относительной слабости Генеральных штатов.

Постепенно главной функцией Генеральных штатов стала выдача разрешений французскому королю на сбор новых налогов. Созыв Генеральных штатов вошел в практику управления государством. Французское королевство приобрело форму монархии с сословным представительством.

С развитием экономики городов во Франции появился новый общественный слой в лице горожан. О том, что этот новый слой пользовался определенным влиянием, свидетельствует привлечение городской верхушки в Генеральные штаты и к решению вопросов, связанных с введением во Французском королевстве новых налогов.

Усиление королевской власти было в известной мере обусловлено включением значительной части Франции в состав королевского домена. Получая в Генеральных штатах полную поддержку со стороны первого и второго сословий, имевших всегда большинство, так как каждое из сословий обладало одним голосом, король обычно не испытывал никаких ограничений и со стороны представителей городской верхушки. Заметную политическую роль в Генеральных штатах представители городов играли лишь тогда, когда королевская власть попадала в критическое положение.

НАЧАЛО СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ

Переломным моментом в политическом развитии Франции явились события Столетней войны. В 1328 году прекратила свое существование (после смерти сыновей Филиппа Красивого) династия Капетингов. Престолом Франции овладела боковая ветвь рода в лице Филиппа VI Валуа.

Но права на французский престол заявил также и Эдуард III Английский, который являлся внуком Филиппа IV Красивого по женской линии. Однако его притязания были отвергнуты на том основании, что по салическому закону женщины не имеют права на престол.